Мясной рулет. Встречи с животными - читать онлайн книгу. Автор: Джеральд Даррелл cтр.№ 23

У меня в постели за долгую жизнь перебывало множество разных детенышей, иногда по нескольку разных видов сразу. Помню, как на моей узкой походной раскладушке уместились три мангуста, пара маленьких мартышек, бельчонок и младенец шимпанзе. Мне самому почти не оставалось места. Кажется, после таких жертв и неудобств человек имеет право на капельку благодарности, но по большей части получается совсем наоборот. Одним из своих самых живописных шрамов я обязан маленькому мангусту, которому пришлось лишних пять минут дожидаться соски. Теперь, когда меня спрашивают, откуда этот страшный шрам, я вынужден отвечать, что на меня напал свирепый ягуар. Кто же поверит, что ногу мне располосовал сосунок-мангуст в постели, под одеялом?!

Мое первое знакомство с удивительными зверюшками, которых называют кузиманзе, произошло в Лондонском зоопарке. Я зашел в экспозицию грызунов поближе рассмотреть прелестных белочек из Западной Африки. Мне предстояла первая в жизни экспедиция для отлова животных, и я понимал, что задача значительно облегчится, если я заблаговременно познакомлюсь с животными, обитающими в тропических лесах.

Поглазев на белок, я пошел вокруг домика, заглядывая в другие клетки. Мне бросилась в глаза висевшая на одной клетке дощечка, где значилось, что здесь обитает животное, называемое кузиманзе (Grossarchus obscurus), и что родом оно из Западной Африки. Я же видел только кучку соломы на полу, которая ритмически и еле заметно приподымалась в такт доносившемуся до меня тихому похрапыванию. Убежденный, что мне вскоре предстоит встреча с этим животным, я счел себя вправе нарушить его покой.

В любом зоопарке существует строгое правило, которое я сам неукоснительно соблюдаю и советую соблюдать всем: никогда не тревожить спящих животных, тыкая в них палками или бросая орешки. У них и без того нелегкая жизнь - весь день на виду. Тем не менее на этот раз я нарушил правило: провел ногтем большого пальца по решетке туда-сюда. Вообще-то я не ожидал, что это подействует. Но треск еще не затих, а в недрах соломенной кучи что-то словно взорвалось, и тут же высунулся длинный, подвижный, вздернутый нос, а следом за ним показалась мордочка, напоминающая крысиную, пара аккуратных ушек и блестящие любопытные глазки. Зверек с минуту рассматривал меня, но, приметив кусок сахара, который я тактично держал у самой решетки, негромко вскрикнул, как восторженная старая дева, и принялся с бешеной скоростью выпутываться из своего соломенного кокона.

Пока была видна только голова, я думал, что зверек маленький, не больше хорька, но когда он наконец выкарабкался на пол и вразвалочку пошел ко мне, я поразился: тело было не просто большое, а почти шарообразное. И этот толстяк, шаркая короткими лапками, бросился к решетке и вцепился в кусок сахару с такой жадностью, как будто уже много лет не видел ничего вкусненького.

Насколько я понял, это был один из видов мангуст, только совершенно непохожий на других - ни у каких мангуст я не встречал такого вздернутого, шмыгающего носа, таких прямо-таки фанатически горящих глаз. Конечно, это круглое пузо у зверька было не от матери-природы, а от обжорства. Ножки у него были коротенькие, с довольно изящными лапками и двигались с такой скоростью, что, когда он бегал по клетке, они, как спицы в колесе, сливались в облачко, неся увесистое тело. Каждый кусочек лакомства он выхватывал из моих пальцев с негромким, жеманным аханьем, словно укорял за то, что я соблазнил его нарушить диету.

Зверек настолько меня очаровал, что я опомнился только после того, как скормил ему сахар весь, до последнего кусочка. Убедившись, что лакомства иссякли, зверек глубоко, страдальчески вздохнул и трусцой вернулся в свою кучу соломы. Секунды через две он уже снова крепко спал. Я не сходя с места решил, что если в тех местах, куда еду, водятся кузиманзе, то в лепешку разобьюсь, но хотя бы одного раздобуду.

Три месяца спустя я был уже в самом сердце камерунских джунглей, и мне предоставилась полная возможность познакомиться с кузиманзе. Оказалось, что этот вид - один из самых обычных видов мангуст, и мне частенько приходилось наблюдать за ними, поджидая в лесной засаде совсем других животных. Первый дикий мангуст внезапно вынырнул из кустарника на берегу лесного ручейка. Он долго потешал меня, демонстрируя оригинальный способ охоты на крабов: он шел вброд по мелкому руслу, переворачивая своим вздернутым носом (должно быть, дыхание он при этом задерживал) все попадавшиеся на пути камни, пока не выковырнул большого черного пресноводного краба. Без малейшего промедления он схватил его в зубы и молниеносным движением головы отшвырнул на берег. Потом догнал свою жертву и принялся плясать вокруг, взвизгивая от восторга и не забывая при этом пускать в ход зубы. Молниеносными укусами он наконец прикончил добычу. Но когда особенно крупный краб ухитрился цапнуть врага за вздернутый носик, я чуть не задохся от смеха и боюсь, звуки моего сдавленного хохота заставили кузиманзе поспешно нырнуть в чащу.

В другой раз я видел, как один зверек ловил тем же способом лягушек, но охота явно не удалась. По-моему, зверек был молодой, неискушенный и ловить лягушек явно не умел. Он долго вынюхивал и вытаптывал очередную лягушку, хватал ее зубами и швырял на берег, но, пока выбирался сам, лягушка успевала опомниться и прыгнуть обратно в ручей; бедняге приходилось начинать все сначала.

Как-то утром в наш лагерь пришел местный охотник с корзинкой из пальмовых листьев. Я заглянул туда и увидел тройку невообразимо забавных зверят. Размером они были с новорожденных котят, лапки у них были коротенькие, а хвостики словно побиты молью. Их рыжевато-бурая шкурка топорщилась хохолками и сосульками, так что они смахивали на каких-то невиданных ежиков. Пока я их разглядывал, пытаясь понять, что это за зверьки, они подняли мордочки и уставились на меня. Как только я увидел длинные розовые, словно резиновые, носы, я догадался, что это кузиманзе, причем совсем недавно появившиеся на свет: глаза у них только-только открылись, а зубов не было вовсе. В восторге от малышей, я расплатился с охотником, но, когда попытался научить их сосать, в мою душу закралось сомнение: а не взвалил ли я на себя непосильное дело? Ни одна из разнокалиберных бутылочек моего арсенала не годилась: рты были слишком маленькие, и пришлось прибегнуть к испытанной уловке - намотать на спичку немного ваты, обмакнуть в молоко и дать им пососать. Поначалу они решили, что я - чудовище, которое садистски старается их прикончить. Они выдирались из рук с диким писком, а как только я ухитрялся затолкать ватку им в рот, они ее в ужасе выплевывали. К счастью, они довольно скоро почуяли, что ватка пропитана молоком, и все мои мучения остались позади. Плохо только, что иногда эти крошки, неистово набрасываясь на еду, вместе с молоком заглатывали и ватку, отстававшую от спички.

Первое время я держал зверьков в корзинке возле кровати. Место было самое удобное, ведь мне приходилось вставать и кормить их среди ночи. С неделю они вели себя прекрасно, по большей части лежали, раскинувшись на подстилке из сухих листьев; были видны лишь тугие толстые животики да подрагивающие лапки. Но когда наставал час кормежки, они начинали отчаянно копошиться в корзине, громко пища и немилосердно топча друг дружку.