Зато Джулия, эта бы могла пойти почти на всё. Почти, потому как родителей и его она действительно любила и даже свои выходки старалась сглаживать, делать так, чтобы они оставались известными лишь в узком кругу. Пусть много и шокирующие, но хотя бы не напоказ — с её стороны и это являлось признаком глубокой и искренней любви, уж он свою единственную внучку успел узнать за почти два десятка лет. Братья же… через них она могла бы не только перешагнуть, но и наступить заточенными до остроты стилетов каблуками, да так, чтобы попасть в сердце или глаз.
Если бы Джулия родилась не девочкой… О, тогда бы могло случиться самое непредсказуемое. Не зря даже сейчас её действия или происходящее вокруг оказалось способным взорвать относительное спокойствие. Попасть на прицел к ДИА, выбраться из сложной ситуации при активной помощи посланного к ней человека, Того, который и сам был большой головной болью, приносящей как пользу, так и хлопоты. Стефано Гримани сомневался, что даже отправка Джулии на мирный курортный остров в сопровождении того убийцы с необычным взглядом на мир способна будет сдержать её чересчур горячую кровь.
— Дон Стефано! — а это уже был голос одного из солдат и по совместительству проверенного охранника, Сильвио Козенцы. — Прибыл автомобиль капо-ди-капи, а с ним и доны Лоренцо Грациани и Романо Фриго. Вы приказали предупредить, когда Веном появится.
— Ты правильно сделал, Сильвио. А сейчас помоги встать. Ноги скоро совсем перестанут слушаться старика. И трость…
— Вот она, босс.
— Вижу, — ухватился за рукоять в виде оскалившегося нетопытя Гримани. — Не думал я, что настанет время, когда вынужден буду опираться на «третью ногу», встречая капо-ди-капи. Третьего за все пролетевшие десятилетия.
* * *
Купол из десяти фрагментов и объединяющий эти фрагменты центр, являющийся средоточием силы Коза-Ностры. Вот чем сейчас была верхушка «людей чести». Персонифицировано же ситуация была несколько более запутанной. В зале довольно обычной виллы, находящейся довольно далеко от Генуи, под надёжным прикрытием в виде заседания благотворительного общества — оно действительно заседало, но в соседнем крыле и даже не видя творящегося рядом, не имея возможности кому-либо и что-либо сообщить по разным причинам — находились сам капо-ди-капи, пять донов, возглавляющих кланы, трое консильери и двое особо доверенных капореджиме, которых, с руки американских родичей, можно было называть «младшими» или же «полевыми» боссами. Так уж сложилось, но никакого неуважения к Веному или донам каких-либо кланов тут не имелось.
Ситуация… Фредо Веном Лентарро, по совместительству ещё и дон Рицикетто; Луиджи Сколлари, глава одноимённого клана; Коррадо Марцеллини, дон клана Грациани; доны Альберто Фриго и Августино ди Катальдо. Эти пятеро, давно уже бывшие частями Купола, прибыли лично, невзирая на определённую степень риска. Хотя чего было не отнять у Венома, так это воистину звериной интуиции, позволяющей чуять направленную на себя угрозу задолго до того, как она становилась неизбежной. Оттого капо-ди-капи и позволял себе куда больше, нежели его предшественники, чуть ли не открыто перемещаясь как по Италии, так и за её пределами.
Сначала шли осторожные слухи о том, что ему это позволяют делать, но… сами по себе и затихли. Среди «людей чести» было принято очень осторожно относиться не только к делам, но и к словам. Порой и за «сотрясение воздуха» приходилось платить не деньгами и даже не страхом, а кровью. Да и не было под этими слухами хоть какой-то базы, помимо обычной неприязни. И под «базой» имелись в виду не обычные для официального суда доказательства, а куда менее формальные, но способные вызвать доверие среди влиятельных сицилийских мафиозо. К примеру, Трактору Бинну так и не удалось до конца отмыться от подозрений в предательстве Тото Риины. Особенно после того, как наиболее активную часть ликвидаторов Коза-Ностры, в том числе и остатки своры Пино Греко, власти отправили в тюрьмы или уложили под землю в красивых, дорогих гробах.
Там были серьёзные подозрения, потому власть Бернардо Провенцано по прозвищу Трактор сильно пошатывалась, особенно в первые годы. А вот Веном обошёлся без подобных сложностей. Более того, просто не обращал особого внимания на шепотки по углам, лишь несколько раз сделав серьёзные внушения особенно распустившим язык солдатам. Выбранная стратегия оказалась правильной и… понятной. Молодежи особенно, которая отнюдь не считала, что за любое неосторожное, ляпнутое по пьяни или сгоряча слово должна следовать действительно серьёзная кара, как во времена тех ещё, старых капо-ди-капи.
Доны и консильери. Не зря считалось, что последние могли во многих делах замещать своих боссов, являлись поверенными множества их тайн, но вместе с тем априори лишались возможности стать во главе клана. Страховка от предательства со стороны ближайшего советника и этакого серого кардинала, дабы не возникало даже мысли о подобном. Хотя чего уж там, возникали! Только направленные не на себя, а на марионетку, которой можно управлять. Таким был и Леонардо Маррони, консильери клана ди Мауро, доном которого числился Доменико ди Мауро. Тут и по причине некоторой косности мышления, и невеликих лет и… многих других причин, а точнее качеств характера. Хотя как формальный повод отсутствия дона из уст его консильери прозвучала необходимость в очередной раз приблизившиеся к его поимке люди из ДИА, но на деле всё всем было понятно. Маррони просто не хотел, чтобы его как бы босс ляпнул на собрании Купола какую-нибудь очередную глупость. Один раз такое уже случилось и последствия для клана от оскорблённых дона Альберто Фриго и его сына могли быть печальными для всего клана ди Мауро. Поэтому все уже махнули рукой на досадное недоразумение, державшееся за номинальную власть лишь по причине желания своего консильери.
А вот консильери кланов Сальдани и Баричелло, те представляли своих донов по более уважительной причине. Один скрывался за пределами Италии и собирался делать это ещё год или два, даже не думая высовываться из своих тайных нор. Слишком сильно успел насолить полиции Италии, США, ну и агентам Интерпола за компанию. Дон клана Баричелло, Лучано Баричелло, тот просто находился под следствием и в камере, а в исходе процесса сомнений практически не оставалось. Слишком серьёзными были улики и откупиться не получалось.
Наконец, два капореджиме, которые чувствовали себя не совсем в своей тарелке, представляя свои кланы. Опять же по разным причинам. Джузеппе Нери, капореджиме из клана Нери, находился здесь лишь потому, что больше было просто некому. Дон Тано Нери находился в тюрьме, консильери был два месяца назад убит при попытке избежать ареста, равно как и оба сына Тано. Племянники дона сидели в тюрьмах давно или не очень без каких-либо надежд оказаться на свободе, почти все капо тоже. По сути от клана Нери мало что осталось, лишь толика солдат и два капо. Разумеется, в истории «людей чести» случалось и не такое, но всё равно удар был силён.
Ну а последний из кланов Купола, Эспозито, прислал капо по причине пусть и схожей, но не находясь в столь печальном положении. Хотя… Прикованный к инвалидному креслу дон Джан Карло Эспозито просто не мог себе позволить перемещаться на большие расстояния без разрешения медиков, обычно посылая сына, как будущего главу, либо консильери. Но сейчас консильери был в тюрьме, а нового назначить он пока не мог из-за отсутствия достойной по его мнению кандидатуры. Сын и вовсе боролся за жизнь в больнице с простреленным лёгким, а посылать второго своего ребёнка Джан Карло просто опасался. Слишком близко к клану подобрались всезнайки из ДИА. Давно, вот уже более полугода, но факт оставался фактом. Вот и представлял Эспозито всего лишь капореджиме, пусть и доверенный, по имени Астольфо Пелегрини