Ключи судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 3

– Да всем ведомо – от греков Ингорь на десяти лодьях воротился, едва сам жив ушел! – Етон подался вперед.

– Это ложь, – спокойно ответил Мистина. – Так говорили те, кто испугался «влажного огня», принял его за небесную молнию и утратил веру в победу. Эти люди и предпочли вернуться домой с раненым князем, а не продолжить поход, чтобы отомстить за него.

– Еще от отца я слыхал: многие становятся робкими, изведав раны!

– Не все. В мою грудь била пика катафракта, однако не достала до сердца и не заразила его робостью.

– Да неужто? – Етон склонил голову набок.

– Рубцы показать?

Мистина с улыбкой положил руку на верхние золоченые пуговки кафтана, собираясь его расстегнуть.

– Брось! – Етон поморщился. – Я тебе не баба…

Однако беглый взгляд на лица собственных отроков убеждал: они бы охотно посмотрели на шрамы от пики тяжеловооруженного греческого всадника, хоть и не бабы…

– А сколько добычи мы привезли, – продолжал Мистина, – ты сможешь судить сам, когда изволишь принять дары, что прислал тебе мой князь в знак дружбы и предложения союза. Что лучше покажет нашу доблесть, чем коприны и серебряные чаши! Ты сам увидишь, кто говорит правду – мы или наши завистники.

Он улыбнулся, и его красивое лицо засияло, будто солнце. Легко было поверить, что этот мужчина, лет двадцати шести или чуть старше, полон доброты, искренности и дружелюбия. Даже Етон, повидавший на долгом веку много удалых молодцев, поверил бы – если б не знал от самого Олега Предславича, свергнутого с киевского стола, что именно Мистина вместе со своим отцом, воеводой Свенельдом, стоял во главе заговора против родного внука Вещего.

Но Етон видел и еще кое-что. Уверенность Мистины говорила о том, что этот человек, прошедший огонь Боспора Фракийского и пики тяжелых царевых коннников, чувствует в себе своего бога – бога воинской доблести и удачи. А поэтому хорошо знает свой путь.

– Ну, показывай, что привез… – проворчал Етон.

Мистина сделал знак своим отрокам, чтобы внесли и открыли ларь. Подарков оказалось не так уж много: три шелковых кафтана, красная парчовая шапка, греческий меч-парамирий, широкая золоченая чаша на такой же широкой ножке с основанием, украшенным самоцветами. Ровно столько, чтобы сделать сразу два дела: доказать, что киевские русы вернулись из Греческого царства с добычей, и зажечь сердца хозяев жаждой получить того же, но побольше!

И еще одна мысль довольно ясно отражалась на лице Етона, когда он переводил взгляд с разложенных перед ним на медвежине скарамангиев и диветисиев на тот, что облегал сильные плечи и широкую грудь посла. Себе-то портище чай получше выбрал!

«Я прямо на месте выбирал», – ответил ему веселый взгляд и мнимо-прямодушная улыбка гостя. Сама эта улыбка сильнее всяких сокровищ внушала желание отправиться в то самое место, где кафтанов – что грибов в лесу, знай выбирай!

– Так чего же хочет от меня твой господин, Ингорь киевский? – начал расспрашивать Етон, когда Мистина со своими людьми уже сидел за столом, а первая братина – за богов – была поднята хозяином и неспешно поплыла вдоль ряда.

Перед Етоном на столе стояла та самая чаша, что еще два лета назад украшала алтарь церкви в Вифинии либо Гераклее, а теперь была налита золотым вареным медом. Над очагом грелась на решетке широкая железная сковорода, служанки пекли на ней тонкие лепешки из смеси гороховой и овсяной муки, снимали и горячими разносили по рядам гостей за длинными столами. Красовалось на больших деревянных блюдах вареное и жареное мясо, запеченная рыба и птица, стояли в горшочках подливки из ягод и меда, из сметаны с чесноком и травами, широкие миски с солеными грибами, печеная репа и яйца.

– Грядущим летом мы вновь пойдем на Греческое царство. Ингвар предлагает вам, волынским русам, присоединиться к нам. А также всем мужам и отрокам из бужан и волынян, что пожелают. – Мистина взглянул на бояр исконных волынских родов.

По рядам Етоновой дружины за столами пробежал ропот. Все отчасти ждали этого приглашения, отчасти надеялись, и теперь с волнением ожидали ответа своего господина.

– Однако, видно, не так уж велика ваша удача, если вам понадобился такой дряхлый старик, как я! – Етон усмехнулся над своей телесной немощью. – Мне уже лук не натянуть, в седло отроки подсаживают.

На седьмом десятке лет он выглядел развалиной прежнего волота ^[1]: спина согнулась, длинные худые руки и ноги болели, а лицо, и в юности некрасивое, теперь в морщинах, с мешками под глазами, в старческих пятнах, способно было внушать жуть. Лет сорок назад Етону сломали нос, но особенно неудачно: тот остался не только искривлен, но и почти расплющен. Свои привыкли к нему, чужие же нередко бледнели, очутившись с Етоном лицом к лицу. От этого пошли слухи, будто Етон плеснецкий – колдун, и уже говаривали, что и жизнь он продлевает себе колдовством. Этот страх, а еще хорошо вооруженная многочисленная дружина позволяли ему и в старости оставаться одним из самых могучих и влиятельных вождей в этой части света, между Русской землей на Днепре и ляхами на Висле. Иного и не могло быть здесь, на знаменитом торговом пути из хазар в немцы, где русы уже лет сто возили меха, мед, воск и челядь на Мораву, а оттуда рахдониты переправляли живой товар в дальние дали, аж до самого Кордовского халифата.

Мистина смотрел на Етона прямо, с любопытством, но без робости. За его спиной стояла держава не менее могучая, а дерзкий отважный нрав и жизненный опыт защищали его от ребячьего страха перед уродливым стариком.

– Ингвар прислал меня к тебе, желая процветания всем русским родам на землях славян. У нас имеется кому натягивать луки, а уж по части седел лучше наших не сыскать! Прошлым летом Ингвар заключил союз с Ильбугой, князем кангар ^[2] из колена Явдиертим. Тот поклялся дать нам для этого похода десять тысяч всадников с заводными конями, припасами на первое время, с достаточным числом стрел и запасными тетивами – все, как у них водится.

Это была важная новость.

– Вот как! – Етон в удивлении подался к нему. – Не обманет?

– Едва ли. Его родич Едигар сидит у меня в Киеве за крепкими засовами и стражей.

– Как же он туда попал? Вы в степь ходили?

– Мы повстречались с ним на днепровских порогах, у Протолчи, той осенью, когда я возвращался из Греческого царства. Ему понравилась моя добыча, и он хотел отнять ее. Но боги были за меня, и сам Едигар стал моей добычей. И этот пояс сменил хозяина, – добавил Мистина, видя изумленный взгляд Етона, и приподнял хвост своего пояса.

Густо усаженный серебряными бляшками искусной хазарской работы, тот стоил меньше меча, но не хуже доказывал доблесть и удачу нынешнего обладателя.