Развить мысль ему помешал Ивэнс.
— Но вы же говорили, что Локхарта арестовали за убийство? За то, что он зарезал человека насмерть?
— Так точно, сэр, арестовали. — Сержант завистливо вздохнул. — Не у каждого судья в кармане. И не каждого выпустят после таких дел.
Из конюшни лейтенант Ивэнс вышел в задумчивом настроении. На углу склада он остановился на секунду и, приняв некое решение, зашагал по мосткам к зданию комендатуры. Миновав привычно склонившихся над бумагами писарей, он прошёл вглубь помещения, снял фуражку с кокардой в виде перекрещённых сабель и осторожно постучал в приоткрытую дверь кабинета полковника Лейка.
Глава 15
— Кто там? — прогремел из-за двери полковник.
— Лейтенант Ивэнс, сэр.
— Так входите, Ивэнс, входите! Или стесняетесь?
Лейтенант покраснел и, держа фуражку, как положено, в левой руке, переступил порог кабинета и лихо отдал честь. Кто-то из писарей у него за спиной негромко фыркнул. Полковник Лейк, широкоплечий мужчина с сердитыми кустистыми бровями над блёклыми, водянисто-голубыми глазами и небрежно подстриженными седыми усами, сидел за письменным столом в расстёгнутом мундире. Опустив руку с давно потухшей и изрядно пожёванной сигарой, он выжидающе посмотрел на Ивэнса.
— Сэр, у меня рапорт, и я хотел бы, чтобы по нему было проведено, по мере возможности, скорое и негласное расследование. Разумеется, в случае вашего одобрения.
— В таком случае, мистер Ивэнс, закройте дверь, иначе о какой-либо негласности можно будет забыть.
Лейтенант снова покраснел и, исполнив указание, вытянулся в струнку и коротко доложил дело Локхарта.
Лейк слушал молча, бесстрастно посасывая погасшую сигару. На индийском фронтире полковник считался личностью, почти легендарной. Но, попав под его команду, многие вскоре разочаровывались в нём. Шумный, развязный, Лейк не питал никакого уважения к дисциплине и беззаботно нарушал уставы и инструкции.
Выслушав лейтенанта, он равнодушно кивнул.
— Очень интересно, мистер Ивэнс. Кое-что я уже слышал после возвращения вашего патруля. Вы, как я понимаю, стояли в сторонке и только наблюдали, как один человек умышленно уничтожает имущество другого и убивает его мулов.
— Сэр, — напомнил, залившись краской, Ивэнс, — армия не вмешивается в разборки штатских.
Лейк вынул изо рта сигару.
— А разве в вашем рапорте речь идёт не о тех же самых штатских?
— Я полагаю, сэр, этот Локхарт есть на самом деле капитан Локхарт. И арестовали его по подозрению в убийстве, то есть совершении преступления, подлежащего рассмотрению суда военного трибунала, преступления, порочащего честь армейского офицера. Всё указывает на то, что Локхарт сводит счёты с владельцами ранчо «Колючка». Полагаю, неприятности на этом не закончатся.
— Какой молодец, — пробормотал полковник и сухо добавил: — А как, мистер Ивэнс, всё это касается вас?
— Как офицер, сэр, я считаю необходимым установить личность этого человека. Результатом может стать громкий скандал.
Лейк задумчиво уставился на него.
— Не исключено, что так оно и будет, если, конечно, вы правы. Что ж, лейтенант, поздравляю. Ваша приверженность долгу заслуживает похвалы. Как и забота о чести офицерского корпуса, — с едва заметной усмешкой сказал он. — Так этот Локхарт стал управляющим в «Полумесяце»?
— Если верить сержанту Кленси, сэр.
Лейтенант откозырял и повернулся к двери с неприятным чувством — в тоне полковника ему послышался сарказм. И всё же он испытывал законное удовлетворение — уж теперь-то дело не будет положено в долгий ящик.
Проводив подчинённого задумчивым взглядом и подождав, пока закроется дверь, Лейк чиркнул спичкой по сидению стула и раскурил сигару. Потом поднялся, хмурясь, подошёл к окну, постоял недолго и, покачав головой, вернулся на место. Взяв ручку, он обмакнул перо в чернила и принялся писать запрос.
«Срочно и неофициально. Настоятельно прошу представить данные на капитана Уильяма Локхарта. Место службы. Занимаемая должность. Местонахождение на сегодняшний день. Повторяю: срочно и неофициально. Полковник Майкл Лейк, командир форта Рокстон, Территория Нью-Мексико».
* * *
В тот же самый день почтовая карета Джубала Кирби доставила в Коронадо почту из Рокстон-Спрингса и сногсшибательную новость о том, что этот чужак, Уилл Локхарт, получил место управляющего ранчо «Полумесяц». Известие, как и ожидал Джубал, вызвало всеобщий интерес.
Вернувшись домой, он застал дочь за приготовлением кекса. Ещё не отряхнув дорожную пыль, уставший и странно задумчивый, Джубал поведал ей о предпринятом Кейт Кэнадей шаге. Когда же Барбара, замешивавшая тесто в глиняной миске на застеленном клеёнкой столе, усмехнулась в ответ, на его лице проступило укоризненное выражение.
— У бедняжки не было ни единого шанса, — с улыбкой заметила она. — Кейт всё решила сама, когда отправилась за ним в Рокстон-Спрингс.
— Ты знала, что задумала Кейт, и ни слова мне не сказала? — В его голосе послышались обвинительные нотки. Покачав головой, Джубал с сомнением посмотрел на дочь. — Если Кейт хочет неприятностей, теперь она их точно получит. — Настороженно поглядывая на беспричинно развеселившуюся Барбару, он запустил пальцы в свою чёрную ирландскую шевелюру. — Кейт рассказала, что у неё на уме?
Подняв ложку, Барбара наблюдала за стекающим с неё маслом.
— «Колючка» и Алек Вэггоман, что же ещё?
— Лучше бы Кейт беспокоилась из-за Вика Хансбро и Дейва, — хмуро заметил Джубал. — Эти двое — порох. А Локхарт — спичка.
Вскинув голову, Барбара заглянула отцу в глаза.
— По-твоему, он настолько опасен?
— Кейт не следовало бы ставить его против Дейва и Хансбро, — рассеянно пожал плечами Джубал и, внезапно погрустнев, обвёл кухню тоскливым взглядом.
— Вот выйдешь замуж, и без тебя тут станет одиноко, — вздохнул он.
— Будешь жить с нами.
Он промолчал, притворившись, что не заметил брошенного дочерью беспокойного взгляда.
— Ты ведь не хочешь, чтобы я выходила за Фрэнка, да? — помолчав, спросила она.
Джубал невесело усмехнулся.
— Если скажу, что не хочу, ты всё равно поступишь по-своему. — Он внимательно посмотрел на неё и вдруг спросил: — А что об этом думает Кейт?
— Наверно, то же, что и ты, — вздохнула Барбара. — Почему, не знаю.
— Кейт знает, что в наших краях достойного тебя мужчины просто нет.
— Ты уходишь от ответа.
— А что ещё остаётся человеку, у которого такая вспыльчивая дочь? — развёл руками Джубал и, поставив точку в разговоре, удалился в свою комнату — сбросить запылившуюся одежду, умыться и побриться.