Удивительный мир птиц - читать онлайн книгу. Автор: Тим Беркхед cтр.№ 28

Каким образом зебровой амадине удается чистить партнеру перышки при такой чувствительности? Как и у попугая и утки, кончик клюва зебровой амадины изобилует нервными окончаниями ^[129]. Во рту и на языке у нее также много механорецепторов, основная функция которых – способствовать лущению семян, которыми питается зебровая амадина, что и достигается посредством сложной манипуляции семенем между языком и верхней челюстью ^[130]. Но те же самые механорецепторы также отвечают за преобразование механических раздражений в нервные импульсы, и реакция на них позволяет «чистильщику» контролировать давление, которое он прилагает.

Здесь присутствует явное противоречие: с одной стороны, я утверждаю, что птичий клюв гораздо чувствительнее, чем принято считать, а с другой – вы, наверное, уже гадаете, каким образом тогда дятлы пользуются своим клювом, словно топором. Как клюв может быть одновременно и чувствительным, и нечувствительным? Ответ прост: точно так же, как и человеческие руки. Сжатые в кулаки, наши руки становятся оружием, а разжатые пальцы способны демонстрировать самую изощренную чувствительность, чему служит примером большерукий «гомункулус» Уайлдера Пенфилда. Дятел долбит дерево нечувствительным острием клюва, не пользуясь при этом гораздо более чувствительными внутренними областями рта. Но я беспокоюсь за таких водных или околоводных птиц, как кулики и киви, кончик клюва у которых сравнительно мягкий и невероятно чувствительный. Что, если они по ошибке ударят клювом не мягкую почву, а камень? Может, при этом они почувствуют то же, что и человек, ударившийся локтем?

Несколько разных видов механорецепторов чувствительны к давлению, движению, вибрации, текстуре и боли. Они различаются внешним видом (под микроскопом) и распределением в организме птицы. Как и у людей, у которых на кончиках пальцев механорецепторов гораздо больше, чем на тыльной стороне кисти, у птиц, имеющих механорецепторы по всему телу, они особенно многочисленны в клюве и лапах. Аллопрининг регулируется одними только тельцами Гербста, а манипуляция пищей в клюве – несколькими разными механорецепторами и свободными нервными окончаниями, действия которых согласованны ^[131].

Высокосоциальные виды птиц, которые размножаются, либо образуя колонии, либо действуя сообща, кооперативно, как тимелиевые и удоды, проводят много времени за взаимной чисткой оперения. Почему? Простое объяснение для таких видов, как зебровая амадина, – аллопрининг способствует моногамии и укреплению уз между партнерами. Если понаблюдать, как пара зебровых амадин почесывает друг другу затылок, кажется, будто они влюблены. Именно по этой причине маленькие попугаи-неразлучники получили свое название. В прошлом прослеживалась склонность полагать, что почти любое поведение партнеров – чистка оперения, «поцелуи» клювами, кормление друг друга – служит для «укрепления уз в паре», но это объяснение всегда казалось мне неполным, а до совсем недавнего времени существовало мало убедительных доказательств тому, что подобное поведение действительно укрепляет отношения в парах.

Еще одно объяснение аллопрининга у птиц (и аллогруминга у приматов) – что он выполняет гигиеническую функцию, помогает избавляться от грязи или паразитов. Эволюционная логика прямолинейна: к примеру, полезно снять клеща с партнера хотя бы потому, что это снижает твои собственные шансы подхватить его. Если ты снял клеща с партнера, это также может снизить вероятность ущерба для вашего общего потомства. Существуют две причины полагать, что по крайней мере у птиц аллопрининг выполняет гигиеническую функцию. Во-первых, обычно очищаются те части оперения, которые птица не может почистить самостоятельно: на голове и шее. Во-вторых, аллопрининг особенно распространен у тех видов, которые живут в близком соседстве. Рекордсмены по густонаселенности колоний – тонкоклювые кайры, в местах гнездования которых плотность составляет до 70 пар на 1 м² и близкие телесные контакты с соседями неизбежны: это идеальные условия для переползания с птицы на птицу наружных паразитов, таких как клещи. Кайры посвящают взаимной чистке оперения немало времени – как с партнерами, так и с непосредственными соседями, с которыми они вступают в прямой телесный контакт.

На острове Скомер мне крайне редко случалось найти клеща на сотнях взрослых кайр, которых я держал в руках, и лишь иногда клещи попадались на скальных карнизах для гнездования. А на острове Фанк, который я посетил в 1980 году и где обитает почти полмиллиона пар кайр, галька в местах гнездования птиц буквально кишит клещами. К сожалению, мне не представилось возможности выяснить, насколько сильно заражены птицы или избавляют ли они друг друга от клещей. Но один случай позволяет предположить, что аллопрининг имеет значение. Вскоре после крушения в 1967 году супертанкера «Торри-каньон», когда тысячи морских птиц, в том числе кайр, погибли, попав в пятно разлившейся нефти, небольшое количество выживших содержали в неволе, пытаясь найти способ отчистить их оперение. Один из ученых, участвовавших в этом исследовании, рассказывал мне, как заметил кайру с сильной клещевой инфестацией – клещи впились ей в кожу на затылке – и как другие птицы в той же группе изо всех сил старались вычистить оперение зараженной особи. Очевидно, вид клеща среди перьев является мощным стимулом. В другом исследовании Майк Брук из Кембриджского университета показал, что аллопрининг значительно снижает численность клещей на золотоволосых пингвинах и хохлатых пингвинах ^[132].

У приматов и живущих стаями птиц много общего. У приматов после стрессового взаимодействия любого рода, например нападения доминирующей особи, пострадавший часто напрашивается на груминг, хотя бы для того, чтобы его подбодрили и успокоили. То же самое происходит у людей: мы легко касаемся руки или плеча жестом утешения или ободрения. У европейских сорок, которых я изучал в окрестностях Шеффилда, аллопрининг – довольно редкое явление, поэтому я отмечал его всякий раз, когда видел. Как и у многих других птиц, у сорок только партнеры чистят друг другу перышки, но еще любопытнее то, что это происходит лишь после агрессивного вторжения чужих сорок на территорию пары. Как правило, такое вторжение приводит к территориальному конфликту, после которого пара удаляется на высокое дерево, садится рядом и самка чистит перья самцу – наоборот бывает крайне редко. Взаимосвязь со стрессовым социальным столкновением, следовательно, очевидна, и еще более очевидна у птиц другого вида – зеленых лесных, или кукушечьехвостых, удодов из Африки, которых изучали Эндрю Рэдфорд и Морн дю Плесси.