Танец песчинок - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Колюжняк cтр.№ 72

Однако боги, которым, возможно, молился Бобби, услышали нас. А вернее, один единственный бог, воплощённый в самом противоречивом человеке Медины.

Со стороны аэропорта, который ещё не был затронут бурей, послышался рокот, перекрывший даже приближение стихии.

Чёрные точки, числом семь, приближались, выстроившись в холодный и безжалостный строй. Они шли на город, и в моей душе против всех тревожных предчувствий, какие нашёптывал внутренний голос, затеплилась надежда.

– Винтокрылы Великороссии, – прошептал Бобби. В его голосе жила даже не надежда, а вера в спасение. И не важно, что она была связана с человеком, который его использовал, а затем выбросил.

Именно чужая вера и помогла мне разрушить собственную. Я пристально взглянул, и теперь уже тревожное предчувствие не смогло спрятаться. Я вытащил его наружу, как червя из яблока, и внимательно рассмотрел.

Всё происходящее было ошибкой. Одной большой ошибкой, которая вела в пропасть.

Я не видел отсюда, да и никто, думаю, не мог бы увидеть, будь у него даже бинокль, но отчётливое знание, что именно находится на борту винтокрылов, жгло душу.

«Он собирался разделить город на две части», – так говорила Легба.

«Это тоже зло, что и в песке», – так говорил Канга.

«Это зло забрало силу Шустера и Легбы», – так говорил Рабби-Элох.

Винтокрылы Великороссии не вели нас к спасению, а приближали конец. Мне показалось, что барон и сам догадывается об этом. Быть может, он устал ждать и просчитывать различные варианты, а потому решил рискнуть? И теперь, как заядлый игрок в покер, всё повышает и повышает ставки, стремясь взять стихию на испуг. Поймать на свой блеф.

Вот только карты, краплёные, барон. Самум знает всё, и его так просто не купишь. А может быть, ты не смог предсказать это? Погряз в своих расчётах, и когда случилась неожиданность, то просто достал самое мощное, что было в твоём арсенале, а теперь, хоть и знаешь, что проиграл, не можешь отступить?

Размышлять было бессмысленно. Нужно было как-нибудь привлечь внимание Рюманова и не дать ему совершить ошибку. И плевать, что времени не оставалось. Его никогда не бывает в избытке.

* * *

Сначала медленно, но затем всё ускоряясь, я двинулся вперёд. За моей спиной что-то продолжал шептать Бобби, слышался тихий, почти беззвучный плач Ивелин.

Я шёл быстро, уже почти бежал навстречу винтокрылам, перестраивающимся для облёта города. Я видел, как открываются бомбовые люки, но вместо бомб вниз срываются струи чёрного песка. Я почти рассмеялся, когда понял, что он не достигает земли…

Самум всасывал его. Собирал, словно стремилась воссоединиться с тем, что когда-то было его частью. Чёрный песок падал вниз, а затем тянулся в сторону, исчезал в стене бури и делал её ещё монолитней. Ещё черней.

С громким хлопком один из винтокрылов взорвался изнутри. Треснул посередине и стал падать вниз, рассыпаясь на части. Экипаж помедлил с открытием люка – возможно, планировал сделать это позже, чтобы гарантировано получилось отрезать весь город. Но чёрный песок не пожелал ждать своей очереди, а вырвался навстречу буре.

Обломки падали на окраину, с грохотом чертя в небе чёрные линии, но, по счастью, под ними никого не было.

Меня вела незримая нить, соединившая судьбу города с моей собственной. Я знал, что ничего не могу сделать, что битва уже проиграна, но барон тоже это видел. Думаю, теперь ему оставалось только попытаться сбежать из Медины, спасаясь от Самума.

Возможно, именно так бы он и поступил – для любого безумства наступает свой предел, после которого включаются инстинкт самосохранения и трезвый расчёт. А возможно Самум успел бы нагнать их – он вдруг одним скачком накрыл окраину города, как раз то место, где догорали остатки винтокрыла.

Но в этот самый момент в нашей трагедии появилось новое действующее лицо. Как и положено по законам драмы, его приход не был очевиден до самого последнего момента.

* * *

Продвигаясь вперёд, я смотрел только вверх, потому налетел на человека, стоящего передо мной. Налетел и отскочил в сторону, не в силах устоять на ногах. Перекатился по песку, поднял взгляд и нервно сглотнул.

Рядом со мной стоял Канга, которого я не знал.

Согбенные плечи расправились. Старик стоял прямо, и росту в нём ощутимо прибавилось. Посох, извечная палка-бренчалка, потерял все свои сотни бубенцев и игрушек. Теперь это был просто прямой шест, раздваивающийся на последней четверти длины. Все три конца (два вверху, один внизу) были заострены. И пускай это было всего лишь дерево, но я почему-то не сомневался, что при необходимости оно способно пробить даже броню вездехода.

Старик стоял ко мне вполоборота, так что я видел лишь один его глаз, напряжённо всматривающийся в бурю, а также краешек изогнутых губ. Не пустая улыбка сумасшедшего, а твёрдая и расчётливая усмешка, которая набегает на лицо бывалого бойца, когда он наконец-то встречает противника себе по силам.

Я вскочил и бросился к Канга. Не знаю, что именно он собирался сделать, но у меня внутри всё переворачивалось, лишь едва я начинал думать об этом.

– Любомир Грабовски остаётся, – шаман остановил меня, даже не дав приблизиться.

Он всего лишь выставил ладонь, но я не мог сделать и шага вперёд. Попробовал отступить – получилось. Вновь вперёд – но вновь уткнулся в стену, словно старик окружил себя прозрачным коконом.

– Любомир Грабовски остаётся, – повторил шаман. Он облизнулся и неслышно засмеялся. – Канга отправляется на охоту. Дикую охоту на духов. Славную охоту.

Он вновь засмеялся, и от этого смеха меня пробрало до глубины сердца. В нём было столько… «чужого», что, пожалуй, я не знал в тот момент, кого больше боялся – старика или же бурю.

А затем Канга поднял свой посох, выставил его раздвоенным концом вперёд – эдакая рогатина, с которой идут в бой крестьяне – и скользящим бегом бросился вперёд.

Навстречу Самуму.

* * *

Впоследствии я долго гадал: было ли то, что я видел, реальностью или же то оказалась иллюзия, вызванная огромным напряжением последних дней. И если это всё же было в действительности, то открылась ли она кому-либо ещё из жителей Медины кроме меня?

Почувствовал ли кто-нибудь вместе со мной, что значит «быть Канга».

Быть Канга в прошлом – это когда ты стоял на тропе духов, окружённый тотемами и слушал, как они предрекают тебе охоту. Славную охоту, которой не было ни у кого из твоего племени, и которой не будет ни у кого больше.