Майя Плисецкая. Богиня русского балета - читать онлайн книгу. Автор: Елена Обоймина cтр.№ 30

Майя Плисецкая занималась в черном, выгодно обтягивающем купальнике. Этот французский купальник-эластик, как и другие вещи, она приобрела из рук знакомой фарцовщицы Клары.

– Купальник к моей фигуре здорово подошел, выгодно выделив ее достоинства: удовлетворенно перехватывала свое отражение в зальном зеркале, – хвалилась балерина. – То соблазнительные па Эгины, теперь часовая разминка в облегшем торс одеянии! На Щедрина обрушился ураган фрейдистских мотивов…

Родион Константинович Щедрин – советский и российский композитор, пианист и педагог. Народный артист СССР (1981). Лауреат Ленинской премии (1984), Государственной премии СССР (1972) и Государственной премии РФ (1992). Автор 7 опер, 5 балетов, 3 симфоний, 14 концертов, многочисленных произведений камерной, инструментальной, вокальной, хоровой и программной музыки, музыки к кино и театральным постановкам

Видимо, опытным глазом сразу заметив это, Плисецкая как бы между прочим бросила композитору:

– У меня после класса – две репетиции. Хотите посмотреть?

Щедрин замялся.

– Спасибо. Для одного дня впечатлений у меня предостаточно…

Но вечером позвонил Плисецкой и предложил покататься по Москве. «Старикашка Фрейд победил», – торжествовала Майя Михайловна.

– Я был очень настойчивым, – подчеркивает Щедрин. – Когда мужчине нравится женщина, его мало что может удержать. И Майя ответила мне взаимностью.

«Я без раздумий согласилась. Кончилось все тем, что, когда я пишу эти строки, – мы не расстаемся уже тридцать четыре года. Точнее, тридцать пятый пошел.

Встречались мы в композиторском доме на улице Огарева, где Щедрин жил с матерью, Конкордией Ивановной, и у меня, на Щепкинском.

Весна стояла в тот год холодная. И ночами мы, замерши, прислушивались, как продрогшие чекисты в по-прежнему исправно сопровождавшей меня машине слежки включали шумно детонировавший мотор, чтобы согреться…» («Я, Майя Плисецкая»).

Как и другие возлюбленные Плисецкой, Щедрин был младше ее. Впрочем, не столь критично: на семь лет. Ей в тот счастливый год исполнялось уже тридцать три, а ему – только двадцать шесть. Такая разница в возрасте по тем временам считалась по меньшей мере непривычной: обычно в семейных парах старше были мужья. Но судя по кинопленкам конца 1950-х, балерина выглядела прекрасно. С хорошей эффектной фигурой, оригинальным живым лицом, стройная и ладная, она находилась в самом расцвете женской привлекательности. К тому же, как иные танцовщицы, явно не испытывала недобора веса и не могла отпугивать поклонников излишней худобой…

Если на самом деле бывают встречи, предначертанные в книге судеб, то встреча балерины и композитора оказалась именно такой. Майя Плисецкая и Родион Щедрин наконец-то нашли друг друга, и каждый из них, талантливый и значимый в искусстве по-своему, стал половинкой одного целого, союза на всю жизнь, что бы там не писали и не говорили досужие сплетники.

Как позже признавалась балерина, явившийся ей с неба головокружительный роман отвлек ее даже от мыслей о ее несостоявшейся поездке во Францию и Бельгию. Как обычно, она осталась дома, но этот «удар» был не таким уж болезненным. «Когда рядом есть человек, делящий твое горе и радость пополам, жизнь становится улыбчивее, светлее, брезжит надежда. Найдем выход из катакомб, вдвоем – обязательно найдем!..» – говорила она.

И через много лет, прожитых вместе, Плисецкая напишет о своем спутнике слова восхищения, пронизанные искренним чувством:

«Блестящий, Богом, музами музыки помеченный человек, неотразимо обаятельный, источающий вокруг себя радиацию. Человек редкостной щедрости, точнее точного совпадающей со смыслом своей фамилии. Как мог он не привлечь к себе внимания? Даже в Союз композиторов двадцатилетнего студента консерватории Щедрина приняли за глаза, без собственной его просьбы, без формальных процедур, заявлений».

В мае, за несколько дней до отъезда труппы в Париж, министр культуры Николай Михайлов, напутствуя отъезжающих на собрании в театре, загадочно ответил на чей-то вопрос, почему опять не едет Плисецкая:

– Плисецкая, товарищи, возможно, едет в другую, не менее ответственную поездку…

«По залу прошел настороженный гул. Что может быть ответственнее спектаклей в “Гранд-опера”? На Марс Плисецкую пошлют? Марсиан лебедиными танцами услаждать? Человек сорок, ранее совершенно меня не узнававших, дружественно заприветствовали Майю Михайловну Плисецкую по коридорам. Ох, вот она, махровая наша российская подлость!..

Логика Михайлова сшита была белыми нитками. Спектакли ”Лебединого” в “Гранд-опера” прошли 31 мая, 2 и 7 июня. А я лишь 14 июня полетела в “ответственную поездку” в Прагу. И все равно, это был маленький сдвиг, сдвиг из безнадежной преисподней… новенький заграничный паспорт похрустывал у меня в руках. Таможня, пограничники, неродная речь, магазинчики, соблазнительное чешское стекло…

Танцевальный вечер в Праге и других городах носил название “Вечер солистов балета Большого театра”. Мы же именовали себя ”штрафной батальон Большого”. Сборная команда невыездных в братской стране народной демократии. Все до одного артисты, как на подбор, были не выпущены в Париж. А к чехам – поехали. Решили, наверное, не озлоблять людей до самой уж крайности. Из Чехословакии не убежишь. И здесь граница на советском замке» («Я, Майя Плисецкая»).

Во время этой поездки Плисецкая выступала в Пражском оперном театре имени Сметаны, вместе с группой артистов Большого театра танцевала Зарему в «Бахчисарайском фонтане» и Одетту – Одиллию в «Лебедином озере» – вместе с труппой чехословацкого балета. Своими впечатлениями о поездке балерина поделится позже с корреспондентом газеты «Советская культура»:

– То, как нас здесь приняли, превзошло все наши ожидания. С первого же выступления мы почувствовали, как понимают и любят искусство чехословацкие зрители, как удивительно они умеют смотреть и слушать. Приятно работать с чехословацкими коллегами из балетной труппы Национального театра. Это очень хорошая и сильная труппа.

Как всегда за рубежом, радовали ее и «магазинчики» всем тем, что можно там купить на скромные командировочные советской артистки.

Родион Щедрин на время ее чехословацких гастролей уехал в Сортавалу – город в Карелии. Там, на берегу Ладожского озера, располагался Дом творчества композиторов.

Вернувшись из Чехословакии, балерина отправилась к нему в Карелию. Щедрин, загоревший, веснушчатый, встречал любимую на сортавальском перроне. «Мы были с ним совсем одной масти – рыжей, – уточняла Майя Михайловна. – Может, сама природа решила обручить нас крепче обычного?..»

Сосед по купе, введенный в заблуждение этой схожестью, показал на окно:

– Вон ваш брат с букетом.

На перроне стоял Щедрин с букетом полевых цветов. Они и правда схожи.