Холодное сердце. Другая история любви - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Рудник cтр.№ 20

– Прямо целиком, вот так! – подбадривала она Ханса, который с трудом пытался прожевать огромный кусок обсыпанной сахарной пудрой вафли, сыпля вокруг крошками, так что Анна чуть ли не заходилась от смеха.

– Знаешь, на Южных островах ты пришлась бы очень к месту, – сказал наконец Ханс, утирая лицо. – Там тоже все превращается в испытание, за что ни возьмись.

Анна, уже готовая сунуть ему в рот очередную вафельную трубочку, помедлила и внимательно уставилась на него.

– Погоди-ка, – воскликнула она, явно горя желанием узнать о Хансе побольше. – Сколько, ты говоришь, у тебя братьев?

– Двенадцать старших братьев, – ответил Ханс. – И трое из них делали вид, что я невидим… – Анна рассмеялась, но тут Ханс продолжил: – Буквально. На протяжении двух лет.

Личико Анны вытянулось.

– Но это же ужасно, – сказала она.

– Так уж заведено у братьев, – пожал плечами Ханс.

– У сестер тоже, – добавила Анна, болезненно хмурясь.

Ханса это ее выражение очень удивило. Насколько он успел заметить, они с Эльзой отлично ладили друг с другом.

– Мы с Эльзой очень дружили, когда были маленькие, – объяснила Анна. – Но потом она вдруг в один день отстранилась от меня и совсем перестала разговаривать. Я так и не знаю, почему это случилось.

Поглядев на нее, Ханс заметил, что ее нижняя губа задрожала, словно Анна с трудом сдерживала слезы.

Он потянулся и взял ее ладонь в свою руку.

– Я бы никогда не стал от тебя отстраняться.

Глава 11

«Неужели вот это чувство и есть любовь? – думала Анна, глядя Хансу в глаза. – Такое волшебное? Такое новое? – В животе у нее нервно забурчало. – Такое… такое волнительное?»

Анна годами чувствовала себя ужасно одинокой. Ее сестра полностью закрылась от нее и от всего остального мира. Ее родители умерли. Ее единственными друзьями были дворцовые слуги и обитатели конюшни. И вдруг в ее жизнь стремительно ворвался Ханс и тут же перевернул все с ног на голову.

Опустив глаза, она увидела, что рука Ханса все еще лежит поверх ее ладони, и удивилась контрасту между ними. Ее рука была бледная, гладкая, с тонкими пальцами. А его – широкая, сильная, и она успела подумать, что под перчаткой она наверняка гораздо загорелее, чем у нее. И все же они так чудесно смотрелись вместе…

– Можно я скажу ужасную глупость? – спросила она, снова подняв взгляд на Ханса.

– Я очень люблю всякие глупости, – тут же ответил он без всяких колебаний.

Анна улыбнулась и уже открыла рот, чтобы сообщить ему, что тот миг, когда он налетел на нее со своей лошадью, был самым лучшим мгновением в ее жизни. Но вдруг она замерла, сраженная волнением и неуверенностью. Вдруг она все это скажет, а он сам совсем так не думает? Что, если он решит, будто она и вправду дурочка, раз болтает такие глупости? Поэтому вместо задуманного она выпалила первое, что пришло ей в голову:

– Хочешь заняться чулочным катанием?

Не успели эти слова сорваться с ее губ, как она тут же пожалела, что не может взять их обратно. Чулочное катание? Она что, прямо так и ляпнула? Судя по некоторому смятению на лице Ханса, так оно и было.

– Гм… наверное, да, – отважно ответил он.

– Это правда очень весело. Тебе понравится, вот увидишь. – Она тут же повернулась и, поманив его за собой, направилась было к бальному залу, но вскоре указала на дверь соседнего зала поменьше. Скользнув внутрь и удостоверившись, что кроме них здесь никого нет, она проворно скинула туфли и, оставшись в одних чулках, скользнула по гладкому полу одной ногой, потом второй. Вскоре она уже раскатывала по всему залу, как по ледяному катку. Уставившись в пол, Анна боялась поднять глаза: вдруг она увидит, что Ханс таращится на нее так, будто у нее вдруг выросло три головы… или еще хуже – вдруг окажется, что его уже и след простыл. Но когда она наконец собралась с духом и посмотрела на него, сердце едва не выскочило у нее из груди. Ханс вовсе не пялился на нее, как на сумасшедшую. Он как раз снял собственные башмаки и теперь пытался скользить по полу следом за ней! Она хихикнула, когда он поскользнулся, чуть не расквасив себе нос, но тут же собрался и заскользил уже увереннее. «А он быстро учится», – подумала Анна и засмеялась, едва сама не шлепнувшись на пол. Но на самом деле она совсем не боялась упасть: Ханс все время держался рядом, готовый подхватить ее в любой миг, и его сильные руки у нее на талии придавали ей уверенность.

– И правда весело, – сказал он. – В смысле, это не совсем то, чем я развлекаюсь у себя дома, но догадываюсь, почему тебе это нравится больше, чем танцевать с герцогом Варавским.

На этот раз Анна не просто хихикнула, а от души расхохоталась, запрокинув голову. Оттолкнувшись ногой посильнее, она прокатилась как следует и замерла всего в нескольких дюймах от Ханса.

– Я ведь уже говорила тебе, что у меня было не так уж много возможностей научиться танцевать с другими людьми. Зато я всегда могла прийти в этот зал, чтобы покататься…

Она широко повела руками, очерчивая просторное помещение, но, к сожалению, чересчур размахнулась от возбуждения, не устояла на ногах и с силой ткнулась ему в грудь. В одно мгновение она успела услышать удар его сердца совсем рядом с ее собственным, а в следующее – они уже кучей-малой лежали на полу.

– Ой, прости, пожалуйста! – воскликнула она. – Опять я на тебя свалилась… Я не хотела, честное слово! Просто мои ноги всегда убегают вперед меня. Это так Герда все время говорит. А еще она говорит, что, если во всей комнате есть хоть что-то, что можно сломать, я непременно найду это и… – Ее голос стих, когда она постепенно осознала, что Ханс вовсе не торопится подниматься на ноги.

– Кажется, мне начинает нравиться, когда надо все время кого-то поддерживать и ловить, – сказал он, заправляя ей за ухо выбившуюся прядь волос.

Чувствуя, как ее кидает в жар, Анна застенчиво потупилась.

– Правда? – тихо спросила она.

– Правда, – с улыбкой подтвердил Ханс.

– Ну, тогда… тогда, наверное, я действительно должна тебе нравиться. – Как всегда, она ляпнула это, не подумав, и тут же смутилась еще больше.

– Мне тоже начинает приходить это в голову, – улыбнулся Ханс.

Некоторое время они просто продолжали лежать неподвижно в лунном свете, падавшем на них сквозь балконную дверь. Анне казалось, что они сейчас как будто единственные люди на всем белом свете. Она готова была поклясться, что в ее голове звучит чудесная музыка, а сердце гулко колотится в груди.

Она неохотно поднялась, разрушая волшебные чары.

– Наверное, нам следует вернуться на бал, – негромко сказала она. – Сестра наверняка удивляется, куда это я запропастилась.

Настроение ее тут же испортилось. Последнее, чего ей сейчас хотелось бы, – это вернуться в бальный зал. Ей казалось, что если она это сделает, то непременно потеряет все то хорошее, что с ней случилось сегодня. Подхваченный вальсом, Ханс уйдет из ее жизни, и она никогда его больше не увидит. Глядя, как он поднимается на ноги, она вдруг поняла, что ни за что не допустит подобного.