Дикий Восток - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 51

— Техника есть…

Собственно говоря, технику Григорий только посмотреть решил, знал, что на территориях техника вдвое дешевле. Все дело в том, что там технику — нещадно списывают, еще годную продают по цене лома и восстанавливают. Тут же покупают на заводе и переделывают… но посмотреть можно как переделывают, чтобы потом заказать…

Техника стояла под навесом, там дальше, было ее предостаточно — навес как в хорошем хозяйстве для техники. Автомобили были только русские и североамериканские, видимо то ли ранее купленные не распродали, то ли североамериканцы наладили поставки…

Набор обычный для таких мест. Лицензионные внедорожники Джип и Форд, почти одинаковые, только Форд сделал в Нижнем Новгороде, а Джип — здесь рядом, в Аксае. Форд только пятиместный, но с самодельными креплениями для пулеметов, которых аж четыре штуки, Джип и пятиместный и длинный, восьмиместный, в короткий вварена турель, причем солидная такая турель, как минимум для крупнокалиберного пулемета, сзади сделаны кронштейны под канистры с водой и коробки с патронами. Длинный переделан полностью — две лавки сзади развернуты так, чтобы пассажиры сидели не спиной, а лицом к дороге, по каждую сторону — пулеметный кронштейн, опять крепления для канистр и патронов. Был Джип, видимо североамериканский — переделанный в легкий броневичок без крыши — бронекоробка защищает пассажиров только когда они сидят, впереди по центру — прорезь, и оттуда смотрит дуло Браунинга М2. Явно североамериканцы делали, у нас бы такую глупость не сделали — пулемету то куда стрелять? Вперед? Это против танкеток, раньше были танкетки, такой пулемет мог их подбить. А сейчас другие времена.

Дальше шла техника потяжелее — тонна и тонна с четвертью, тут были только аксайские Доджи, а другого и не требовалось. Вариантов только два — либо закрытый кузов с люком в крыше и пулеметом, либо полностью открытый как на джипе, пулемет по центру. На одном из открытых стоял такой же бронекузов «по пояс» — но сварен был явно здесь, варили с умом, и вместо обычного для таких машин крупнокалиберного пулемета стояла двадцатимиллиметровая авиапушка Маузер.

Более тяжелые машины делились на две категории. Все они были сделаны из трехосных полноприводных грузовиков, просто то что подешевле — бронированные листы на кабине и бронекузов — сменный кстати — в бортовой кузов, бронекузов мог быть открытым или закрытым сверху. То что подороже — на гражданское шасси ставят сваренный полностью с нуля закрытый бронированный кузов, он единый и защищает и двигатель, и кабину и личный состав в кузове. Так надежнее и прочнее — но и дороже, потому как кузов с нуля сварить — не фунт изюма. Машины, как и следовало полагать были дорогими, намного дороже, чем они стоили на территориях.

Можно и прокатиться, заметил Арарат — все на ходу, если изволите…

— Да нет. Не стоит. Значит — двадцать Дегтярей третьего номера и Эм-гэ. Четыре длинных и два коротких. Шесть Дегтярей первого номера. Четыре винтовки Мосина особого заказа с германскими кронштейнами и прицелами. Два ПТРС под пять линий русского образца, с германскими кронштейнами и прицелами. Записываешь?

— Записываю, говорите…

Арарат ловко строчил в гроссбухе

— Теперь. Два Эрликона — двадцать и два Дегтярев — крупнокалиберный под русский патрон. И две установки Фрезер — Нэш с полной комплектацией. Включая фонари и щиты. На этом — все.

Константин Григориадис в таком случае считал в уме, он вообще был одаренным человеком и мог в уме перемножить несколько трехзначных цифр. Его приказчику — а скорее всего и дальнему родственнику, в этих делах всегда помогают друзьям и родственникам, доверять можно только своим, своему клану своей нации — пришлось для этого посчитать на бумаге в гроссбухе.

— Двадцать пять тысяч триста двадцать рубчиков с вас будет, уважаемый. Счет могу прямо сейчас выписать.

Велехов изобразил возмущение — он знал, что слова Григориадиса, сказанные им за бокалом вина ничего не значат, и с него попробуют содрать как минимум две цены. Это только для вида говорится — друг, цену не задирай… В Одессе — отцу родному с наценкой продадут.

— Больше пятнадцати это не стоит.

— Какие пятнадцать, уважаемый? Если у казны покупать будете — отдадите как минимум на пятую часть дороже, а пулеметы, к примеру, вы вообще там не купите. Наша цена реальная, если хотите в Багдаде покупать — ваше право. Но знайте, что те кто в Багдаде продает — у нас здесь покупает, бакшиш свой они в любом случае имеют, так что дешевле не найдете, нет.

Большинство донских казаков либо озверели бы, либо просто плюнули и ушли. Григорий же долгое время жил на Востоке и умел понимать суть и красоту торга за товар. Торговались, почитай полчаса и больше пяти тысяч удалось сторговать. Без торга — никуда, в общем.

Путь на Родину был долгим…

Через аэропорт в Эр-Рияде, в Королевстве Неджд — он добрался до Багдада, с промежуточной посадкой на какой-то пустынной базе ВВС. В Багдаде — перекрестке миров, отправной точке путешествий почти любого русского по Востоку — князь сел на железку — так, по старомодному здесь крестили железную дорогу. С вокзала Николая Второго — поезд шел в Россию…

Дорога была тяжелая. По правилам, написанным каким-то скаредным идиотом — ему полагался второй класс. И только и исключительно из-за крылышек авиатора на его форме и потомственного дворянства. Обычный пехотный капитан из малопоместных или простых — ехал бы третьим. Эти идиотские инструкции существовали на каждый случай жизни, и оставалось только удивляться упорству тех, кто их пишет. Тем более, что в экспрессе на Ростов второго класса и вовсе не было — только первый и международные вагоны. Доплатив в кассе — благо, деньги у него были — князь Шаховской обеспечил себе место в международном вагоне. Купе на двоих, душевая с ретирадой ^[86] на два купе и тяжелый, красный сафьян, которым были обиты стены, и который только усиливал тяжелую жару. И сосед — почти карикатурный, полный, крючконосый и лысоватый еврей с бутылкой Гольдвассера ^[87] — только евреи могут пить спиртное в такую жару…

Как и у всякого еврея — у этого с собой было столько вещей, что казалось — будто он собирается совершить исход, и прямо сейчас. Какие-то свертки, чемоданы, некоторые даже и без ручек и непонятно, как этот господин собирается со всем с этим управляться, и почему он не обратился к услугам багажного вагона. Но у еврея лучше ничего не спрашивать — потому что на твое слово, он скажет десять, а разговаривать и спорить в такой жаре — для князя было тягостно…

Еврей — с несчастным видом долго уминал все свое барахло под багажную полку, а потом — повернулся к князю.

— Сударь. Можно обратиться к вам с просьбой, как к честному русскому человеку?