Безликий  - читать онлайн книгу. Автор: Майк Германов cтр.№ 42

– Да, но помечайте их красной ручкой.

– Хорошо.

Через четверть часа Жульин вручил мне несколько распечатанных листков.

– Здесь все, – сказал он.

Я поблагодарил и вышел в коридор. Объяснять, зачем мне понадобились эти сведения, я не собирался. Примостившись в фойе, я принялся читать один листок за другим. Всего их оказалось десять:

1. Монаков Виктор Терентьевич, 25 лет, электрик, поступил на работу полтора года назад.

2. Силин Григорий Евгеньевич, 27 лет, учитель информатики, работает полгода.

3. Наумов Андрей Тимофеевич, 28 лет, учитель танцев, работает год и восемь месяцев.

4. Жульин Валентин Родионович, 27 лет, секретарь, работает год и девять месяцев.

5. Августов Лев Николаевич, 29 лет, учитель информатики, работает год и шесть месяцев.

6. Петровский Игорь Константинович, 26 лет, учитель английского, уволен два месяца назад за систематические опоздания (приписка сделана от руки Жульиным). – Помечен красным.

7. Регатников Владимир Витальевич, 32 года, учитель истории, работает два года.

8. Митрофанов Сергей Павлович, 25 лет, учитель физкультуры, уволен три месяца назад. Секретарь приписал: «Не поладил с Храбровым». Помечен красным.

9. Еремеев Анатолий Андреевич, 29 лет, учитель физики, работает восемь месяцев.

10. Ветров Олег Борисович, 27 лет, охранник, уволен полгода назад по собственному желанию. – Помечен красным.

Подумав, я отложил тех, кто больше в школе не работал: Петровского, Митрофанова, Ветрова. Это не значило, что я исключал их из списка подозреваемых, просто ими следовало заняться отдельно, поскольку они уже не имели свободного доступа в школу в любое время. По крайней мере, в течение дня.

В фойе появился Димитров.

– О! – воскликнул он, увидев меня. – Я думал, ты уехал.

– Нет, я тут. Что там со скрипкой?

– Рассмотрел детально, как ты и просил. Полтавин все ворчал, что я отнимаю у него время. – Лейтенант усмехнулся.

– Переживет. Рассказывай.

– Ее действительно взяли из класса на третьем этаже, но когда – неизвестно. Она хранилась вместе с другими инструментами с начала июня. Учительница опознала ее, потому что на них на всех инвентаризационный номер. Убийца не стал его отклеивать, хотя не мог его не заметить.

– Это уточни у завхоза. Действительно ли скрипка школьная, а не принесенная…

– Думаешь, преступник наклеил бы поддельный инвентаризационный номер? Нет, тут все точно: учительница клянется, что это скрипка из школы. Она ее узнала.

– Ладно, если так, пускай. Что еще?

– Самое интересное. Все струны перерезаны, кроме одной.

– Это все?

Димитров пожал плечами:

– Вроде да. Не знаю, может, на ней есть тайные письмена, но это нам скажет только Полтавин. И то если додумается просветить ее ультрафиолетом, например. Попросить его?

– Попроси, почему нет. Значит, только одна целая струна?

– Угу. Кстати, похоже, убийца либо выкрал скрипку заранее, либо поднимался на третий этаж в день или ночь убийства.

– А что, Полтавин не сказал, когда умер Храбров?

– Он не уверен.

– Чего это?

– Из-за температуры воды.

– А что с ней?

– Слишком горячая. Он взял немного на экспертизу. Подозревает, что ее нагревали.

– В бассейне?

– Да.

– Каким образом?

– Там есть система. Для зимнего времени.

– И до какой температуры она может нагреть воду?

– До пятидесяти градусов по Цельсию.

– А сколько нужно для этого времени?

Димитров пожал плечами.

– Думаю, много.

– Выясни.

– Как?

– Спроси у физкультурницы. Если она не знает, нагрей воду.

У лейтенанта глаза вылезли на лоб:

– С ума сошел?!

– Короче, – я сложил бумаги и положил в карман, – выясни это как-нибудь. А зачем брать воду на экспертизу? По-моему, температуру и так можно определить.

– Полтавин нашел в ней какие-то волокна, вот и решил проверить.

– Да? Это может быть частью послания. Надо чтобы он провел анализ как можно быстрее.

– Я передам.

Димитров ушел, а я отправился на третий этаж поговорить с учительницей музыки, из кабинета которой пропала скрипка. Она была у себя и пила кофе. При моем появлении слегка вздрогнула.

– Я из полиции, – предупредил я, улыбнувшись. – Можно с вами поговорить?

– Меня уже допрашивали, – проговорила она, тараща глаза. Волосы у нее были мышиного цвета, заплетенные в какую-то странную косу и замотанные на затылке в пучок, из которого торчали белые пластиковые заколки, напоминавшие вязальные спицы. У моей бабушки были такие, лежали в ящике платяного шкафа. Она никогда ими не пользовалась, предпочитала более тонкие стальные.

– Я только хотел узнать, не обнаружили ли вы следов взлома сегодня или раньше? Может, замок заедал или что-нибудь в этом роде?

– Нет, все нормально. Послушайте, я не знаю, когда пропала скрипка, я это уже говорила вашему коллеге! – Учительница поднесла чашку к губам, и я услышал, как ее край звякнул о передние зубы.

– Понимаю, – кивнул я и скрылся за дверью.

Очевидно, ключ от ее кабинета убийца взял в школе: они есть в учительской (я там видел стенд возле стойки с классными журналами) и в канцелярии.

Я спустился на первый этаж и подошел к охраннику.

Гурин выглядел кислым и каким-то нездоровым. Похоже, вся эта беготня выводила его из себя.

– Где ключ от канцелярии? – спросил я.

– У секретаря, ясное дело, – буркнул он, отводя глаза.

– А если он не у секретаря?

– Тогда здесь, в верхнем ящике. – Охранник ткнул пальцем в стол, за которым сидел.

– То есть его может взять каждый? Если вас, например, нет на месте.

– Я всегда тут.

– Но в туалет-то вы ходите? Или…

– Ладно, вы правы, – нехотя признал Гурин. – Иногда я отлучаюсь на несколько минут. Да, ключ может взять каждый, кто знает, что он там.

– А кто в курсе?

Гурин усмехнулся:

– Да, в общем-то, все. Разве шило в мешке утаишь?

– Так я и думал.

– А зачем вам все это знать?

– Надо.

Охранник мне не нравился. Он был какой-то несимпатичный. Но это не значило, что он имеет отношение к убийствам, конечно.