Теория U - читать онлайн книгу. Автор: Отто Шармер cтр.№ 27

Я много читал об организационном обучении и системном мышлении, но никогда не думал об этом так ясно и просто. Суть системного подхода – помочь людям закрыть петлю обратной связи между тем, как системы задействуются на поведенческом уровне, и невидимым источником самого процесса задействования, кроющегося в нашем сознавании и мышлении. На это Сенге тихо ответил: «Да, пожалуй, раньше мы не осмысляли это именно таким образом».

После этого разговора я стал другим человеком. Что-то внутри меня начало сдвигаться и выстраиваться в другом порядке. Казалось, будто я каким-то образом встретился с существенным аспектом собственного вопроса. Я не мог сформулировать вопрос, но чувствовал его. Это было физическим ощущением – четким, телесным, которое продолжалось неделю или две ^[81]. Когда оно рассеялось, я начал думать об этом в понятиях более глубоких аспектов социальной реальности, тех условий, из которых момент за моментом рождается общественное действие. И разобрался, что эти источники – или глубинные условия поля, из которого мы действуем, – то, что мы часто упускаем из виду. Возможно, это самое важное слепое пятно в современной социальной теории и теории систем.

В Массачусетский технологический институт я приехал обыкновенным европейским белым ученым: с развитой интеллектуальной рефлексией, недостатком практического опыта и полезных знаний. В MIT меня привлекла возможность научиться искусству современного исследования действием от некоторых из его выдающихся представителей, таких как Эдгар Шейн, один из зачинателей процессного консультирования и организационной психологии. По мнению основоположника подхода исследования действием Курта Левина (1890–1947), который родился в Германии и с приходом к власти Гитлера эмигрировал в США, отправная точка исследования действием – понимание: чтобы по-настоящему разобраться в социальном процессе, специалист должен не просто его изучать, но и участвовать в практических, реальных действиях. Но как узнать, что конкретный отрезок «знания» истинен? В какой момент исследователь узнаёт, что он стал обладателем знания? Когда я задал этот вопрос Шейну, он ответил: «Когда мое знание полезно различным практикам в полевой деятельности – это и есть момент, когда я знаю, что знаю» ^[82].

Эта идея продолжает быть основным принципом моих исследований. Последние двадцать лет я был занят в многочисленных проектах деятельностного исследования разных систем, отраслей и культур. Вместе с коллегами помогал командам лидеров пройти через глубинные перемены. С одной стороны, из первых рук приобрел знания о мире корпораций и проблемах, стоящих перед их лидерами. С другой стороны, ходил путями, пролегавшими далеко от устоявшихся институтов, в мир низовых активистов, предпринимателей, революционных новаторов и основателей движений ^[83].

Уроки, которые я вынес из разных миров исследований и действий, можно выразить одним предложением: есть два источника обучения – прошлое и зарождающееся будущее.

Как выносить уроки из прошлого, нам хорошо известно: это последовательность «действие-наблюдение-рефлексия-реорганизация-действие» ^[84]. Но как же учиться у будущего? Овладение этим навыком и есть цель этой книги ^[85].

Часто команды и организационные единицы, которые стараются идти по новому пути обучения, с досадой бросают эту затею. Они понимают, что невозможно произвести глубинные изменения описанного выше порядка обычными методами, которые они использовали раньше. Учиться на опыте прошлого не получается. И нельзя просто сказать: «Давайте добавим обучение из рождающегося будущего в качестве последнего шага этого процесса». Так не выходит. Необходимо на коллективном уровне пройти через некое переживание, похожее на мое перед горящей усадьбой. Важно отбросить прежние инструменты и увидеть ситуацию другими глазами ^[86]. Оставить привычные пути реагирования и функционирования. Углубить внимание к миру и научиться ему удивляться. Изменить направление привычного луча внимания в сторону источника – слепого пятна, из которого мы действуем из мгновения в мгновение. Соединиться с этим источником, чтобы настроиться на будущее, которое жаждет возникнуть.

Это целое путешествие, но не прогулка. Однако нам в помощь дано тонкое, невидимое измерение – глубинное сознавание источника. Фундаментальные структуры социального поля определяют качество наших действий точно так же, как фермерское поле влияет на урожай. Мы можем изменить и улучшить качество этого основополагающего поля, чтобы открыть наши горизонты для лучших возможностей. Именно тогда начнутся глубокое социальное обновление и перемены.

Во всех организациях и институтах лидеры сталкиваются с новыми уровнями сложности и перемен. Я решил внимательнее изучить, откуда рождаются новые степени сложности. Вдохновленный работой Сенге и Рота ^[87] и введенным ими различием между динамической и поведенческой сложностью, я обнаружил три типа сложности проблем, с которыми лидерам приходится иметь дело: динамическая, социальная и эмерджентная ^[88].

Из этих трех видов наиболее привычна и узнаваема первая. Динамическая сложность означает, что имеется систематический зазор, или отсрочка, между причиной и следствием в пространстве или во времени. Например, динамическая сложность глобального потепления. Наши выбросы углекислого газа (CO₂) – одна из причин – окажут долгосрочное влияние на будущее планеты. Парниковый эффект (следствие), который мы наблюдаем сегодня, в основном вызван выбросами, совершенными до 80-х годов XX века. Если организация решит сократить выбросы CO₂, это уменьшит ее влияние на глобальный климат. Но как быть, если ее продукция – часть более крупного продукта, который увеличивает содержание углекислого газа в атмосфере? Или что сказать о загрязнении от перевозки товаров? Чем длиннее и сложнее эта цепочка причины и следствия, тем выше динамическая сложность проблемы. Если динамическая сложность низкая, с ней можно справиться постепенно. Если же высокая, правильным будет целостный подход, который уделяет достаточное внимание кросс-системной взаимозависимости. Для менеджеров выводы из этого просты: чем выше динамическая сложность, тем сильнее взаимозависимость между подкомпонентами системы; поэтому целостно-системный подход к решению проблем все более важен.