Заметила Джентри со спины – он шел к выходу – и окликнула его.
Он обернулся.
– А, вот ты где. Кажется, мне попала твоя почта.
Я взяла протянутый конверт. Неужели ему достался мой счет за электричество? Быстро глянув на письмо, я поняла, что это всего лишь предложение кредитной карты.
– Спасибо, Джентри.
Он не уходил.
– Хотел поинтересоваться, не окажешь ли ты мне этим вечером небольшую услугу? Неловко просить, но кондитер поставил меня в тупик.
– В чем дело?
– Ему нужны дополнительные холодильники. Только на сегодняшний вечер. Я подумал, может…
Я перебила Джентри:
– Меня вечером не будет. Вообще-то я даже закрою магазин пораньше. – Я притворно поморщилась. – Извини. До завтра не подождет?
– Боюсь, нет. – Его лицо просияло. – Может, когда ты вернешься? Долго тебя не будет?
– Не знаю, Джентри. Долго.
Он поморгал.
– Если бы ты дала мне ключ…
– Нет.
Джентри надул губы.
– Или оставила бы его Максу?
– Прости, он едет со мной.
Конечно же, Макс самовольно присоединился к нашей поездке на концерт. Втайне я даже обрадовалась этому, потому что хотела восстановить нашу дружбу, а в приятной компании давнего трио сделать это будет легче. Притворимся, словно все как раньше, и возможно, так и получится. Может, он передумает насчет отъезда.
Едва вышел Джентри, как появился Дилан, и мое сердце екнуло.
– Привет, – сказал он. – Заглянул посмотреть, как ты тут.
Я выдвинула стул и предложила ему сесть. Сама устроилась напротив.
– Между нами все в порядке, Дилан?
– Всегда.
Глядя в эти волнующие глаза, я практически жаждала, чтобы он проявил больше натиска. Ну, вы понимаете, о чем я.
– Хотелось бы… – Я не договорила о своем желании разделить с ним все возможности, какие только можно претворить в жизнь, так как боялась, что подобные признания заново откроют уже закрытую дверь.
– Мне тоже. – Дилан пожал плечами, как бы показывая, что слова не нужны. – Но ты была права. Не стоило просить тебя связывать свое будущее с моими мечтами.
– Дилан…
Он взял меня за руку.
– Знаешь, когда я впервые уехал отсюда, меня переполняла уверенность, и все же вскоре я сбился с пути. Вот и подумал, что теперь ты нужна мне, потому что ты всегда придаешь смелости. – Дилан выпрямился и сжал мою ладонь сильнее. – Однако я справлюсь сам.
– Справишься, я уверена.
– Приедешь навестить меня, когда сможешь? Пообещай.
– Конечно. – Сердце кольнуло, и я вдруг представила, что могла бы клонировать себя и убежать с Диланом навстречу приключениям. – Когда уезжаешь?
– Во вторник. – Он посмотрел на часы. Дилан был из тех, кто до сих пор носил их на руке. Часы недорогие – просто функциональный циферблат на простом ремешке из черной кожи.
Я сжала его ладонь.
– Поговорим позже?
– Вечером мне надо кое-куда съездить, но я постараюсь зайти к тебе перед отъездом.
Не поняла, имел ли он в виду сегодняшний день или отъезд вообще навсегда. Так или иначе, я вдруг ясно осознала: Дилан снова уезжает. А если он больше никогда не вернется?.. И все-таки я сделала выбор, поэтому теперь не стану плакать из-за расставания.
* * *
Лейла расстелила покрывало и начала фотографировать. Я проверила телефон. Было почти семь, и я не знала, сколько времени уйдет на то, чтобы дойти до тотема. Потянулась и уже хотела уйти под каким-нибудь предлогом, когда вскочил Макс.
– Пойду немного прогуляюсь. Интересно, насколько маленьким теперь покажется детский лабиринт.
Идеально. Дойдем туда вместе, а потом оставлю его. Я тоже поднялась.
– Я с тобой.
Лейла крикнула вслед:
– Только недолго, а то пропустите выступление.
Мы шли против потока людей, пока не выбрались из концертной зоны и не вышли к тропинке, ведущей к тотему.
Макс делал снимки.
– Почему его вообще называют лабиринтом?
Хороший вопрос. Это была всего лишь группа камней высотой со скамейку, расставленных концентрическими кругами. Пока Макс рассматривал сделанные фотки, я пошла вперед, надеясь, что он отстанет, однако он догнал меня и держался рядом. Я переживала, вдруг Макс специально сделал так, чтобы мы остались наедине, но он не отрывал глаз от телефона, и я дернула его в сторону, чтобы он не наткнулся на пару с коляской.
Чуть дальше мы прошли мимо высокой современной скульптуры. Макс опять остановился, чтобы сфотографировать ее, потом замешкался, набирая что-то на мобильном. Я попробовала снова оторваться от него, но он сказал:
– Подожди.
Из-за него я упущу Серебристого Лиса.
– Может, займешься Фейсбуком позже?
– Я не на Фейсбуке. Отправлял фотографию Лейле.
– Снимки подождут, а вот если мы опоздаем к началу, Лейла нас убьет.
– Тогда возвращайся.
Не вариант. Тотем уже виднелся впереди. Несколько узких каналов тянулись слева вдоль тропы и заканчивались прямо перед местом встречи. Мы дошли до Зала славы, стоявшего напротив тотемного столба, и я взобралась по ступенькам, словно это и был пункт моего назначения. Заглянула через стеклянные двери, затем посмотрела на статую.
Узнаю ли я Серебристого Лиса?
Какая-то женщина позировала для фотографии, мимо прошла пара, держась за руки. Я уже не боялась, что подходящих на кандидатуру Лиса окажется слишком много. Не исключено, что меня вообще продинамили. Проверила время на телефоне: начало восьмого. Может, он уже ушел. Или опаздывает. Или так же, как и я, следит за местом на расстоянии. Находившийся рядом Макс мог сбить его с толку. Он ведь не ждал увидеть двоих.
Макс отошел к каналу. Он вел себя так, будто неделю назад между нами ничего не произошло – совершенно в его духе. Видимо, Макс на самом деле жил с этой действительностью многие годы и притворялся, будто не страдает от неразделенной любви.
Я зашла в Твиттер и отправила личное сообщение.
«Ты где?»
Через мгновение пришел ответ:
«На месте».
Я потерла лоб и написала:
«Не вижу тебя».
Неужели я ждала Годо, как в пьесе?
Завибрировал мобильный.
«А теперь видишь?»
Поблизости был только Макс. Я начала печатать: «Нет».