Ладья - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел О’Мэлли cтр.№ 76

Лорд прохрустел по снегу, благосклонно кивнул и поспешил в натопленную комнату, по пути снимая с себя тяжелое пальто. Габбинс проследовал за ним, чтобы поухаживать, а меня оставил встречать выступившего из тьмы Алрича. Охранники едва заметно напряглись. Всем было холодно, и потихоньку падал снег, сияя в отблесках огней, но Алрич приблизился плавно и бесшумно. Отпечатков на снегу он не оставлял, а пар изо рта у него не шел. Зато его волосы мерцали, будто жгучая кровь, и одет он был в тонкий черный шелк. Я же, дожидаясь его, продрогла даже несмотря на тепло, поступающее через дверь за моей спиной.

– Слон Алрич, – шепнула я.

Он улыбнулся и еле заметно кивнул. Я уже думала, он проскользнет мимо меня, но он предложил свою руку, и я, проглотив комок в горле, приняла ее. Когда стеклянная дверь закрылась позади нас, я стала понемногу вновь чувствовать свои ступни. Габбинс в это время представлял сэру Генри ключевых участников мероприятия.

– …а это Ноэл Биттнер, – закончил он.

Биттнер стрелой метнулся вперед, при этом наступив мне на ногу. Он был одет в какую-то мантию с капюшоном, который сейчас был опущен. Сэр Генри посмотрел на него с дружелюбной улыбкой, а когда Биттнер отвесил глубокий поклон, улыбнулся еще шире. Мне хотелось закатить глаза, но стоило признать, что мы все имели обыкновение раскланиваться перед главами Шахов. Правда, обычно при этом не били себя кулаками в грудь и не припадали на одно колено.

– Так значит, это тот молодой человек, который раскопал и историю о яйце, и само яйцо, – проговорил сэр Генри одобрительно.

Я заметила, как пешку Кэхилл передернуло, но ничего говорить она не стала.

– На самом деле, сэр Генри, раскопками руководила пешка Кэхилл, – заметила я вкрадчиво, и Биттнер стрельнул в меня недобрым взглядом.

– Ах да, конечно, – ласково проговорил сэр Генри, мягко пожав ей руку. – Чертовски впечатлен тем, как здесь все устроено. Ладья Томас присылала мне отчеты, и, насколько могу судить, операция проведена по первому классу.

Она просияла; Биттнер сделал кислую мину.

– Ноэл, – сказала я, – это слон Алрич. – И мелкий хам чуть отступил назад.

Его тянуло к могуществу сэра Генри, но Алрич его отпугнул. Настолько, что он даже не стал поправлять меня, когда я обратилась к нему, не назвав по его вымышленному титулу. Он поклонился, вновь довольно хореографично, но уже не так глубоко. Алрич, к моей радости, ничего не ответил и лишь слегка кивнул. Биттнер неуверенно поднялся и посмотрел на часы.

– Сэр Генри, время вылупления уже почти подошло, – проговорил он. – Я с вашего позволения отойду?

Сэр Генри кивнул, и Биттнер зашагал прочь. Открыл дверь, ведущую во дворик, где находилось яйцо, и я вздрогнула от задувшего внутрь ветра.

Днем до этого я успела осмотреть яйцо. Темно-синее, с мелкозернистой поверхностью и запачканное многовековой грязью, оно было вдвое выше меня, а чтобы обхватить его вокруг, понадобилось бы четыре или пять таких, как я. Чуть присыпанное снегом, оно находилось в покое, и от этого мне было не по себе. Биттнер предлагал мне его потрогать, но я, опасаясь возможной активации своего дара, сложила руки за спиной и отказалась. Он ответил надменной ухмылкой.

Теперь яйцо освещалось прожекторами, а снег вокруг него растаял. К нему вел деревянный проход, и по этому проходу шагал Ноэл Биттнер, его мантия развевалась на ветру. С окружающих яйцо галерей за всем внимательно следили техники, биологи, историки и съемочная группа. На крыше располагались кольцом вооруженные стрелки Шахов. В исторических текстах об убийстве дракона упоминалось расплывчато, поскольку никому в летописной истории этого не удавалось. Мы в своей секции откинулись на просторных креслах и приняли напитки, принесенные официантом. Свет, падающий сверху, был притушен, а во дворике – включен на полную, так что мы все ясно видели.

Биттнер имел при себе гарнитуру, и каждая его реакция или замечание записывалось для потомков. Он глубоко дышал – я думаю, намеренно. И позу принял, как по мне, излишне драматичную – расправил руки в стороны и позволил своему тонкому одеянию развеваться на ветру. Наверное, думал, это будет выглядеть впечатляюще на таком ледяном холоде, но после появления Алрича произвести эффект можно было разве что раздевшись донага. К тому же я никогда не выносила притворщиков.

– Я уже чувствую его тепло, – еле дыша, проговорил Биттнер по радио. – Думаю, осталась всего пара минут.

Далее раздался голос одного из ученых:

– Уважаемые зрители, наденьте ваши защитные очки и спорраны ^[19]. – Тут подошел официант с подносом окуляров, похожих на старинные мотоциклетные очки, и заполненных свинцом чехольчиков, которые мы повесили себе на колени.

– Одну минуту, – проговорил Биттнер.

Я тревожно пригладила юбку, потом повесила свинцовый спорран заново. Остальные зрители тоже выглядели напряженно, только Алрич, как всегда, сохранял предельное спокойствие и сидел неподвижно, будто и не дыша. Все мы смотрели на белые руки Биттнера, положенные на яйцо, и слушали его голос по радио.

– Оно шевелится. Я ощущаю его движения. Мышцы под скорлупой напрягаются.

Он извлекал из происходящего все, что только мог. А почему бы и нет? Как-никак с события такого масштаба он мог начать карьеру в Шахах.

К тому же я и сама теперь это почувствовала.

Он был там и слабо зудел на границе моего восприятия. Я осмотрелась, желая понять, ощущали ли это другие, но они направили все внимание на малолетнего пророка, который общался с пробуждающимся чудовищем. Тут меня одолел приступ последнего сомнения. Раньше драконы терзали Европу, истребляли неисчислимые количества людей. Перед нами находился последний представитель рода, угасшего еще до четырнадцатого столетия. И когда эта история уже практически ушла в небытие, мы вдруг стали наблюдать за их возрождением.

Я ощутила движение под скорлупой. Он давил на нее, напрягая мускулы, и мои мускулы тоже напрягались в непроизвольном сопереживании. В животе у меня поднималась паника. Обычно, чтобы применить свой дар, мне нужно к кому-то прикоснуться. Реже, если кто-то находится под сильным физическим или психологическим давлением, – я получаю от этого человека сигналы. Но сейчас было иначе. Мои пальцы будто превратились в когти, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы не выпустить их. Мне хотелось расправить крылья и закричать во все горло.

Биттнер умолк, но мы все видели, что яйцо стало слабо покачиваться. Затем скорлупу прорезал коготь – проколол ее, будто стилет. Он резал точно и аккуратно, снимая куски скорлупы, которая, как оказалось, достигала шести дюймов в толщину. Спустя поразительно короткое время яйцо отпало, и мы лицезрели кучку бурых чешуек. Биттнер расправил руки, и дракон распрямился, выпростав конечности. Вытянулась змеиная шея, вскинулись к небу мощные веерообразные крылья. Мы смотрели завороженно.