Конкиста по-русски - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Паркин cтр.№ 51

Теперь в гостиницу. Это недалеко. Третье здание от вокзала. Напротив — православный храм и городской сад. Гостиница двухэтажная, всего на двадцать два номера, но именуется славно: Отель «Кизил-Париж»! Люкс пустует, можно жить, но мыться придётся всё-таки в городской бане. Теперь на телеграф. Лучше со служебного входа. Кто остановит?!

— Господин телеграфист!

— Простите, ещё рано. Мы пока не обслуживаем!

— Я из Управления Начальника области. Ротмистр Кудашев, господин коллежский асессор!

— Кудашев? Александр Георгиевич?! Простите, сейчас всё будет исполнено. Вот бланк, заполняйте!

Неловко повернувшись, телеграфист задел локтем стакан с чаем. Коричневая лужица на столе, осколки стекла на каменных плитах пола.

— Ещё раз извините, господин ротмистр! Не ожидал вас здесь встретить. Давно хочу вас увидеть, поблагодарить. Мне поговорить с вами нужно, очень нужно! Моя фамилия Гагринский. Коллежский асессор Владимир Гагринский!

— Хорошо, господин Гагринский. Сначала моё дело, потом — ваше. Подскажите, ваша станция работает только в телеграфном режиме? Нельзя ли связаться с Асхабадом по телефону?

— Можно ненадолго. Сейчас закончится приём телеграммы, и я соединю вас. Одновременно невозможно. Провод один. Большая нагрузка!

— Хорошо, как долго ждать?

— Недолго, минуты три, четыре.

— Жду. Что хотели мне сказать?

— Поблагодарить. Помните заявление Котушинской? Гелены Котушинской?

— Ну?

— Меня выпустили. Я невиновен. Спасибо вам!

— Славно! Надеюсь больше проблем нет?

— В том то и дело. Я здесь с июня прошлого года после Петербургского Политехнического. Как приехал, меня с двух сторон взяли в оборот — местные эсеры и жандармерия, ротмистр Архипов. Удержать баланс не удалось. Кто-то подсунул в карман прокламацию. Последствия вы знаете. Думал, выйду, всё будет хорошо. На самом деле всё стало ещё хуже. Уходить нужно. Некуда. Не в Красноводский же порт амбалом. Не та конституция! Не поможете?

— Почему нет? Будете откровенны — разрешим проблему! Кто может нас слышать? Есть кто ещё на телеграфе?

— Никого, мы одни. Я с ночной смены. Телеграф только в девять работать начнёт. Ещё целый час!

— Кто из эсеров преследует вас?

— Сам Фрунтиков. Убить грозился. Он это может, его здесь все боятся!

— Стоп! Линия освободилась. Соединяйте: Асхабад, Управление Начальника, позывной «Кремнёвый»!

— Минуту… Говорите!

— Здравствуйте, Владимир Георгиевич! Сам жив-здоров. Родственников ещё не всех объехал, но и первые два очень серьёзно жалуются на здоровье. Думаю, к большой пыльной буре. Я час назад своего казака к вам отправил с историей болезни, в ней всё изложено. Отдыхаю нормально. Голова не болит! У меня все!

— Александр Георгиевич! Вы уж постарайтесь лично с особо заразными не общаться. Я сам им лучших врачей пришлю. Слышите! Вы мне живой и здоровый нужны. Прекратите по тифозным баракам шастать! Это приказ! Отбой связи.

— Поговорили?

— Да. Владимир Михайлович. Спасибо. Фамилия Блюменталь вам ни о чём не говорит?

— Очень о многом. Второй человек в местном комитете эсеров после Фрунтикова. Его зам по финансовым вопросам.

— Насколько серьёзны финансовые вопросы?

— Две недели назад я отбивал телеграмму Блюменталя, в которой он интересовался подлинностью векселя в сто тысяч фунтов стерлингов!

— Бланк телеграммы сохранился?

— Нет, я отправил телеграмму без регистрации.

— Вы совершили служебное преступление.

— И уже не одно. Поэтому я вам всё и рассказываю. Считайте моё чистосердечное признание явкой с повинной! Мне деваться некуда. Поэтому и прошу: Помогите ещё раз!

— Зависит от вас. Дальше!

— Я не мог оставить себе копии, так как передавал текст под дулом нагана Фрунтикова. Дело было в ночную смену. К вечеру следующего дня из Киева пришла телеграмма на имя Блюменталя. Вот копия. Председатель Совета директоров Киевского Кредитного Земельного Банка господин Бродский сообщает: «… бессрочный вексель на предъявителя номиналом сто тысяч фунтов стерлингов серии АА номер 150.066 выпущен Ост-Индийским Коммерческим Кредитным Банком 15 января 1909 года, о чём сообщается в Реестре векселей, опубликованных вышеупомянутым банком в Приложении к «Файненшл Таймс» от 22 января 1909 года». Телеграмма принята мною, Гагринским, 16 октября 1911 года в 10 часов 31 минуту московского времени.

— Полное безумие. Я считал Блюменталя умнее.

— Может, Блюменталь и умнее, но он своею волею не живёт. Он боится Фрунтикова так же, как и я!

— Случайно вам не известно, где сейчас может быть Фрунтиков?

— Случайно, но известно. В Лондоне! И Блюменталь вместе с ним.

— Давно я ничему не удивлялся. Блюменталь с четвёртого октября в розыске! Кто ему визу дал? Почему? Зачем им Лондон?

— Вексель поехали обналичивать. Блюменталь владеет английским. Фрунтиков окончил реальное училище, языков не знает. Известно мне это от наших барышень. Одна из них — сожительница Блюменталя. Визу им исхлопотал лично ротмистр Архипов. Все! Теперь — все! Можете брать меня снова под стражу!

— Владимир Михайлович! Дорогой мой. Вы себе не представляете, во что вы вляпались! Не понимаю, почему вы до сих пор живы! Жить хотите? Бегите отсюда куда глаза глядят! Так… Спокойно. Минуточку! Государственная служба для вас закончилась. Пойдёте в частную контору? По специальности?

— Пойду. Разве у меня есть выбор?!

— Соедините меня с Рахтазамером.

— Это можно. Как раз телеграф молчит. Алло! Гелена! Гелена, здравствуй! Вопросы потом. Сможешь соединить меня с Рахтазамером? С ним Кудашев говорить будет. Жду. Кстати, как его имя-отчество? Людвиг Леопольдович? Жду! Алло. Держите, господин ротмистр!

— Гутен морген, Людвиг Леопольдович!

— Доброе утро, господин Кудашев! Рад с вами познакомиться хоть и по телефону. Вы по поводу своего номера? Докладываю: сегодня в вашей квартире на Анненковской установили аппарат. Ваш номер подбирал я лично, его легко запомнить — «ноль семьдесят семь»! Не благодарите, я сам у вас в долгу. Я сидел с супругой в партере театра вечером третьего октября! Вам спасибо! Могу ли чем ещё служить?

— Кадровый вопрос. Ищу приличное место работы молодому телеграфисту, выпускнику Петербургского Политехнического. Правда? Он подъедет к вам. Спасибо. Буду рад познакомиться с вами при личной встрече!

Кудашев вернул трубку Гагринскому.

— Я ухожу. Сейчас будут подходить на работу люди. Сдавайте смену. У служебного выхода вас будет ждать казак. Он проводит вас до ближайшего поезда.