Фея тумана - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 18

Клара хихикнула, подхватила суконную рукавицу для мытья и принялась намыливать.

— Достойную женщину!.. А сам? Сам-то он ни одной юбки не пропускает!

— Ты ошибаешься. Он весьма разборчив.

— Разборчив? За то время, что он строит башню в Незерби, можете мне поверить — он там всех перепробовал, даже с кухаркой Трит переспал, хотя она хромоножка и заикается.

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

— Погоди, Клара, я вовсе не о Саймоне. Я говорю о Пенде.

Её рука замерла у меня на спине.

— О Пенде? Хм... Мне, конечно, иной раз казалось... Но он так груб!..

— Ты сама виновата. Пенда давным-давно любит тебя, но ты бегаешь от него, а иным не составляет труда добиться твоей благосклонности. Неужели Пенда вовсе не мил тебе?

Клара продолжала намыливать меня и сосредоточенно молчала. Наконец она спросила:

— А что, Пенда и впрямь готов жениться на мне?

Как и всякой женщине, ей хотелось замуж.

— Непременно женится, если ты покажешь себя достойной вступить в брак.

Больше мы к этой теме не возвращались.

Клара добросовестно закончила своё дело, насухо вытерла меня чистым полотном и подала халат, подбитый кроличьим мехом. Однако взгляд её при этом оставался весьма задумчивым.

— Ты должна понять, Клара, что отныне Пенда не просто слуга. Он мой сенешаль, и ты возвысишься, если сумеешь доказать, что не уронишь в браке чести мужа.

Я отправил Клару к Пенде, велев передать, что я ожидаю его в замковом саду. Это было тихое местечко за одним из мощных контрфорсов донжона. Здесь росла айва, несколько яблонь, вдоль стены тянулись грядки с целебными растениями. При Бэртраде здесь всё пришло в запустение и заросло сорными травами. И только розы, которые Гита посадила у ограды в ту пору, когда Гронвуд ещё был недостроен, пышно разрослись и покрылись бело-розовым цветом, оплетая кладку стены и распространяя в вечернем воздухе сладкое благоухание.

Вскоре я почувствовал, что рядом кто-то есть. У Пенды с его внушительной комплекцией до сих пор сохранилась приобретённая ещё в Святой земле привычка двигаться бесшумно. Вот и теперь он возник, как призрак, в трёх шагах от меня, и в глазах у него стоял немой вопрос. Похоже, он был взволнован, и наверняка его волнение касалось малышки Клары.

— Всё в порядке, старина. Но с твоей стороны было излишне смело так искушать меня.

Он с облегчением перевёл дыхание, даже улыбнулся. Надо же, как полонила моего сторожевого пса эта ветреница. Словно и в самом деле опоила любовным зельем.

При мысли о любовном зелье мне снова вспомнилась Гита. Сколько бы ни минуло времени, сколько бы женщин ни было у меня после неё, сколько бы ни пытался я привязаться сердцем к собственной жене, — я не мог забыть мою саксонку. Словно мы оба выпили любовный напиток, и с тех пор наши сердца нам больше не принадлежали.

Вздохнув, я велел Пенде присесть рядом. Потекла обычная беседа. Я поведал о тех, кого мы оба знавали в Леванте, и о том, как неспокойно стало в Иерусалимском королевстве с тех пор, как начались стычки с атабегом Зенги Кровопийцей.

Однако сейчас, когда мы оба сидели в саду под небом доброй старой Англии, происходящее далеко на Востоке уже не казалось столь важным, и вскоре разговор свернул к событиям в Норфолке. К моему удивлению, Пенда довольно хорошо отозвался о Бэртраде, которую вообще не больно-то жаловал. Миледи, по его словам, за это время ничем не опорочила моё имя, более того — превосходно справлялась с делами, заседала в совете, разбирала тяжбы, никогда не злоупотребляла властью и не принимала никаких решений без предварительного согласования с шерифом. Всё шло на диво гладко, если не считать...

Сенешаль заколебался, но я взглянул на него, и он сообщил, что моей супруге удалось рассорить чуть ли не все знатные нормандские семьи в графстве. Сама же она развлекалась, играя на их противоречиях, оставаясь при этом в ладу со всеми. Ничего удивительного в этой новости не было — иного от Бэртрады и не приходилось ожидать.

Но было ещё нечто, о чём я не решился бы спросить ни у кого, кроме Пенды, и что тревожило меня больше всего — не причинила ли Бэртрада в моё отсутствие какого-либо зла Гите Вейк.

— С ней всё в порядке, сэр. Я помнил ваши наставления и следил, чтобы графиня не имела возможности вредить леди Гите. Но должен заметить, что ваша жена, как мне кажется, изрядно побаивается Феи Туманов.

— А как поживёт сама моя подопечная?

— О, леди Гита стала весьма состоятельной госпожой, её многие знают в графстве, и вряд ли ей потребуется в дальнейшем опека. Она сама ведёт дела в манорах, а в последнее время стала самым крупным поставщиком шерсти в северном Норфолке. У неё своё сукновальное дело в Норидже, которое она вверила опытным мастерам. В Норфолке вряд ли найдёшь такой дом, где не сочли бы за честь её принять. Её прошлое забыто, и никто уже не поминает о том, что она родила дитя, будучи не замужем.

Я сокрушённо вздохнул.

— Должно быть, ей уже исполнилось двадцать. Как опекун я обязан подыскать ей супруга.

Пенда согласно закивал.

— Разумеется, сэр, и смею заверить, это не составит труда. К такой красавице всякий готов посвататься. И без того мужчины не обделяют её вниманием. Молодой де Клар так и вьётся вокруг Тауэр-Вейк. А племянник д’Обиньи недавно заявил, что намерен просить у вас её руки, едва вы вернётесь. Да, а ведь ещё и Хорса!

— Хорса?

Не так уж давно Хорса угрожал перерезать Гите горло. Неужели и после этого он ещё на что-то надеется?

Пенда подтвердил: так и есть. Хорса вновь начал появляться в кремнёвой башне, подарил Гите лучшего из своих соколов, обучил охотиться, и этой весной их можно было нередко видеть вдвоём в фэнах. Между прочим, Хорса выдал замуж всех своих «датских жён», а его матушка говорит прямо — её сын готовится ввести в дом новую хозяйку.

— Так или иначе, — заметил Пенда, — а решать участь Гиты Вейк вам, милорд. Старые законы о «датских жёнах» потеряли силу... Их уже никто не чтит, кроме простонародья. Вы не сможете, не опорочив её снова, удерживать леди Гиту при себе. А делить ложе вам всё равно придётся с миледи Бэртрадой.

Я молчал, а Пенда продолжал, не замечая моей подавленности. Сказал, что с его точки зрения руку моей подопечной следовало бы отдать Ральфу де Брийару. И нечего смотреть на то, что этот француз гол, как перелётная птица. Он так давно осел в Тауэр-Вейк, что его уже считают там своим. Этот парень оказался отменным помощником в хозяйственных делах, они с Гитой повсюду разъезжают вместе, и люди говорят, что эти двое — прекрасная пара. Да и малышку Милдрэд Ральф полюбил, и сама девочка привязалась к нему.

— А Гита спит с ним? — оборвал я речи моего сенешаля.

Пенда только теперь осознал, какую боль причиняют мне его слова. Он умолк и ссутулился.