Сеть паладинов - читать онлайн книгу. Автор: Глеб Чубинский cтр.№ 56

А они тем временем проследят за ним. Если Филиппо будет держать бумаги при себе, они найдут способ обыскать его. В самом удачном случае, если Филиппо окажется совсем беспомощен и наивен, то падре должен будет помочь ему снарядиться и сбежать, укрыв его, разумеется, в подготовленном Джироламо месте, завоевать его доверие и выведать его тайны.

Но если сбиры арестуют его, то все пропало! Совет Десяти выжмет из него и документы, если они есть, и все о его тайных встречах. И естественно, Филиппо из тайных казематов уже не выйдет. Скорее всего ему суждено будет утонуть в корзине в канале Орфано. Что же, вытаскивать его тело оттуда?

Таким образом выходит, что операцию с предупреждением Филиппо необходимо срочно перенести на сегодня. Джироламо раздумывал об этом, торопясь к себе в гостиницу. На Святых апостолов Джаба сказал, что Филиппо пока не покидал своего жилища. Послали Пьетро за священником, падре Онорацио пришёл примерно через час, и Джироламо стал готовить его к миссии.

Однако события в тот день сделали ещё один поворот. Некий молодой человек, по-видимому, приятель Филиппо, постучал в дверь сенаторского дома. Пробыл он в доме недолго. Караулить его на площадь вышел Джанбаттиста Первый. Приятель Филиппо вышел из дома и ушёл с пустыми руками. А через полчаса, когда падре уже покинул гостиницу и семенил через площадь, на крыльце появился сам Филиппо, в широкополой тёмной шляпе и плаще, с небольшим дорожным сундучком в руках. Без слуги. И хотя держался он беспечно, даже слишком беспечно, что не соответствовало его обычной вороватой ночной походке, они сразу поняли — Филиппо собрался бежать. Значит, приятель или знакомый всё-таки предупредил его! В этом не было ничего необычного, так как множество патрициев по разным поводам и без повода привлекали особое внимание сбиров или «Стражей ночи», и большая часть из них, не дожидаясь ареста, бежала из Венеции, не искушая судьбу.

Бедный падре, увидев Филиппо, замер посреди площади в полной растерянности. Зато все остальные, кто следил из окна остерии, подобрались и приготовились к охоте.

Оглянувшись разок-другой, как бы невзначай, Филиппо быстрым шагом двинулся к мосту через канал Святых апостолов. Очевидно, и это было самое логичное в данных обстоятельствах: он собирался остановить гондолу. Однако, как подсказывал Джироламо опыт, было уже слишком поздно сразу бежать из города. Вечерело. На ночь глядя ни одна лодка его далеко не увезёт. Значит, скорее всего, он попытается заночевать где-нибудь в городе, у знакомых или в гостинице, лишь бы ночью его не достали сбиры, а на рассвете, когда они как раз явятся арестовать его, он уже будет покидать город. И скорее всего по воде.

Между тем Филиппо вдруг заметался по берегу. Бесчисленные лодки сновали по Большому каналу, он кружился в оживлённой торгующей толпе на мосту. Несколько раз махнул рукой, призывая баркаролло. Но в этот оживлённый час никто, похоже, не замечал его. Джироламо подал знак. Франческо и Джаба Второй быстро выбежали из гостиницы и помчались к набережной. Остановившись поблизости от Филиппо, они также принялись ловить гондолу. Вскоре остановились сразу две лодки. Филиппо торопливо прыгнул в свою и спрятался в глубине кабинки, лодка поплыла в сторону, противоположную от Риальто. Гондола с Франческо и Джабой двинулась за первой лодкой, на некотором расстоянии от неё. Джироламо перевёл дух. Его помощники, словно гончие, рванувшие за оленем, никогда не упустят свою жертву. Оставалось только ждать.

Спустя пару часов в гостиницу вернулся сначала Джанбаттиста Первый, сообщивший, что проводил приятеля Филиппо до дверей его дома, а затем объявился и Джаба Второй, сияющий и довольный.

— Он остановился в остерии в сестьере Санта-Кроче у площади Святого Симеона. Остерия «Бесноватый».

— А, я знаю такую! — отозвался Пьетро. — Грязная ветхая дыра, где управляющим как-то был человек, страдавший болезнью Цезаря". Надо же, она ещё до сих пор не развалилась!

— Почти развалилась. Можно даже сказать, что она уже и не действует. Управляющий сказал — они на ремонте, но на одну ночь впустить согласился. Наш друг снял комнату на ночь. Франческо уговорил сдать ему соседнюю комнату.

— Отлично. Тогда вперёд!

Свои действия они обсудили заранее. Необходимо было пробраться к Филиппо и, воспользовавшись неожиданностью разоблачения и его страхом — ибо он, конечно, принял бы их за агентов Совета Десяти, — вытянуть из него всё, что можно, а затем отпустить на все четыре стороны. Пусть бежит из города.

Ещё было далеко до риальтины — ночного отбоя, когда к берегу у площади Святого Симеона причалили две лодки. Из них на берег сошли четверо. Они запалили два факела, которые принесли с собой. ^[99]

Джироламо, велев обоим Джанбаттистам караулить гондолы, взял один горящий факел и вместе с Пьетро углубился в улицы. Это была одна из самых запущенных и бедных частей в сестьере Санта-Кроче, полная грязных, обшарпанных и вонючих трущобных домишек, населённых бедными рыбаками, подмастерьями и опустившимся людом, среди которого попадалось множество проходимцев и преступников, скрывавшихся от правосудия. Место это внушало страх. Поселиться здесь даже на ночь можно было либо от ещё большего страха, либо с отчаяния. Они тихо подошли к остерии, в которой не светилось ни одного окна. Ни души вокруг. Не похоже было, что и Франческо ждал их. Джироламо постучал в дверь остерии дверным молотком. Никто ему не отозвался.

Джироламо слегка толкнул входную дверь, дверь поддалась. Они вошли внутрь. На покосившемся прилавке обгорали две большие свечи.

— Есть кто?

Но никто не отозвался.

Даже слабого и тусклого освещения хватало, чтобы сразу понять, что это была за гостиница. Вся скособоченная и разбитая, с полуразваленной лестницей, с потолком чёрным, словно закопчённым от огня в камине. Казалось, главными посетителями здесь были мыши, возившиеся на стойке и не испугавшиеся появления гостей. Никаким ремонтом здесь и не пахло, воняло гнилью и мочой, бедностью и скупостью полной и бесконечной.

— Эй! — снова позвал Джироламо, но в ответ не услышал ни звука. Зловещая тишина, казалось, разлилась по мерзкому дому.

Взяв с прилавка догоравшую свечу, он жестом приказал Пьетро оставаться на месте, а сам осторожно поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж. Посветил свечой в мрачный пустынный коридор. Стены, забывшие, что такое краска, были исписаны сотней мерзостей. Вдруг Джироламо почему-то подумалось, что человек, спрятавшийся в одной из этих комнат, был смертельно напуган. Филиппо вряд ли сюда завела беспечность или паника. Он, конечно, давно приглядел это унылое место для своего отступления. На что он рассчитывал? Здесь неподалёку на окраинах причаливали большие грузовые барки, и на рассвете Филиппо смог бы уже перебраться либо в Кьоджу и спасаться морем, либо в Местре или Фузину и оттуда бежать на материк.

Но где же Франческо? Он ведь должен быть где-то здесь!

Медленно двигаясь по тёмному, зловеще скрипящему коридору, он всматривался в каждую дверь, попадавшуюся ему на пути. Они были такие же грязные и поломанные, покосившиеся, как и вся гостиница. Почти все приоткрыты, с выломанными засовами. Наконец в конце коридора он обнаружил две двери. Они отличались от всех остальных наличием ручек-набалдашников, целых замковых скважин, и они были закрыты.