Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага - читать онлайн книгу. Автор: Йорен Петер Ламерс cтр.№ 45

Даймё из провинций, еще не подпавших под власть Нобунага, подобно Датэ из Дэва и Тёсогабэ из Тоса на острове Сикоку, спешили признать его верховенство. Таким образом, едва ли можно удивляться тому, что их примеру последовал и императорский двор. Когда Нобунага с триумфом возвращался из провинции Этидзэн в Киото через Гифу, на пол пути его встречали представители императорского двора. «Синтё-ко ки» таким образом описывает вступление Нобунага в столицу: «Семьи регента и министров столпились в Сэта, Аусака, Ямасина и Аватагути, чтобы поприветствовать Нобунага и выразить свое восхищение». Теперь для Нобунага пришло время принять придворный ранг. Он прибыл в Киото 15 ноября 1575 года, но незадолго перед этим он приказал восстановить Дзиннодза, помещение в императорском дворце, в котором обычно происходили церемонии назначения. Очевидно, Нобунага хотел, чтобы все происходило в полном соответствии с традицией. Общество видело в получении им должности признание его последних побед и награду за них. В таком случае театрализованность и пышность церемонии только укрепили бы у всех осознание величия и справедливости подобного назначения. И «Синтё-ко ки» снова предоставляет нам возможность познакомиться с деталями церемонии, прошедшей в конце 1575 года ^[266]:

В четвертый день одиннадцатого месяца третьего года правления под девизом Тэнсё Нобунага предстал перед императором и получил императорский титул дайнагон. 7-го числа того же месяца Нобунага выразил благодарность за назначение через императорского представителя господина Сандзё Дайнагон [Санээда], и по этому случаю его сопровождала свита из 100 лучников. Затем Сын Неба счел Нобунага достаточно достойным для того, чтобы получить от императора фарфор. Никакая другая слава, из тех, что были и что будут, не сможет затмить величие Нобунага. В связи с этим Нобунага также получил ранг удайсё, в [обмен на что] он предоставил на обозрение Его Величеству огромное количество золота и кусков ткани. Император разделил [эти дары] между своими придворными, и Нобунага отдал им во владение земли, что было поистине великолепно.

Накануне и в день церемонии Нобунага подготовил как минимум двадцать пять документов, скрепленных красной печатью, которыми пожаловал «новые земли» представителям придворной знати, как, например, Итидзё Утимото (1548–1611), императорским чиновникам, как, например, Цутимикадо Ариясу (1527–1577), известному астроному и знатоку инь и ян, дворцовым слугам, известным только по должностям, а также религиозным институтам, таким, как храм Ниннадзи ^[267].

Все эти новые земли находились в Ямасиро, в границах нынешней территории города Киото. Так, в качестве одного из даров фигурировало земельное владение, которое Нобунага конфисковал в 1574 году после того, как убил прежнего владельца Мицубути Фудзихидэ. Таким образом, можно предположить, что Нобунага также конфисковывал и иные земли, хозяева которых были, подобно Мицубути Фудзихидэ, сторонниками изгнанного сёгуна Ёсиаки. Тот факт, что земельные пожалования Нобунага скреплял личной красной печатью, показывает, что к концу 1575 года он стал самым крупным землевладельцем в Центральной Японии. Получивший землю в удел, разумеется, становился обязанным даровавшему ее. Самый крупный подарок, в 300 коку, достался Коноэ Сакихиса ^[268], бывшему канцлеру, который был вынужден покинуть столицу под давлением сёгуна Ёсиаки в 1568 году. В 1575 году, увидев, что обстоятельства изменились, он вернулся в Киото. В ближайшие годы между Сакихиса и Нобунага возникнут весьма доверительные отношения: так, Сакихиса станет своеобразным лидером той группы придворной знати, которая будет пользоваться особым покровительством со стороны Нобунага. Взаимоотношения Нобунага и Сакихиса весьма примечательны еще и в том отношении, что показывают, как Нобунага укреплял свое положение, инкорпорируя в собственную систему власти все новые элементы из прежней государственной системы. Как мы увидим в дальнейшем, Нобунага использовал Сакихиса для контроля над переговорами с Исияма Хонгандзи в 1580 году.

Получение высоких придворных рангов и последующая раздача земельных владений представителям прежней государственной иерархии позволили Нобунага установить необходимые и весьма полезные политические контакты. Если бы Нобунага, как считают некоторые авторы, на самом деле хотел изменить весь старый политический строй с императором во главе, вряд ли ему понадобились бы такие тесные контакты с императорским двором, какие имели место на протяжении 1575 года. Ведь подобные связи могли только повредить ему — Нобунага был весьма прагматичным политиком, а отнюдь не импульсивным низвергателем устоев. Его видение реформированной Японии отнюдь не предполагало устранение от власти аристократии. Все преобразования, производимые им, имели целью сделать государственное устройство более подходящим для сложившейся ситуации. И хотя Нобунага в первую очередь стремился укрепить собственную власть, в конечном счете, он заложил основы того общества, которое теперь называется «новым».

К концу 1575 года, всего через два года после того, как их пути с сёгуном Ёсиаки разошлись, Нобунага только укрепил свои позиции. И что более важно, он впервые в жизни был официально возведен в ранг и получил должность при дворе. Казалось, гегемония в масштабе всего государства уже близка. Нобунага с видимым удовольствием наслаждался успехом и ставил перед собой новые цели. Пришло время перенести базу из родных провинций — Овари и Мино — в центр Японии. Нобунага решил сделать своей ставкой центральную провинцию Оми, и строительство замка Адзути должно было явить зримое воплощение его могущества.

Замок Адзути, наверное, является одним из самых известных сооружений, построенных Нобунага, даже несмотря на то, что от него почти ничего не сохранилось до наших дней. Замок был провозглашен официальной резиденцией Нобунага в июне 1579 года, через три года после начала строительства. Адзути оставался главной цитаделью режима вплоть до 3 июля 1582 года, когда он был предан огню после гибели Нобунага в Хоннодзи. Волею судьбы величие замка Адзути, его внутреннее и внешнее великолепие, равно как и его полное разрушение, стали ярким воплощением жизни, восхождения к власти и смерти Нобунага.

Будучи не слишком знатного происхождения, Нобунага на протяжении всей жизни стремился обрести аристократический блеск. Ведя политическую игру в столице, он сближался то с императором, то с сёгуном, дабы их авторитет и влияние коснулись и его самого. И строительство, в его планах, должно было служить той же цели: возвыситься в глазах окружающих. Нобунага хорошо понимал, какое впечатление на людей производят величественные сооружения. Он стремился быть режиссером на сцене, на которой ему же была уготована и главная роль. Как и многие другие правители на протяжении истории человечества, Нобунага считал, что ничто так не способствует величию и легитимации власти, как масштабные строительные проекты ^[269].