Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» - читать онлайн книгу. Автор: Рэнди Тараборрелли cтр.№ 98

Двадцатидевятилетняя Тина порой уступала сестре в решительности. Вот и сейчас она сомневалась – а действительно ли Барбара совершила преступление? Может, и правда, надо просто подождать, пока зарубцуется рана? Ни за что, возражала Нэнси. Барбара много на себя взяла, нужно поставить ее на место, а то она вообще на шею сядет. Под влиянием сестры Тина позвонила отцу.

– Ты что, шутишь? – не поверил Фрэнк.

Тина убедила его, что ей вовсе не до шуток.

– Ладно, Горлинка, я разберусь, – пообещал Фрэнк. – Не волнуйся.

Фрэнк поднял тему с Барбарой, и Барбара не стала ходить вокруг да около.

– Ты – наследник своей матери, – сказала она. – Я только защищала твои интересы!

– От кого? – поинтересовался Фрэнк.

– У нас не дом, а какой-то вокзал, – объяснила Барбара. – Я считала, что поступаю правильно. Наверняка сама бабушка ждала от меня именно этого. У меня и так дел невпроворот, а я еще за ее вещами приглядываю! Я думала, ты мне спасибо скажешь.

– Допустим, ты права, но ты огорчила моих дочерей, – заметил Фрэнк.

Он не рискнул принять сторону Нэнси и Тины, однако и не выступил в защиту Барбары.

– Я этого не ожидала, – призналась Барбара своей подруге Эйлин Фейт за коктейлем в ресторане. – Мне казалось, Фрэнк за меня заступится.

Барбара клялась, что преследовала самые благородные цели. Зачем ей настраивать против себя дочерей Синатры? Или они думают, что у нее недостаточно мехов, драгоценностей и прочего? Да Синатра ее буквально завалил дорогими подарками! Даже предполагать нелепо, что она польстилась на свекровино добро.

– Значит, вам надо собраться втроем и всё спокойно обсудить. Без Фрэнка, – предложила Эйлин Фейт.

Барбара возразила: едва ли это хорошее решение. Фрэнк своих дочерей лучше знает, он ничего подобного не предлагал, и Барбара будет следовать его советам.

Эйлин гнула свое: Барбара – взрослая женщина, пусть ей интуиция подскажет, как уладить дело. Что касается Фрэнка, когда ему удавалось конфликты разрешать? Вот создавать конфликты – это да, это по его части.

В ходе очередного разговора Фрэнк заявил: не стоит заострять внимание на инциденте и тем более – впутывать новых людей. Может, если Барбара просто вернет вещи Долли в ее дом, буря утихнет сама собой. По крайней мере он, Фрэнк, на это надеется. Пусть Нэнси с Тиной спокойно выберут дорогие для них реликвии. Барбара возразила: кто же против-то? Пусть выбирают, когда немного оправятся после похорон, для этого она, Барбара, и спрятала всё добро!

В итоге она вернула вещи туда, откуда взяла. Нэнси и Тина, добравшись до бабушкиного наследства, заявили, что недосчитались изрядного количества драгоценностей, мехов и прочего. Понятно, что сестры теперь были почти уверены: отец просто-напросто разрешил своей жене оставить наиболее приглянувшиеся вещички.

– Она, значит, папины интересы защищала, – годы спустя возмущалась Тина. – А вот от кого? Ответ напрашивается сам собой. Барбара пыталась оградить папу от своих самых серьезных соперников – от нас, его детей.

Барбаре Маркс довольно долго не верилось, что она стала законной женой Фрэнка Синатры.

– Я чуть ли не каждый день щипала себя, чтобы убедиться: это не сон. Я, Барбара Энн Блейкли, тощая девчонка с косичками с миссурийского полустанка, действительно стала миссис Фрэнсис Альберт Синатрой. Неужели я вышла замуж за певца, легендарный голос которого впервые услышала в пятнадцать лет?

Впрочем, осознав до конца эту мысль, Барбара решила: большего счастья и быть не может. Она очень надеялась, что и Фрэнк так же счастлив. А теперь, внимание, вопрос: хотела ли Барбара включить в семью Синатра и своего сына, Бобби? Именно этим вопросом задалась Тина Синатра весной 1977 года, поговорив по телефону с Мики Рудином.

– Они что-то затевают, – предупредил Мики, а через секунду уточнил: – Фрэнк, того и гляди, усыновит Бобби Маркса.

– Бобби не ребенок! Ему двадцать пять лет! – воскликнула Тина. – Где это видано – усыновлять взрослых людей?

– Факт остается фактом, – произнес Мики. – Если вам это не по нраву, поторопитесь.

Тине нужно было время на обдумывание.

Откуда о грядущем усыновлении узнала Нэнси-младшая – непонятно. Велика вероятность, что от того же Мики Рудина. В отличие от сестры Нэнси время на раздумья не требовалось. Она сразу позвонила отцу, излив на него весь свой праведный гнев.

Детям Фрэнка Синатры определенно не стоило беспокоиться о своем будущем. По завещанию им полагались права на все записи отца, в то время как Барбаре отходила большая часть имущества. Усыновление Бобби Маркса ни на что не влияло. Но не из-за денег Нэнси-младшая устроила скандал.

– Я считаю, сделать Бобби Маркса Бобби Синатрой – фатальная ошибка. Это плохо как для нас, так и для него. Сначала общественность долго будет строить догадки, кто же на самом деле отец Бобби. А что потом? Кто-нибудь подумал о Бобби? Кто-нибудь представляет, каково быть отпрыском Фрэнка Синатры? Ты всё время под прицелом, ты шагу без репортеров не ступишь, – говорила Нэнси-младшая. – За внимание, деньги, положение в обществе надо платить. Я вот всю жизнь плачу́. Проблемы бывают у каждого, но на некоторых они прямо-таки сыплются. Нет, еще один Синатра никому не нужен – ни нам, уже имеющимся Синатрам, ни миру.

Новый конфликт тлел много месяцев, однако дочери Синатры не вступали в открытую конфронтацию ни с Барбарой, ни тем более с Бобби. Фрэнк снова утверждал, что совместное обсуждение проблемы между Нэнси, Тиной и Барбарой только усугубит ситуацию. В итоге Нэнси и Тина направили свое негодование на отца.

Нэнси и слышать не хотела о возможности усыновления Бобби Маркса. Тина в отличие от сестры такую возможность рассматривала. В конце концов Бобби – единственный сын Барбары; сколько же времени он будет исключен из семьи? Не пора ли его официально приблизить? До сих пор Синатры с такой проблемой не сталкивались, ведь ни у Авы, ни у Миа детей не было.

Тина успела отлично изучить своего отца, давно поняла – чем больше ему возражаешь, тем тверже он стоит на своем. Лучший способ заставить Фрэнка Синатру что-либо сделать – денно и нощно его от этого поступка отговаривать. Волновалась она главным образом из-за брата. Действительно, если папе так уж приспичило установить тесные отношения со взрослым мужчиной, почему бы не выбрать для этой цели тридцатитрехлетнего сына, родного и единственного? Впрочем, сам Фрэнк Синатра-младший решил не ввязываться. Как всегда, он был занят личной жизнью, работой, друзьями, как всегда, не участвовал в интригах сестер. А уж воевать против усыновления Бобби Маркса – нет, увольте!

– Ты, папа, наверное, с ума сошел! – все-таки крикнула как-то раз Тина в телефон. – Ни в коем случае! Нельзя, и точка!

Глупо было со стороны Тины диктовать отцу, что можно, а что нельзя. Фрэнк сам говорил: «Не вздумайте мне приказывать». Его друг Дэвид Теббетт утверждает: