Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» - читать онлайн книгу. Автор: Рэнди Тараборрелли cтр.№ 16

Первые композиции без оркестра были записаны Фрэнком девятнадцатого января 1942 года на студии «Блубёрд», которая являлась дочерней компанией Американской радиовещательной корпорации (RCA). Томми отнюдь не пришел в восторг от перспективы, что Фрэнк отныне будет работать без него – зато с его аранжировщиком Экселом Стордалом. Впрочем, Томми понимал: если Фрэнку хочется записывать композиции самостоятельно, пускай записывает. Перечить – себе дороже. Таким образом, Фрэнк записал три лирические композиции в сопровождении небольшого оркестра без духовых инструментов. Вот эти песни: «Ночь, которую мы назвали днем» (это была первая версия знаменитой «Ночь и день»), «Песня – это ты» и «Серенада фонарщика» (Night and Day, The Song Is You и The Lamplighter’s Serenade).

К тому времени аудитория оркестра Томми Дорси ходила почти исключительно «на Фрэнка». Встречали его так, что в нем день ото дня крепло желание выступать соло. Оркестр будто связывал его по рукам и ногам. Нет, Фрэнку нужно соло – и только соло!

– Фрэнк планировал свалить из оркестра, – как-то признался Хэнк Саникола. – Ему хотелось настоящей известности. Хотелось немыслимого совершенства. Надоело подчиняться Дорси. Фрэнком интересовалась «Коламбия Рекордс». Его имя было у всех на устах. А Томми и слышать не хотел про его сольную карьеру. Считал, все его ребята должны у него в оркестре до седых волос наяривать.

Фрэнк многому научился у Томми. Например, понял, что вокалист отнюдь не обязан исполнять ту или иную композицию в раз и навсегда установленной манере. А ведь подавляющее большинство тогдашних исполнителей именно так и делало – каждое новое выступление полностью дублировало предыдущее! Дорси показал Синатре, как персонализировать мелодию, чтобы она представала единственной в своем роде, однако безошибочно узнавалась поклонниками в любой интерпретации. Благодаря советам Дорси каждая отдельная песня в исполнении Фрэнка не просто вызывала восторг аудитории – она не приедалась и самому вокалисту. Фрэнк открыл для себя смысл слова «импровизация» – и напропалую импровизировал в соответствии с собственным настроением. Поистине Томми Дорси вырастил уникального исполнителя.

С ним Фрэнк записал несколько восхитительных мелодий, в том числе «Бледная луна», «Ах, взгляни на меня» и «Голубые небеса» (Pale Moon, Oh, Look at Me Now и Blue Skies). Однако настало время продолжать карьеру без Томми.

В начале 1942 года, в Вашингтоне, в гримерке и без свидетелей двадцатишестилетний Фрэнк объявил Томми, что уходит из оркестра.

– Я дозрел, – так выразился Фрэнк. – С оркестром мне больше не по пути.

Дорси, человек авторитарный, окинул Синатру взглядом школьного наставника, которого давно ничем не удивишь.

– Какой тебе смысл уходить? Ты пользуешься успехом в оркестре, на тебя большой спрос.

– Знаю, Томми, знаю, – отвечал Фрэнк. – Просто пора мне двигаться дальше одному. Видишь, я тебя аж за целый год предупредил. По-моему, это честно.

– А по-моему, нечестно, – возразил Томми, глядя не на Фрэнка, а в нотный лист. – И никуда ты не уйдешь.

– Еще как уйду, – парировал Фрэнк. – Сказал – значит, сделаю. А ты можешь подписать контракт с Диком Хэймсом. Он отличный певец.

– Вот кстати, о контракте, – оживился Томми. – Ты не забыл, что тоже имеешь некие обязательства?

– У меня был контракт с Гарри – и что? Гарри просто взял его да порвал, – простодушно объяснил Фрэнк.

– Я тебе не Гарри, – потерял терпение Томми.

– Я всё сказал, – повторил Фрэнк, поднимаясь. – Ровно через год я уйду. Ты предупрежден.

С тех пор Томми разговаривал с Фрэнком только при крайней необходимости. Фрэнку было наплевать – он строил карьеру, искал агентов, заручался поддержкой влиятельных лиц в индустрии развлечений – словом, готовился к уходу из оркестра Томми. Кроме того, Фрэнк брал индивидуальные уроки дикции в Нью-Йорке, у Джона Квинлана, в тщетных попытках избавиться от джерсийского акцента. Впрочем, акцент слышался у него только в разговорной речи. Слова песен Фрэнк научился произносить очень чисто и внятно. Короче, подготовка к борьбе за место в индустрии развлечений шла по всем фронтам, что указывает на крайнюю мотивированность Фрэнка.

Джордж А. Дергом по прозвищу Буллетс, менеджер Томми Дорси, познакомил Фрэнка с Эммануэлем Саксом (сокращенно – Мэни), сотрудником «Коламбия Рекордс». Сакс отвечал за артистов и репертуар на студии и решил, что связь с Фрэнком компании не повредит. Он рассчитывал залучить Фрэнка в «Коламбия Рекордс». Напомним: в то время Фрэнк был скован контрактом в другой звукозаписывающей компании – Американской радиовещательной корпорации (RCA). Мэни, человек огромного обаяния и влияния в музыкальной индустрии, скоро стал одним из лучших друзей Фрэнка.

Рассерженный намерением Синатры уйти из оркестра, Томми в итоге всё же решил его отпустить. Правда, заметил: контракт остается в силе (Фрэнк давно уже называл контракт «вонючей бумажкой»). А Томми по-прежнему рассчитывал получать треть всех доходов Фрэнка до конца его дней, да еще десять процентов, по условиям «вонючей бумажки», должны были отчисляться агенту Томми Дорси. Похоже, Томми вовсе не волновало, что в историю музыки он рискует войти как мошенник и эксплуататор.

Фрэнк решил пока не касаться темы контракта. Время терпит, глядишь, в будущем появится возможность избавиться от кабальных условий. А сейчас нужно уходить из оркестра, не то Дорси передумает.

Последний концерт с оркестром Томми Дорси состоялся третьего сентября 1942 года. Синатра сам представил публике Дика Хэймса, которому было суждено заменить его на сцене. К слову, Хэймс проработал с Дорси лишь полгода, а потом начал сольную карьеру.

А ведь многим вокалистам из биг-бендов это не удалось. Джинни Симмс, Рэй Эберли, Джек Леонард так и не вырвались в свободное плавание. Их печальный пример нисколько не пугал Фрэнка. Эти ребята были просто недурными певцами, привыкшими стоять смирно на эстраде, а Фрэнк несколько лет потратил на оттачивание артистического мастерства. Тренировал органы дыхания, учился любовному речитативу и обращению с микрофоном. Теперь его усилия начали окупаться.

Свой двадцать седьмой день рождения (двенадцатое декабря 1942 года) Фрэнк встретил на сцене ньюаркского театра «Москью». По воле судьбы на концерте был Боб Уитман, управляющий театра «Парамаунт». Фрэнк привлек его внимание. Вызвал восхищение. Последнее было такой силы, что Уитман спросил самого Бенни Гудмена, «Короля свинга», не против ли тот, чтобы имя Синатры появилось через пару недель на афише возле Таймс-сквер рядом с его, Гудмена, именем.

– А что за птица – Фрэнк Синатра? – отреагировал Гудмен.

Впрочем, едва Фрэнк поступил в театр «Парамаунт», как этот вопрос почти перестали задавать.

Во время Второй мировой войны киноиндустрия процветала. Американцы искали забвения в многочисленных кинотеатрах, построенных по всей стране. Искали – и находили. Городские кинотеатры отличались огромными размерами, нарядными фойе с зеркалами и канделябрами, с плюшевыми диванами, балкончиками и вышколенными швейцарами, готовыми проводить солидного зрителя к креслу. Многие кинотеатры открывались уже в половине девятого утра, ведь люди работали посменно, в том числе ночью. Вот индустрия развлечений и подстраивалась под непривычные, а подчас и немыслимые в мирное время графики. Как правило, залы заполнялись почти под завязку.