Путь на эшафот - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 56

Против кардинала было выдвинуто новое обвинение. Он обвинялся в установлении и поддержании папской юрисдикции в Англии. Генрих должен был согласиться с уликами, успокоить Анну, удовлетворить своих министров. Уолси следовало арестовать в Йорке, где он жил последние месяцы.

– Граф Нортамберленд должен быть послан туда, чтобы арестовать его, – сказала Анна, лихорадочно блестя глазами.

Она прошла в свои покои, отпустила фрейлин, бросилась на кровать, и с ней случилась истерика. Она чувствовала себя не женщиной, которая стремилась занять трон Англии, а молоденькой девушкой, влюбленной в юношу, которого этот человек, кардинал, уничтожил.

Пусть теперь увидит! Пусть узнает! Он называл ее глупой девчонкой, говорил ее возлюбленному, что ее отец всего лишь рыцарь, что она недостойна его…

Теперь ее отец был графом, а она почти королева Англии!

Хитроумный кардинал! Как бы мне хотелось увидеть твое лицо, когда Перси приедет к тебе! Ты тогда поймешь, что не такой уж ты и умный, если пытался уничтожить Анну Болейн!

Кардинал сидел за обеденным столом в зале дворца Кейвуд. Его капельдинер вошел в комнату и сообщил:

– Мой лорд, ваша милость, во дворец прибыл граф Нортамберленд!

Уолси удивился.

– Этого не может быть! Если бы я имел честь принимать у себя такого достойного джентльмена, он предупредил бы меня о своем приезде заранее. Просите его войти.

Граф вошел в залу. Он сильно изменился с тех пор, как Уолси видел его в последний раз. Он с трудом узнал в нем хрупкого, красивого юношу, которому читал по поручению короля нотации за то, что он осмелился влюбиться в королевскую фаворитку.

Уолси сказал Нортамберленду:

– Мой лорд граф, вы должны были предупредить меня о вашем приезде, чтобы я мог встретить вас с подобающими почестями!

Нортамберленд молчал. Как вдруг сказал, что приехал не за почестями. Глаза его странно блестели на бледном лице. Уолси вспомнил разговоры о том, как он несчастлив, женившись на дочери Шрюсбери. Мужчина не должен допускать, чтобы женитьба столь сильно сказывалась на его состоянии. В жизни есть другие вещи, кроме любви. А Нортамберленд имеет многое. Разве он не полноправный хозяин своих великолепнейших владений? Если бы я был графом, подумал Уолси…

Ему нравился этот молодой человек. Он вспомнил, как хорошо он служил ему в юности. Послушный и очаровательный парень. Кардинал очень жалел, когда пришлось отослать его домой.

– Как приятно встретиться снова, – сказал кардинал, – вспомнить о прошлых временах.

– О прошлых временах, – повторил Нортамберленд голосом сомнамбулы.

– Я прекрасно вас помню. Вы были блестящим, пылким юношей.

А Перси, чувствуя, как сердце его наполняется злобой, наблюдал за этим сломленным стариком. Вот какими становятся могущественные мужи, когда падают с высот власти! Этот человек сделал с ним такое, чего он никогда не сможет ему простить. Он отнял у него Анну Болейн, которую он никак не может забыть, хотя живет шесть долгих лет с другой женщиной. И он не собирается прощать Уолси. Анна должна была бы принадлежать ему, а он ей. Они любили друг друга, они поклялись друг другу в верности, а он, этот человек, который сейчас осмеливается напоминать ему о прошлом, был причиной их несчастий, его несчастий. Теперь же, когда он стал старым и больным, когда честолюбивые мечты раздавили его, Уолси стал добрым и предался воспоминаниям. Но Перси тоже ничего не забыл!

– Я часто думал о вас, – сказал он кардиналу, и это была правда. Когда он ссорился с Марией, своей женой, которую ненавидел и которая ненавидела его, перед ним возникало лицо кардинала и его строгие слова звенели в его ушах. Он никогда не забудет своего унижения! Никогда! И именно потому, что часто упрекал себя за свою слабость, за то, что не встал на защиту своего счастья, уступил без борьбы. Он стоял перед кардиналом, дрожа от ненависти, потому что знал, что это Анна все придумала и что она надеется: теперь наконец он проявит мужество, которого у него не оказалось семь лет назад.

Нортамберленд взял Уолси за руку:

– Милорд, вы арестованы по обвинению в государственной измене!

Граф вежливо улыбался, но в его улыбке проглядывала злоба. Кардинал задрожал.

Мщение дает удовлетворение, думал граф. Тот, кто заставлял страдать других, должен страдать сам.

– Нам нужно выехать в Лондон как можно раньше, – сказал он кардиналу.

И они отправились в Лондон. Граф наслаждался местью. Он велел привязать ноги кардинала к стременам мула, показывая таким образом всему миру, что этот человек, бывший когда-то великим, теперь обыкновенный преступник.

Люди смотрели на кардинала, ехавшего на муле. В последние недели он вел в Йорке жизнь обычного священника. У ворот его дома бедным раздавалась милостыня. Стол его всегда был полон еды и вина, он кормил нищих и страждущих, которым раньше, живя в Хэмптон-Корте и в большом доме в Йорке, едва уделял внимание. Потому что Уолси, который раньше пытался побороть свой комплекс неполноценности, укрепить свои позиции в обществе, теперь думал о небесах и пытался добрыми делами снискать милость Божию. По дороге в Лейсестер он улыбался. Он был очень болен и сомневался, что доедет до Лондона живым. Он улыбался потому, что видел в себе человека, который очень высоко поднялся, а потом очень низко пал. Гордость была моим врагом, думал он. Гораздо более опасным, чем леди Анна Болейн.

Радость, охватившая сторонников Болейнов в связи со смертью кардинала, была просто бесстыдной. Еще год назад никто не мог предполагать, что этот самый известный человек в Англии падет так низко. Предполагали, что Уолси умер от простуды, но все прекрасно знали, что умер он от разбитого сердца, так как горе было такой же болезнью, как и все остальные. Потеряв все, что было ему дорого в жизни, кардинал понял, что жить незачем. Он и казематы Тауэра! Он, так горячо любивший своего властелина, обвинен в государственной измене!

Для Анны это был триумф. Люди хотели с ней общаться, льстили ей, поздравляли. Снискать благосклонность Анны значило снискать благосклонность короля. Она радовалась своей победе и устраивала празднества в связи с поражением своего врага. Она даже дошла до того, что считалось дурным тоном: ставила пьесы, где кардинал выставлялся в смешном виде.

Джордж тоже был счастлив победой над Уолси.

– Пока этот человек был жив, я боялся за тебя, Анна, – сказал он ей однажды. – Я слышал, что перед смертью он говорил, что если бы служил Богу так же верно, как служил королю, с ним не случилось бы на старости лет того, что случилось. Я бы сказал это иначе. Если бы он служил своему Богу так же хорошо, как служил себе, он уже давно оказался бы на эшафоте!

Люди слышали эти рассуждения, подхватывали и смеялись, считая их остроумными.

Король не бывал на этих праздниках, устраиваемых Болейнами. Отдав приказ об аресте Уолси, он хотел забыть об этом деле. Его мучили угрызения совести, но одновременно он был рад освободиться от этого человека. Уолси был очень богат. И кому должно достаться все это богатство, если не королю!