Разящий клинок - читать онлайн книгу. Автор: Майлз Кэмерон cтр.№ 130

В тишине, которая воцарилась после шестого удара, на главную площадь въехал граф Зак с тремя сотнями вардариотов. Рысцой – и весьма впечатляюще – они вытянулись в строй от уличного фонаря, а потом сместились немного наискосок и безупречно в геометрическом смысле напротив схолариев, заняв пространство от правого фланга войска наемников до левого фланга нордиканцев.

Граф Зак выехал на середину площади и отсалютовал Мегас Дукасу тяжелым хлыстом.

Мегас Дукас ответил тем же и кивнул.

– Очередность движения: правый эскадрон вардариотов, за ними – схоларии, затем – нордиканцы, следом – войско, дальше – левый эскадрон вардариотов. Когда достигнем ворот – поворачиваем налево, обходим город и возвращаемся к воротам Вардариотов. Учебный марш продолжится весь день; по моему приказу будем строиться в боевой порядок, а для завтрака разобьем стихийный лагерь на Альбанской дороге. Вопросы?

– Не хочешь коня получше? – оскалился граф Зак.

Герцог выдавил улыбку.

– Отчаянно хочу. Себе и каждому в моем войске.

– Те предатели, которые перебили ваших лошадей, – они оказали вам услугу. Разживитесь лучшими!

– И ты поможешь? – спросил герцог.

– Разве я не пообещал? – улыбнулся Зак. – Почему ты ко мне не пришел?

– Болен был, – сказал герцог. – Я это исправлю. – Он поднял жезл. – Готов?

Зак развернул коня, галопом проехал несколько ярдов до своих людей, пролаял команды, и правая половина его полка рысцой потянулась прочь – на юго-восток, к воротам Ареса. По их отбытии осталась брешь в семьдесят шеренг, и схоларии, подчинившись приказу своего нового графа, выдвинулись колонной по четыре. Нордиканцы выступили простым маршем; их ноги взлетали синхронно, без всякого шарканья, по мере того как солдаты дожидались звеньевых и последовательно растягивались по площади.

И, наконец, строй замкнули восемьдесят шеренг вардариотов. На все ушло почти десять минут, и криков было, наверное, больше, чем нужно.

На следующий день дворцовые слуги поснимали по всей площади плиты, под которыми оказались глубокие цилиндрические отверстия. Открыли склады при императорских конюшнях и принесли кедровые шесты толщиной больше фута и прочные, как камень. Их вставили в отверстия, и площадь будто заполонили мертвые деревья. Кроме того, у ворот аккуратно сложили новые, зеленые кедровые стволы, которые гвардия, стирая ноги и калеча доспехи, притащила накануне вечером по возвращении. Тех, кто остался на дежурстве, посылках, в эскорте и работал на верфи, бранили и называли лодырями.

Нордиканцы очистили стволы от веток и обтесали. Построения во внешнем дворе проходили в доспехах, но без оружия, и офицеры из дворцовых слуг достали из имперского арсенала деревянные мечи, деревянные топоры и плетеные щиты. Вся гвардия от закованного в броню Фрэнсиса Эткорта до последней, самой юной и невесомой вардариотской лучницы, затянутой в кожу, заняла места у деревянных шестов. Не было только дозорных и эскортных подразделений. Шестов набралось больше сотни, и у каждого встало по десять солдат во главе с офицером.

Сэр Милус пребывал в своей стихии. В сопровождении хрупкой имперской вестовой, которая была и переводчиком, он устремился к центральному деревянному шесту.

– Это наш сегодняшний враг! – проревел он.

Толмачка пронзительно повторила его слова. Поскольку она едва вышла из отрочества и росточком была пять футов, они несколько потеряли в весе.

– Вот этого я видеть не хочу! – прокричал сэр Милус и пару раз небрежно чиркнул по коре ближайших шестов своим боевым топором с деревянной, упрятанной в кожу рукоятью. – Каждый, кто перерубит шест целиком, получит вечером лишнюю чарку вина. А вот что я видеть хочу! – Плавно шагнув вперед, рыцарь обрушил топор на массивный кедровый ствол. Удар пришелся точно в цель; после второго тяжелый шест слегка накренился. Рыцарь поднял забрало, которое упало на лицо, как только он опустил топор. – Сражайтесь с деревом, как с человеком!

Он отступил, подскочил опять, топор сверкнул, и удар оказался настолько мощным, что отозвался в каждом воине. Рыцарь отпрыгнул, восстановил стойку, рубанул еще – сверху, в самую сердцевину дерева.

– Пусть ни один удар не пропадет впустую! – прогремел он. – Бейте в голову, руки, бедра! Покажите мне, на что вы способны! Начали!

И они начали. Все поочередно подступали к шестам и били. Кто-то действовал неуклюже, а некоторые поражали нехваткой фантазии и всякий раз ударяли одинаково. Были и такие, кто проявил чутье и вступил в поединок, поочередно и всерьез сражаясь за обе стороны. Несколько человек обрушили на шесты целый град ударов в стремлении заработать выпивку.

Офицеры метались меж ними – кого-то хвалили, кому-то велели попробовать заново.

Примипил переходил от шеста к шесту, выдергивая людей из одного строя и направляя в другой, так что к тому времени, когда самые обремененные доспехами воины начали задыхаться от усталости, в каждой шеренге оказались представители всех четырех полков. Деревянные скимитары соперничали в рубке с деревянными топорами. Лучники фехтовали проворно, прикрываясь баклерами, схоларии наносили удары из-за продолговатых конических щитов, а нордиканцы то рубили в манере дровосеков, то прибегали к легчайшим, как их клинки, касаниям. Шесты качались и разлетались в щепки.

В полдень, когда солнце поднялось в зенит и на площади собралось пять тысяч зевак, воины разбрелись по ближайшим тавернам и постоялым дворам.

Сэр Гэвин и граф Зак восседали на конях непосредственно в воротах внешнего двора, возглавляя мощный отряд, который был набран из всех четырех полков. Пока стражи ели и пили, за площадью наблюдало пятьдесят часовых, а с крыш за нею следили сэр Гельфред и его разведчики.

Но ничего не случилось.

Ко времени, когда солнце стало садиться, большинство солдат уже не смогло занести руку выше плеча.

Так прошел день второй.

На третий площадь уставили мишенями для лучников, а зрителей оттеснили, натянув сотни ярдов белой бечевки. Пешие мужчины и женщины из всех четырех полков, вооруженные длинными и короткими луками, выстроились в сто двадцать шеренг перед ста двадцатью мишенями. Примипил же, как и накануне, перетасовал все ряды.

Вперед шагнул Калли.

– Я желаю увидеть четкое попадание со всех дистанций, – объявил он, подошел к вардариоту и поклонился. – Можно воспользоваться вашим луком?

Тот извлек лук из набедренного чехла. Лук был роговой, с тетивой из сухожилия, совсем короткий. Из колчана, что висел на другом бедре, воин достал стрелу.

Калли повернулся к мишеням. Он положил стрелу на тетиву, прицелился и выстрелил. Со смачным чавканьем она впилась в солому на палец от точки смертельного удара.

– Не воображайте. Не зарывайтесь. – На удивление хорошенькая имперская вестовая, стоявшая позади, повторила его слова по-вардариотски и по-морейски. – Помните, что малое расстояние чревато своими неприятностями. – Калли усмехнулся. – В каждой шеренге есть несколько лучников и много солдат, которые в жизни не держали в руках лука. Шеренге с лучшими показателями достанется по золотому флорину на человека. Те, что займут второе и третье места, получат по двойной норме вина. Так что получше натаскивайте своих олухов!