Принц-странник - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 56

— Сир, — сказал он королю, — если вы решитесь на этот шаг вопреки моему совету, мне не останется ничего, кроме как отказаться от своего поста.

Людовик ходил мрачнее тучи; он чувствовал, что ничего не способен сделать в данной ситуации. Из головы не выходила Генриетта: ведь объяви он о намерении взять ее в жены, никаких возражений не последовало бы.

Теперь ему хотелось, чтобы в прошлом он учился более прилежно и стал в результате более образованным. Отменно гарцевать и вольтижировать, превосходить всех остальных в охотничьем искусстве — все это было очень хорошо, но сейчас требовалось другое. Если бы он больше времени посвящал книгам, то сумел бы опровергнуть доводы кардинала, лучше разобрался в своих чувствах; ему стало понятно, что правильно выбранные слова — неотразимое оружие, но он им, увы, не умел пользоваться.

Кузина Маргарита уехала в Савойю, и кардинал решил удалить от двора свою племянницу. Людовик не протестовал; он знал, что шаг этот предпринят в интересах короля Франции, и страдания Людовика-человека здесь ничего не значат.

Он сам себе объявил, что сердце его разбито, но немного погодя среди камеристок матери нашел даму, ублажавшую его с большим искусством, так что вскоре он преисполнился к ней той же беспредельной благодарностью, которую раньше испытывал к мадам де Бовэ.

Дворцовые сплетни дошли и до Коломба, где тогда находилась Генриетта. Ее прислуга судачила о страсти короля к племяннице кардинала и о приезде его кузины Маргариты.

— Она такая маленькая и некрасивая… Неудивительно, что она не понравилась Людовику.

— Это была бы такая удачная пара, — прошептала Генриетта.

— О, да, но он не сумел найти для нее места в своем сердце. Он ведь такой красавчик… такой романтичный, созданный для любви и страстей!

Генриетта представляла себе бедную некрасивую Маргариту, не сумевшую покорить сердце короля, и от всей души сочувствовала ей, понимая, как, должно быть, расстроена бедная девочка.

И принцесса тихонько всплакнула: за Маргариту и… за себя.

Люси устала, но находила силы бродить по улицам Парижа. Она теперь то и дело болела, и все эти перемены произошли за несколько последних месяцев. При малейшей нагрузке она задыхалась, и, что хуже всего, она знала, что подхватила болезнь, которая даст ей прожить от силы полгода.

Бывали мгновения, когда ее сознание начинало путаться, прошлое овладевало ею, знакомые по прежним временам мужчины и женщины обступали ее и говорили с ней. Особенно часто наведывался отец. Он говорил: «Мы в два счета выдадим замуж эту девочку». А мать кивала головой в знак согласия.

Такая уж судьба мне предписана от рождения, говорила Люси самой себе. Моей вины тут нет. Случилось то, что должно было случиться. Жить так было для меня столь же естественно, как и дышать. Если бы я родилась такой же некрасивой, как Энн Хилл, я бы и жила по-другому. Кто может кинуть камень в такую, как я? Наша ли вина, что мы рождаемся на свет с красивым телом и жаждой физической любви, противостоять которой не хватает ни сил, ни воли? Одни рождаются со склонностью к умственным занятиям, становятся мудрыми, пользуются всеобщим восхищением, другие достигают совершенства в искусстве войны и возносятся к славе; а те, кто любит, — а любить, это значит давать и получать удовольствие, эти две вещи неразрывно связаны между собой, — в конце концов приходят к такому печальному концу.

Ей нравилось бродить мимо новых домов на Королевской площади и площади Дофина, где она не замечала цветущих фруктовых деревьев и цветов, растущих в садах и ближних лугах. Она видела лишь мужчин, проходящих мимо нее. Они едва глядели на нее нынешнюю — все те, кто так пылко добивался в недавнее еще время ее взаимности. Она бродила по Парижу, по южному и северному берегу Сены. Она бродила от Балаганной площади до Сен-Антуанских ворот, от Храмовых ворот до Марсовых ворот, и не находила ни одного мужчины, готового стать ее любовником хотя бы на четверть часа.

Ко всему прочему она сильно опустилась, осунулась, щеки обвисли, под все еще прекрасными карими глазами образовались мешки, волосы потеряли блеск, и больше не было денег купить цветные ленты, чтобы украсить их.

Ее отменное здоровье начало серьезно сдавать еще во время заключения в Тауэре, но тогда она не особо обращала на это внимания и по приезде в Голландию была все еще миловидной. В Голландии она по-прежнему не знала отбоя от любовников, но не замечала, что один сменял другого слишком быстро, и они становились менее любезными, менее галантными.

— Мне не нравится эта страна, — говорила она верной Энн. — Я ненавижу скуку и ветер.

И они направились в сторону Парижа, перебираясь из города в город. Энн подрабатывала в богатых домах, иногда в садах, а нередко даже на полях. Люси занималась тем единственным, к чему имела склонность. И в конце концов они оказались в Париже! Но как все изменилось! Она надеялась найти там короля, потому что слышала о его пребывании там во время скитаний. Он не покинет меня, думала она, он поможет мне хотя бы ради Джимми. Но в Париже ходили слухи о том, что король Англии больше никогда сюда не приедет, потому что Франция дружна с его врагами. Королеву Англии и принцессу Генриетту в столице почти не видели; они присутствовали на отдельных официальных приемах, но в целом предпочитали не показываться на людях.

Итак, Люси оказалась в Париже и искала любовников, которые обеспечили бы существование ее и детей, но в итоге ощутила себя слишком старой и больной, чтобы бороться и дальше.

Она сидела на берегу Сены и смотрела на воду. Уж лучше бы она осталась в Лондоне. Дженни, содержательница публичного дома, была права, не стоило пренебрегать ее советом. Что ждет таких, как она, Люси, когда они стареют, становятся больными и не способными вызвать желание у мужчин?

Она сидела, грезя о любовниках. Двоих она помнила лучше всего: первого, потому что он первый. Она вспоминала рощицу, сумерки, отсветы на небе, крики «круглоголовых»и неожиданное осознание своего призвания. Она никогда не забудет первого любовника и никогда не забудет Чарлза Стюарта.

— Чарлз, — прошептала она, — где ты сейчас? Ты самый возвышенный из всех, будь же и теперь выше их и помоги мне!

Она подумала о детях. Что будет с ними, когда она умрет?

Ее охватила паника при мысли, что скоро ей придется умереть. Она знала многих, кто болел этой болезнью, и видела, как смерть подкрадывалась к ним. Это был закономерный итог присущей ей неразборчивости в удовольствиях, неизбежный результат того, что она выбирала в любовники кого попало.

Ей пора возвращаться в убогую комнатенку на узкой мощеной улочке; надо побыстрее добраться туда и поговорить с Энн. Энн — хорошая женщина, она практична и к тому же души не чает в детях. Когда Люси умрет, Энн предстоит отвезти детей к отцам и убедиться, что они хорошо устроены.

Люси заставила себя встать на ноги и, шатаясь, побрела вдоль реки. Когда она оказалась у той части города, где находилась ее квартирка, жена рыбника, у которого Энн покупала остатки, окликнула ее: