— Тогда почему ты все еще не с ним, дурочка?
Аня открыла рот, закрыла… Оглянулась на Ваську, растерла руки… С её ресниц упала одна слеза, другая, третья… Они все падали и падали, и она никак не могла с ними совладать. Да, кажется, даже и не пыталась.
— Ты… ты… мне отдаешь его?
— О господи, дай мне терпения! Как я тебе могу отдать то, чего у меня и не было никогда? Говорю же — дурочка, — пряча собственные слезы, Майя наигранно подбоченилась и обернулась к притихшему Саше. Смотри, мол, во дает! А потому не заметила, как Аня к ней подлетела, лишь когда та ее обняла и зашептала в волосы:
— Спасибо… спасибо… — опомнилась. Глотая соленые слезы, похлопала Нюську по плечу и снова покосилась на Сашу, поверх ее головы. И непонятно, сколько бы они так стояли, одна — рыдая в открытую, вторая — с трудом сдерживая слезы, если бы у Майи не отошли воды.
— Вот же черт… Кажется, началось!
— Что началось? — занервничал Саша.
— Как, что? Я рожаю!
— Тебе надо в больницу, — первой опомнилась Аня. — Документы с собой?
— Я без них не выхожу из дома.
— Отлично! Саш? Ты как? Отвезешь нас?
— Вас?
— Да! Мы все поедем… И Владу… Владу позвони!
Эпилог
Два года спустя
— Вась! Васька… Ну-ка, скажи, на каком у вас канале ABC? Сейчас ведь все начнется!
— На сто восемнадцатом! Эй, дай сюда! — Васька подбежала к Майе и забрала из ее рук пульт. — Готово!
На огромной плазме, занимающей почти всю стену, появились кадры с красной дорожки.
— Ну? Где там наша суперзвезда? Вы его видите? — вытянув шею, как будто это как-то бы помогло ему получше рассмотреть происходящее, поинтересовался Санчо.
— Нет! Зато я вижу Криса Хемсворта! — завизжала Васька. — Ма-а-ай! Ты посмотри, какой хорошенький!
— Да не ори! Иначе твоя мать никогда не уложит брата, — одернула девочку Майя.
— Я уже вообще оставила эту затею, — раздался веселый голос. Сразу несколько голов обернулось на звук. На пороге, прижав к груди маленький сверток, возникла хозяйка дома.
— Не спит?
— Даже не собирается.
— Ну, и отстаньте от парня. Он, похоже, решил, что ему нужно это увидеть своими глазами, — Санчо отсалютовал бутылкой пива телевизору и отпил прямо из горлышка.
— Похоже на то, — согласилась Аня, касаясь носом нежной щечки новорожденного сына. Ему был всего месяц… и этот месяц был самым сладким, самым счастливым месяцем во всей её жизни. Наряду с рождением Васьки, запоздалой встречей с Владом или их свадьбой…
Влад и Нюська поженились ровно два года назад, через неделю после того, как Майя родила крепкую, хорошенькую девчушку. Долгое время маленькая Милаша оставалась единственным ребенком в семье, и они в ней души не чаяли. Баловали страшно. И Влад, и Майя, и Васька… А больше всех, пожалуй, Аня. Может быть, так она старалась загладить вину, которую все еще ощущала по отношению к Миле, но скорей потому, что просто влюбилась в эту проказницу. И в какой-то момент вообще перестало иметь значение, что не она её родила. Мила была дочкой Влада. Его частью, его продолжением… И этого было вполне достаточно, чтобы всем сердцем ее полюбить.
Хлопнула дверь, ведущая на веранду. Повеяло холодом и дымком. В гостиную ввалились Миха, Тим и Саша. Пока Санчо в тепле дул пиво, эти трое на улице жарили шашлыки.
— Ой, мамочки… Как вы воняете, — скривилась Майя, закрывая нос.
— Мы? Воняем? — возмутился Миха.
— Костром…
— Да это самый лучший аромат на планете!
— Ой-ой! Кажется, я увидела папу! — заорала Васька.
Аня устроила Димку поудобнее на груди и несколько рассеянно уставилась в телевизор. Из-за того, что для постановки номера Владу бы потребовалось много времени провести в Америке, от выступления он отказался. Но, поддавшись уговорам жены, все же прилетел на церемонию «Оскар», где ему светила статуэтка в номинации «лучший композитор».
— Саш, пойди, помойся, а? — взмолилась Майя, когда тот попытался её обнять.
— Ты, часом, не беременна? — удивилась Аня, оборачиваясь к подруге.
— Ага, — скупо улыбнулся Саша, — будет у Лешки и Милашки брат.
— А ты уже и растрепал всем! — фыркнула Майя, игнорируя доносящиеся со всех сторон поздравления.
— Ну, так событие какое! — примирительно заметил Саша, целуя в висок свою женщину.
Когда у них началось — никто так и не понял. А Майя с Сашей и не распространялись. Просто стали появляться вместе. И практически сразу съехались. Удивительно, учитывая тот факт, что Милашке на тот момент не было и полугода. Но Аня была за них рада.
— Трое детей. Поверить не могу, что я на это решилась… — пробормотала Майя, усаживаясь на диван рядом с подобравшей под себя ноги Аней. — И вроде бы сама… по доброй воле. Сашка — он кого хочешь уболтает, — будто бы оправдывалась она.
— Ой-ой! Ну, точно, папа!
— Ага. Он… — прошептала Аня, с любовью глядя на мужа. Глупый, он не хотел ехать, не хотел оставлять их одних… А ведь его место было именно там! Он как никто другой заслужил это. И как же хорошо, что ей все же удалось его уговорить… Аню переполняли гордость и любовь. Огромных галактических каких-то масштабов. Она помнила каждый день, каждую секунду, проведенную рядом с мужем.
— Все же у Влада есть стиль. Посмотри, как шикарно он подобрал аксессуары к этому смокингу…
— Павлин, — фыркнул Саша. Аня закусила губу, чтобы не рассмеяться. Любовь Влада к красивым вещам, кольцам и всяким модным фишкам, конечно, сказывалась на его внешнем виде. Но на павлина он походил мало, скорее Саша просто ревновал. Так мило…
— Сам ты павлин! — возмутилась Майя и бросила в мужа подушкой. — Иди лучше Милку проверь. А то здесь так шумно, что можем и не услышать, когда она проснется.
Будто подтверждая ее слова, Санчо и Тим принялись о чем-то спорить. Шум привлек внимание Димки, и он повернул головку на звук.
— Ну, давайте… Начинайте уже! — притопнула ногой Васька, ругаясь на телевизор. И церемония действительно началась. Началась… и была такой долгой, что некоторые не выдержали. Уснули прямо в креслах. И их пришлось будить, когда подошло время самого интересного.
— Васька! Васька, просыпайся. Май… Что ж вы дрыхнете все? Наши в телевизоре!
— И для объявления победителей в номинации «Лучший композитор» на сцену выходит…
— У меня сейчас инфаркт будет!
Майя с Васькой вскочили, нервно сжав кулаки. Мужчины держали марку, но Аня видела, что и они волнуются. Из всей их компании спокойными оставались разве что она сама, задремавший под ее бочком Димка и презрительно на всех взирающий из своей корзинки Пушистик. Нет, она бы тоже, может быть, волновалась… если бы не эта уверенность, что Влад победит. Потому что он к этому так долго шел. Потому что его музыка стоила того, и это не могли не отметить…