Моя скромница Джейн  - читать онлайн книгу. Автор: Броди Эштон, Синтия Хэнд, Джоди Мидоуз cтр.№ 64

Возможно, король (до некоторой степени) поверил в привидений после этого происшествия? Или просто желает избежать огласки споров с Обществом, которое вроде как находится в немилости, из-за кольца, так что ему проще обзавестись новым перстнем?

Чтобы разобраться в этом, Александру пришлось бы спросить у герцога, но он не принадлежал к тому типу агентов, которые докучают начальству расспросами. Совать повсюду нос и все разнюхивать – это по части мисс Бронте. Вот она бы точно не постеснялась уточнить, отчего это король вдруг проявил такую готовность к сотрудничеству. А также почему в качестве ловушки выбран именно его перстень и еще…

Веллингтон скрестил руки на груди.

– Вы что-то хотели спросить?

– Нет-нет, просто… вы так спешили схватить этого призрака…

Герцог сцепил ладони.

– Семейство покойного…

То есть мистера Миттена.

– …пожелало немедленно продать дом. Они не могли позволить себе ждать.

– Но он получал жалованье и от Общества, и от короля. Наверняка после него остался большой капитал. Почему бы не подождать хотя бы до четверга, когда подоспеет новое кольцо Его Величества? – Блэквуд заложил руки за спину и впился ногтями в ладони.

– Вы сегодня необыкновенно пытливы, Александр.

– Мы ведь говорим о мистере Миттене. Нас с ним связывали личные отношения. Всем нам он небезразличен.

– Конечно, – согласился Веллингтон.

(При этом Александр – как и большинство из «них», – как правило, даже не вспоминал о существовании Миттена. Тот ведь и при жизни был человеком совершенно незаметным – уже тогда готовое привидение! Пожалуй, только смертью своей он привлек к себе всеобщее внимание. Вот в чем подлинная трагедия.)

– Так почему было не подождать? – Черт бы побрал заразное влияние мисс Бронте с ее каверзными вопросами.

– Я всегда ценил вас как надежного сотрудника, – произнес Веллингтон, – нашего лучшего агента…

В конце этой фразы Александр почувствовал жирное «но».

– …В том числе и за готовность выполнять свои задачи, не задавая лишних вопросов. Мы, не-визионеры, способны работать только головой. Во всем, что касается действия – расследований и захватов духов, – мы рассчитываем на вас, поскольку сами к этому неспособны. Вам поручено более чем достаточно дел. Надеюсь, вы не сомневаетесь в том, что мы здесь продумываем каждую возможность и прилагаем все усилия для наилучшего планирования. Мы – мозг, Александр. А вы – меч.

– Понимаю. Простите, если чем-то расстроил вас, сэр.

Герцог сделал мягкий жест в сторону двери.

– Вам не повредит немного отдохнуть. Последний месяц выдался у вас насыщенным. Уверен, после того как столько дней провели на глазах у других, вы захотите провести какое-то время в одиночестве.

– Благодарю вас, сэр.

Блэквуд покинул штаб-квартиру Общества и пошел к себе домой. Вот как, оказывается, чувствуют себя люди после выговора. Ощущение это было ему так чуждо и незнакомо, что он толком не понимал, переполняет ли его разочарование в себе самом, замешательство из-за слов Веллингтона или что-то третье.

Однако герцог, как всегда, прав. Вероятно, ему и впрямь нужно побыть немного наедине с собой, получить возможность вытянуть ноги, не рискуя задеть кого-то, – в общем, так сказать, ослабить узел галстука.

И вот он направился домой. Один.

Приготовил чай. Один.

И один устроился в гостиной.

Совсем недавно, всего несколько дней назад, на том неудобном стуле восседала мисс Бронте, а Бранвелл дулся у дверей. И он совсем не возражал против такой компании.

Но вот теперь Александр остался один.

Ему нравилось быть одному.

Чай сервирован на одного…

В квартире царит такая… тишь. Никаких привидений вокруг. Не слышно даже привычного скрипа по бумаге карандаша, при помощи которого мисс Бронте фиксирует буквально все происходящее. Сейчас и фиксировать нечего, ибо ничего не происходит.

– Эй! – крикнул он в пустоту, дабы убедиться, что не лишился ненароком голоса.

Никто не ответил, даже эхо.

Да, теперь он в полном смысле слова один. И – возможно, впервые в жизни – ощущает одиночество. Никто на свете так не одинок, как он.

Она перебросила свой старый саквояж со сломанным замочком в другую руку и вздохнула. К перрону подъехал состав, но девушка в него не села. Ее поезд прибудет не раньше, чем через пятнадцать минут. Обычно Шарлотте нравилось везде поспевать заранее – чтобы спокойно сориентироваться на местности, что ей давалось нелегко, учитывая плохое зрение и топографический кретинизм. Но когда приходишь заранее, остается и слишком много времени на размышления. Как правило, она не усматривала в этом ничего плохого – в конце концов, именно размышлять у нее, пожалуй, получалось лучше всего. Но сегодня девушку обуревали только самые мрачные думы. Выбора не оставалось – придется возвращаться в «Ловуд». А там она, скорее всего, рано или поздно зачахнет от недоедания или подцепит кладбищенскую немочь. В лучшем случае – будет просто долго-долго страдать от холода, голода и невыносимой скуки.

Условия жизни в школе после убийства мистера Броклхерста заметно улучшились, напомнила себе Шарлотта, однако этот факт почему-то не особенно улучшил ее настроение. Имя покойного директора лишь вызвало к жизни воспоминание и приятное и горькое одновременно: как мистер Блэквуд носится по гостиной, размахивая чайной чашкой. Тогда они впервые встретились. Чашка, в свою очередь, навела ее на мысль о Бране.

О боже! Бран. Битых две недели она наблюдала, как ее брат шатается по своей крохотной комнате и собирает жалкие пожитки, чтобы ехать опять к отцу в приход. Чтобы не расстраивать сестру, он бодрился, как мог.

– А я, между прочим, соскучился по дому, – рассуждал он, запихивая в сундук постельное белье. – Приятно будет снова засыпа́ть в своей кровати. К этой, понимаешь, я так и не привык… Выгнали меня, ну и что такого? Могло выйти и похуже, – бормотал он, сидя рядом с Шарлоттой на голом полу и попивая едва теплый чай без сахара.

Как это – «похуже», он не уточнял.

– Знаю, пастор из меня никудышный, – вздыхал юноша всего несколько минут назад, взбираясь на подножку поезда, идущего на север, – но я ведь еще и не пастор, верно? Пастор – отец, а он просто пышет здоровьем. Пройдут еще годы и годы, прежде чем мне придется занять его место. Так что пока я могу потихоньку продолжать учебу. Может, рисовать опять начну.

Бран любил рисовать почти так же страстно, как Шарлотта – сочинять. В этом он походил на Джейн…

Да, и Джейн. Они так нехорошо с ней расстались. О ее нынешнем положении Шарлотта не знала, что и думать. Джейн влюблена. Какой-то частью своей природы Шарлотта продолжала остро ей завидовать, а какой-то – искренне радовалась за подругу. По-настоящему полюбить – пусть даже при весьма неподходящих условиях – как это, должно быть, прекрасно. Правда, мистер Рочестер, по мнению многих, человек испорченный. В этом не приходится особенно сомневаться. Кроме того, очень возможно, что он еще и убийца.