Семь камней - читать онлайн книгу. Автор: Диана Гэблдон cтр.№ 169

– Оливия? – позвал он. Негромкие голоса замолкли, детский плач продолжался.

– Джон? – Его мать вышла из sala, вглядываясь в полумрак неосвещенного коридора. На руках она держала крошечного младенца.

– Мама. – Он бросился к ней, его сердце было готово выскочить из груди. Мать шагнула к нему, на ее лицо упал из окна луч солнца, и Грей понял все.

– Господи, – еле слышно пробормотал он, протянул к ней руки и обнял, крепко прижал к себе, словно просил ее не говорить, отложить страшную весть еще хоть на минуту. Мать дрожала в его объятьях.

– Оливия? – тихо спросил он, и мать кивнула. Малышка перестала плакать и ворочалась в пеленках, странная, маленькая.

– Да, – сказала мать и прерывисто, со всхлипом вздохнула. Джон отпустил ее, и она шагнула назад, чтобы посмотреть ему в лицо. – Да, и бедная маленькая Ш-Шарлотта тоже. – Она прикусила губу и выпрямилась.

– У желтой лихорадки две стадии, – сказала она и положила ребенка на плечо. Голова девочки была похожа на маленькую дыню-кантелупу, и Грей в шоке вспомнил ее отца. – Если больной выживает на первой стадии – она длится несколько дней, – тогда он иногда выздоравливает. Если нет, то бывает улучшение, день или два, ты думаешь, что больной идет на поправку, но потом… все возвращается.

Она на миг закрыла глаза, и он понял, что она неизвестно когда спала в последний раз. Она выглядела одновременно как тысячелетняя старуха и как существо без возраста, каменная статуя.

– Оливия, – проговорила она и открыла глаза, погладив младенца по спинке, – поправилась, или так нам показалось. Но тут у нее начались схватки, и… – Мать слегка подняла ребенка – как подтверждение. – Но на следующий день… все вернулось. Она ушла… за несколько часов. Шарлотта за ней на следующий день… она была… такая кроха. Такая хрупкая.

– Как мне грустно, – тихо отозвался Грей. Он любил свою кузину, но мать растила Оливию с десяти лет, когда та осталась сиротой. Тут ему в голову пришла другая мысль.

– Кромвелл? – спросил он, боясь услышать ответ, но нуждаясь в нем. – Он принимал роды у Оливии, совершенно случайно, но в результате был привязан к мальчику.

Мать слабо улыбнулась в ответ.

– С ним все нормально. Болезнь не коснулась его, слава богу. Как и этой малышки. – Она положила ладонь под пушистую головку. – Ее зовут Серафина. Оливия успела… хотя бы подержать ее и дала ей имя. Мы сразу крестили ее, на случай…

– Дай ее мне, мама, – сказал он и забрал ребенка из ее рук. – Тебе нужно посидеть и отдохнуть, а еще поесть.

– Я не… – машинально проговорила она, и он прервал ее:

– Даже слушать не хочу. Ступай и посиди. А я сейчас пойду и потороплю повариху.

Мать старалась улыбнуться, и ее слабо дернувшиеся губы напомнили ему Иносенсию. И все остальное. Его личный траур пока подождет.

Если тебе надо напасть на крепость ночью, с легко вооруженным отрядом, делать это надо с чернокожими парнями, и ты получишь преимущество, подумал Грей. На небе взошла луна, вернее, тонкий месяц, ниточка света на темном небе. Люди Кано сняли рубашки и, босые, одетые лишь в грубые холщовые штаны, безмолвно плыли словно тени через пустую рыночную площадь.

Кано внезапно материализовался за плечом Грея и объявил о себе струей несвежего дыхания.

– Ahorita? – шепнул он. Сейчас?

Грей покачал головой. Парик Малкольма лежал, скомканный, у него в кармане, вместо него он надел некое устройство из стальных пластин, скрепленных воедино – пехотинцы носили его под форменным головным убором, – а Грей прикрыл его черной вязаной шапкой и теперь страдал от жары. Но пластины в случае чего защитят голову от удара меча – или мачете.

– Иносенсия, – пробормотал он, и Кано что-то буркнул в ответ и растаял в ночи. Девушка не опаздывала, церковные колокола только что пробили полночь.

Как и у всякой уважающей себя крепости, в Эль Кастильо де лос Трес Рейес Магос дель Морро – Замке Трех Магов на Бугре, как перевела ему Азил полное название, а бугор – это большая черная скала у входа в гавань, – был только один вход и один выход. Еще крутые стены со всех сторон для отражения пушечных ядер и живой силы противника.

Правда, со стороны моря были небольшие окна, из которых выбрасывали мусор и неудобные трупы, еще они служили для получения провизии или для доставки инкогнито гостя или пленника. Для нынешней операции пользы от них не было, так как туда можно было приплыть только на лодке.

Один колокол означал четверть часа. Два – полчаса. Грей только что снял свой головной убор, чтобы не упасть в обморок от перегрева, когда услышал рядом с собой в темноте какое-то движение.

– Señor? – прошептал возле его локтя нежный голос. – Es listo. Venga! ^[73]

– Bueno, – прошептал он в ответ. – Señor Cano?

– Aqui. – Кано был aqui, мгновенно, и Грей понял, что тот стоял всего в нескольких футах от него.

– Venga тогда. – Грей посмотрел на крепость и задержался, надевая свои головные уборы. Когда он справился с ними, рядом с ним были все рабы, дышащая масса, словно стадо скота, их белки глаз поблескивали в случайных бликах света.

Грей взял Иносенсию за руку, чтобы она не потерялась и не споткнулась, и они тихо вошли в маленький каменный караульный домик, загораживавший вход в замок. Они казались невестой и женихом, спокойно идущими в церковь в сопровождении вооруженной мачете орды гостей свадьбы.

Такая абсурдная иллюзия исчезла, как только они вошли в освещенное факелом помещение. Там были четыре стражника, один навалился на стол, остальные лежали на полу. Иносенсия вздрогнула, и, взглянув на нее при мигавшем свете, Грей увидел, что ее темное платье разорвано на плече, а губа разбита. Она насыпала снотворное в вино стражникам, но, вероятно, оно подействовало не сразу.

– Bueno, – шепнул он ей и сжал ее руку. Она не улыбнулась, но кивнула со вздохом и жестом показала на другую дверь.

Это был вход в крепость c опускной решеткой и всем прочим. У Грея застучала кровь в висках, когда они бесшумно прошли под ее зубьями. Слышался лишь шорох босых ног и изредка звяканье в мешках металлических стержней.

Грей тщательно проштудировал схемы этажей и знал, где расположены батареи, – но не знал, какие из них в этот момент пустые, а какие с обслугой. Иносенсия привела их в широкий коридор, кое-где освещенный факелами, с дверями по обе стороны, и кивком показала на лестничный колодец в его конце.

Наверх. Грей слышал за спиной тяжелое дыхание рабов – даже босые, они создавали много шума, наверняка их рано или поздно услышат.

Так и получилось. Удивленный часовой стоял наверху лестницы с мушкетом на плече. Грей бросился к нему и сбил с ног, шедшие позади рабы в суматохе сбили с ног его самого и прошлись по нему. Бульканье и запах крови, его колено стало влажным.