Влюбленный призрак - читать онлайн книгу. Автор: Марк Леви cтр.№ 30

Тома́ воспользовался передышкой, чтобы глазами найти в зале отца. Тот устроился в третьем ряду и в заметном волнении не отрывал взгляд от алтаря.

Пока Бартель произносил надгробную речь, Тома́ разбирал ноты. Следующая часть вызвала у него сильное удивление.

– «Глория» Вивальди на фортепьяно?..

Он вовремя вспомнил, что чудо-инструмент – это скорее синтезатор, чем «Стейнвей», и включил кнопку «скрипки», спеша узнать, что получится.

Его ждал чудесный сюрприз: зал наполнило великолепное пение струнных. Тома́ стал с пылом исполнять произведение, гармонизируя прерывистый, безудержный ритм партитуры. Неожиданности далеко еще не были исчерпаны: в том месте, когда должен был зазвучать хор, гости дружно встали и запели: «Gloria, gloria, gloria, gloria, in excelsis Deo» ^[6], как будто всю жизнь только это и делали.

Тома́ заиграл с еще большим напором, у него уже было впечатление, что он управляет целым оркестром. Осуществлялась самая заветная его мечта, и с каким великолепным результатом! В конце зал не выдержал и разразился аплодисментами. Исполнитель по своей привычке встал с табурета и под гневным взглядом Бартеля почтительно раскланялся.

Настала очередь старого друга Камиллы сказать о ней несколько слов. Он говорил о ней с нежностью, восхищением и юмором, не сомневаясь, что она наблюдает за ним с небес.

Тома́ не стал слушать дальше и положил на пюпитр третий нотный листок. Прочтя первые строки, он остолбенел. Сначала он подманивал Манон робкими жестами, потом замахал руками.

– Кажется, вас зовет органист, – сказал ей один из скорбящих.

Манон помахала ему в ответ и только после этого сообразила, что надо подойти. Под речь старого друга Камиллы она встала и подошла к Тома́. Тот прошептал ей на ухо:

– Кажется, здесь дальше какая-то ошибка!

– Никакой ошибки, уверяю вас, все идет по плану.

Тома́ бросил взгляд на партитуру:

– Неужели Stayin’ Alive «Би Джиз»?

– Я не успела вас предупредить. Мама хотела веселых похорон, таких же, как она сама. Знаете, как джазовые похоронные процессии в Новом Орлеане, когда в иной мир умершего провожает музыка? «Иной мир, – говорила она, – тот, где осуществятся все наши мечты». От джаза мама не фанатела, зато она была королевой диско. Довольно необычно, печать эпохи… Отец был против, но при поддержке ее друзей я держалась как могла, и в конце концов он уступил. Не волнуйтесь, все будет хорошо – тем более что вы играете блестяще, я под огромным впечатлением!

Когда Манон вернулась на свое место, Тома́, до того не сводивший взгляд с партитуры, заметил, что гости сняли немодные пальто и плащи, оставшись в еще более немодных, попросту невероятных нарядах.

На женщине во втором ряду заблестел комбинезон семидесятых годов, на ее соседе зазеленели брюки клеш, на ком-то пылала оранжевая водолазка и синели гетры, одна женщина натянула платье в стиле буги-вуги, другая – серебряную рубашку, кто-то вырядился в костюм в крупную клетку, кто-то переливался серебряными блестками. В проходе красовались чьи-то ноги в ажурных неоновых легинсах. Там и сям мелькали золотистые перчатки, огромные очки и очки-«бабочки», широкие галстуки кричащих расцветок, шляпы «борсалино» и разномастные фуражки. Карнавал, да и только!

– Так что ты говорил перед началом? Что это будет не танцевальная вечеринка? – насмешливо спросил отец, восседая на алтаре.

Под куполом завращался зеркальный шар, бросая отблески на стены, витражи, урны в застекленных нишах.

– Да, фирма dignité.com ничуть не шутит, заявляя, что предлагает самые разнообразные услуги, – согласился Тома́, качая головой.

В конце концов, его задачей было заменить органиста и сыграть все, что попросит Манон. Но когда все присутствующие, отпихнув стулья, затанцевали под мелодию YMCA группы «Виллидж пипл», он от изумления вытаращил глаза.

Танцевал даже безутешный Бартель, не говоря о Раймоне – тот не пожелал остаться в стороне, присоединился к толпе гостей и скакал как безумный под взглядом ошеломленного сына, которому он радостно подмигнул.

Обстановка была невероятно вдохновляющей, Тома́ играл одну композицию за другой, строго следуя программе: Lets’ All Chant Майкла Загера, Just An Illusion трио «Имаджинейшн», Hang In There Baby Бриджит Мендлер, Ring My Bell Фредерика Найта, Don’t Leave Me This Way Кеннета Гэмбла, Heaven Must Have Sent You группы «Элджинс», I Am So Excited сестер Пойнтер. Вишенкой на торте стала бессмертная I Will Survive Глории Гейнор.

Наплясавшись, гости собрались перед алтарем, увенчанным урной с прахом, и бурно зааплодировали. Вверх полетели головные уборы и шарфы.

Церемония завершилась, гости потянулись из мавзолея в зал, где их ждали легкие закуски. Тома́ неторопливо собирал ноты, дожидаясь, когда останется один.

Раймон решил побыть снаружи, опасаясь, как бы его волнение не испортило весь план, а заодно чтобы нести караул. На самом деле это было позорное бегство: отец не желал присутствовать при действе, которое предстояло осуществить сыну.

Когда стихли последние голоса, Тома́ подкрался к алтарю.

Теперь нельзя было медлить. Открыть урну Камиллы, взять отцовскую, произвести замену праха – и унести ноги…

Он положил ладонь на крышку, раздумывая, как с ней поступить – приподнять или открутить. В следующее мгновение он вздрогнул, ощутив легкое прикосновение.

– Что вы делаете? – раздался голос Манон.

Тома́ подпрыгнул – он не слышал, как она вошла. Он поспешно закрыл крышку, но это вышло у него кое-как, поэтому, обернувшись, он оперся обеими руками об алтарь, чтобы не подпустить Манон к урне.

– Я скорбел по вашей матушке… – пролепетал он.

– Я бесконечно вам признательна, но вы опять мне понадобились.

– Мне снова сесть за орган?

– Нет, теперь вы нужны мне не как музыкант. Мне невыносимо находиться одной среди всех этих людей.

– Хотите, чтобы я проводил вас домой?

– Очень хотела бы, но отец меня убьет, если я уйду. Вы не возражаете составить мне компанию? Вам даже не придется со мной беседовать. Просто побудьте рядом, чтобы ко мне не лезли с соболезнованиями, я наелась их до тошноты.

– Обещаю не отходить от вас ни на шаг, пока приглашенные не доедят все пирожные. Если они слишком задержатся, я что-нибудь придумаю.