Как я решила умереть от счастья - читать онлайн книгу. Автор: Софи де Вильнуази cтр.№ 5

— Ваших родителей больше нет.

Жаль, что в стоимость сеанса не входит простая ласка. Больше всего на свете я бы сейчас хотела, чтобы он покрепче обнял меня своими мускулистыми руками, и я бы тогда ощутила, что еще жива.

— Да, их нет, и я растерялась. Мне сорок пять лет, а я чувствую себя старенькой девочкой, которую забыли в магазине.

— А какой женщиной вы себя чувствуете?

— Ну… если б не боялась показаться вульгарной, сказала бы, что на таких женщин, как я, у мужчин не встает.

— Прямо ни разу? Ни у кого не вставал на вас?

Я покрываюсь краской.

— Нет, не то чтоб совсем ни у кого… Мне очень неловко, я напрасно употребила это выражение.

— Вас смущает тема эрекции? Но ведь это нормальное явление: если женщина нравится мужчине, у него встает пенис. Это можно считать лучшим комплиментом, — уверяет тот, у кого на меня не встанет никогда.

— Не сомневаюсь.

— И все же вас это смущает. Вам непривычна такая прямота?

— Именно! — Он считает меня старой девой. — Хотя у меня тоже были романы, вы не подумайте…

— Я ничего и не думаю, Сильви, я слушаю вас.

Он безумно сексуален.

— Хорошо, давайте на сегодня закончим, но я дам вам новое задание.

Молодец, быстро сообразил, что прилежная ученица не станет увиливать от заданий.

— Насколько я понял, вы послушный человек и никогда не нарушаете правил. Так вот, я вас прошу совершить какой-нибудь неприемлемый и наказуемый поступок.

— О господи, что вы меня заставите делать на сей раз?

— Я? Ничего, только вам решать. До встречи через неделю, Сильви!

Понятно, иди отсюда и выпутывайся как хочешь. А я ни разу в жизни не проехала «зайцем», ничего не стащила, никого не обогнала и даже на желтый свет не проехала! Воплощенное благоразумие. Ну вот какое преступление мне совершить?

Кажется, я всегда мечтала украсть что-нибудь в магазине. Мои подруги детства вовсю подрезали помады, игрушки, конфеты, а порой и шмотки! И потом хвастались своими трофеями, жутко гордясь собой и радуясь, что сумели так легко всех обдурить. Они были просто в эйфории после мощного выброса адреналина. А я восхищалась ими. И даже не пыталась представить себя на их месте — столь невозможно дерзкими казались их поступки. Не было у меня и сотой доли их уверенности и отваги, чтобы совершенно безнаказанно обманывать взрослых. Я бы точно попалась: не могла бы сдвинуться с места от страха, вот и все. Или нет, не все, могла бы еще описаться. Да вообще, я буквально умерла бы со стыда, не успев даже увидеть разгневанные лица родителей. И папину плетку.

Но, в самом деле, родителей уже нет на свете. А мне далеко не восемь, и я вроде бы научилась контролировать работу мочевого пузыря. В крайнем случае, можно ведь сослаться на рассеянность и заплатить, правда? Как велик соблазн! Вряд ли бывает что-то хуже глубокой эпиляции. Может, попробовать? Может, я до этого наконец доросла? И главное, в сотый раз повторю, мне осталось-то всего полтора месяца.

Терять нечего, порадовать Франка хочется, так что я решила проявить чудеса отваги и обокрасть не какой-нибудь магазин «Монопри», а соседний, в который постоянно хожу. Знай наших!

Приду вроде как за продуктами и что-нибудь сопру. Пока не знаю что — пусть лучше инстинкт подскажет. Я, как хищник, наброшусь на самую доступную добычу — любую пачку жвачки или коробочку «Тик-Така», что попадется на моем пути. Меня трясет заранее. Все-таки первый раз.

Ладно, это все пока теория, до практики еще нужно дойти. Что касается инстинкта, он велит мне без промедления забыть всю эту клоунаду и садиста-психотерапевта, который подавляет меня и мнет, как глину (о да, Франк, сомни меня!). Вот так же маленьким девочкам доставляет удовольствие кромсать ножницами свои куклы. Потому что унижение в паршивом салоне красоты — это еще куда ни шло, но опасность ареста — совсем другое! Сорок пять лет мне удавалось не привлекать внимания соседей, и ради чего, чтобы перед самой смертью клептоманкой прослыть? Это станет моим новым кошмаром…

В детстве меня мучил другой: будто я вдруг оказалась посреди школьного двора абсолютно голой. Ребята меня окружали, показывали пальцами и ржали при виде моей маленькой попки, дрожащей от страха и холода, как желе. А я, бедная малютка, плакала, безуспешно пытаясь прикрыться худыми ручонками. И чем больше ревела, тем сильнее дрожала попка и тем громче был хохот вокруг. Я просыпалась в холодном поту. Так вот, нынешний мой кошмар не слишком отличается от прежнего. Кровь стынет в жилах от мысли, что охранники магазина поймают меня и будут обыскивать при всех (нет ли здесь эротического подтекста?). Вместо школьников теперь на меня глазеют покупатели: тычут пальцами, называют убогой, чокнутой и бесстыжей, какую не отмоешь и «Керхером». Их дети смеются мне вслед, когда меня уводят в наручниках — смущенную, раздавленную, оплеванную и осмеянную завсегдатаями «Монопри». Я пройду крестный путь, словно Доминик Стросс-Кан, только в моем скандале не будет ничего сексуального. Пора бы задуматься: а не выдает ли этот фильм-катастрофа у меня в голове подспудную жажду оказаться в центре внимания? При том, что я центрального положения нигде никогда не занимала.

Людей, вроде меня, бесцветных и невзрачных, обычно не замечают. Так что если я не заявлюсь туда в наряде активистки «Фемен», у меня будут все шансы выйти сухой из воды. Люблю находить в своих недостатках достоинства. Сейчас мне надо поглубже вдохнуть, как боксеру перед выходом на ринг, и подготовиться к битве с самой собой. Я не воровка, я всего лишь самоубийца, которая хочет определить меру своих возможностей. И это просто упражнение, практический эксперимент в рамках когнитивной психотерапии. Я глина в руках безумно сексуального садиста, я жертва психологической девиации. И никто, тем более какой-то недалекий охранник супермаркета, не помешает мне раскрыть мое Глубинное Я!

Ох, мамочки! Я пойду на это. Прерву сорокапятилетний стаж примерного поведения. Все, иду. Надеваю плащ и вперед. Главное, чтобы мысли не сковали мне тело. Прогнать их вон из головы и двигаться на автомате. Ну вот, я пошла. Только захлопнула за собой дверь, как тут же ладони вспотели, сердце заколотилось, и, кажется, я сейчас взорвусь. Интересно, как настоящие грабители успокаивают нервы? Я так скучно живу, что даже самое простенькое нарушение закона (тоже мне, подвиг — конфету стащить, с этим и младенец управится, не вылезая из коляски!) повергает меня в смятение. Я при одной мысли о правонарушении дрожу от ужаса как осиновый листочек.

Неведомая сила парализует мне ноги, но безумным напряжением воли я заставляю себя доползти до «Монопри». А дальше плыву в потоке своего страха. Опускаю голову, делаю вид, будто очень спешу, и, как всегда, прохожу в магазин, никем не замеченная. Полусонный охранник даже головы не повернул. Надо пройтись по моим любимым отделам, чтобы прийти в себя. Полки с чаем всегда действуют на меня эйфорически. Люблю подолгу разглядывать их. Есть сорта чая, которые словно уносят в далекое путешествие: аромат, яркие цвета упаковок и тонкие причудливые буквы на них завораживают, словно картонные миражи, приманки для туристов. В этом отделе меня слегка отпускает, но не настолько, чтобы я позабыла о цели визита. Глубокий вдох. Для укрепления духа воображаю, как в Рождество выпью большой стакан воды с нужной дозой снотворного. Конечно, живот и без того у меня будет раздут после праздничного торта, и глотать белые пилюли не доставит особого удовольствия, при моих-то проблемах с желудком, но я все равно сделаю это. Рука не дрогнет, рот не выплюнет, горло не отрыгнет. Затем я надену свой самый красивый купальник, погружусь в ванну и спокойно усну в теплой пене, испустив последний счастливый вздох, чтобы уже не проснуться. Эта пленительная картина придает мне мужества. Раз уж не боишься умирать, прекрати бояться жить. Хоть ненадолго. За очередной порцией вдохновения направляюсь в отдел банных принадлежностей. Не хочу умирать в облаке дешевых искусственных запахов апельсина или персика, мне нужен мягкий и успокоительный аромат для последнего пути. Мадагаскарская ваниль, например. Но хватит мечтать: прежде чем вновь потревожить бригаду «Скорой помощи», я должна выполнить все задания. Давай, Сильви! Тебе это по плечу!