Сократ - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Суриков cтр.№ 45

«Разве мы не читали, как Сократа охарактеризовал Зопир, физиогномик, претендовавший на то, что он может определять характер и нрав человека по его телосложению, по глазам, лицу, лбу? Этот Зопир определил Сократа как человека глупого и тупого, так как у него ключицы не были вогнуты, а эти части тела, как он говорил, являются помехой и препятствием для ума. Вдобавок он нашел в нем женолюбие, по поводу чего Алкивиад, говорят, разразился хохотом» (Цицерон. О судьбе. 5.10).

Нужно пояснить, что уже в античности существовала физиогномика — «научная» дисциплина, представители которой (этакие предшественники Ломброзо) пытались по внешности человека что-то говорить о его характере. Упоминаемый здесь Зопир не был греком; он прибыл в Афины откуда-то с Востока — то ли из Персии, то ли из Сирии.

Эпизод с Зопиром тот же Цицерон в другом своем труде рассказывает, добавляя новые детали, причем весьма интересные. Будто бы физиогномик, исследовав внешность Сократа, обнаружил в нем многочисленные пороки; другие никаких подобных пороков в нем не знали и потому осмеивали Зопира, но сам философ с ним согласился и сказал, что. действительно, пороки были ему от рождения присуши, но он силой разума избавился от них (Цицерон. Тускуланские беседы. IV. 80).

Правда, в полной истинности этой последней истории позволительно усомниться, тем более что в ней имеются расхождения с предыдущим рассказом. Однако как раз для подобных случаев хорошо подходит итальянская поговорка: se поп ё vero, ё ben irovato — «если и неправда, то хорошо придумано». Сократ здесь предстает человеком, который в буквальном смысле слова сделал себя сам — неустанной работой над собой. Судя по всему, таким он и был.

Возможно, именно к Зопиру следует относить и следующее сообщение источника: «По словам Аристотеля, некий маг, пришедший из Сирии в Афины, заранее предсказал Сократу в числе других бедствий и его насильственную смерть» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. II. 45).

* * *

Сократ, несомненно, слыл в Афинах большим чудаком. Многие его поступки не могли не удивлять сограждан. В одной из предыдущих глав упоминалось, как однажды на войне он целые сутки простоял на одном месте, погруженный в свои мысли. Это вообще было в его духе — встать и надолго задуматься, ни на что не обращая внимания.

Приведем еще один пример. Сократ идет на пир к Агафону, куда его пригласили. По дороге встречает своего ученика Аристодема и предлагает ему присоединиться, хоть того и не звали. А дальше произошло вот что (случай пересказывает сам Аристодем).

«Сократ, предаваясь своим мыслям, всю дорогу отставал, а когда Аристодем останавливался его подождать, Сократ просил его идти вперед. Придя к Дому Агафона, Аристодем застал дверь открытой… Как только Агафон увидел вошедшего, он приветствовал его такими словами:

— А, Аристодем, ты пришел кстати, — как раз поужинаешь с нами… А Сократа что же ты не привел к нам?

— И я, — продолжал Аристодем, — обернулся, а Сократ, гляжу, не идет следом; пришлось объяснить, что сам я пришел с Сократом, который и пригласил меня сюда ужинать.

— И отлично сделал, что пришел, — ответил хозяин, — но где же Сократ?

— Он только что вошел сюда следом за мною, я и сам не могу понять, куда он девался.

— Ну-ка, — сказал Агафон слуге, — поищи Сократа и приведи его сюда…

Раб тем временем вернулся и доложил: Сократ, мол, повернул назад и теперь стоит в сенях соседнего дома, а на зов идти отказывается.

— Что за вздор ты несешь, — сказал Агафон, — позови его понастойчивей!

Но тут вмешался Аристодем.

— Не нужно, — сказал он, — оставьте его в покое. Такая уж у него привычка — отойдет куда-нибудь в сторону и станет там. Я думаю, он скоро явится, не надо только его трогать…

Затем они начали ужинать, а Сократа все не было. Агафон не раз порывался послать за ним, но Аристодем этому противился. Наконец Сократ все-таки явился, как раз к середине ужина, промешкав, против обыкновения, не так уж долго» (Платон. Пир. 174 d слл.).

Как видим, философу, в общем-то, было безразлично, что о нем подумают окружающие. Он был воистину самодостаточен. Выше уже кратко упоминалось о крайней простоте, скромности, даже непритязательности всего его образа жизни. Когда он шел на пир к Агафону, то решил приодеться. Но что это для него означало? Платон специально отмечает — надо полагать, не без доброго юмора, — что в тот день Аристодем «встретил Сократа — умытого и в сандалиях, что с тем редко случалось, и спросил его, куда это он так вырядился» (Платон. Пир. 174 а).

Итак, применительно к Сократу «вырядиться» — это всего лишь обуться и умыться. Припоминается сразу, как Аристофан называл Сократа «грязным» — тот самый Аристофан, который, между прочим, мирно и дружески беседовал с философом на вечеринке у Агафона.

Сандалии — обычную для греков обувь — Сократ надевал, как видим, только по особым случаям, а обычно обходился без них. Это известно из многочисленных упоминаний у античных авторов. Например, у того же Платона Сократ и Федр, прогуливаясь за городом, выходил к речке Илиссу и решают пойти прямо по воде. Федр говорит Сократу: «Видно, кстати я сейчас босиком. А ты-то всегда так» (Платон. Федр. 229 а).

У Ксенофонта софист Антифонт в споре с Сократом осуждающе заявляет: «Живешь ты… так, что даже ни один раб при таком образе жизни не остался бы у своего господина: еда у тебя и питье самые скверные; гиматий ты носишь не только скверный, но один и тот же летом и зимой; ходишь ты всегда босой и без хитона» (Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. 1.6.2).

Здесь нужно пояснить, что гиматий — самый распространенный в античной Греции вид верхней одежды. Он представлял собой прямоугольный плащ-накидку простейшего покроя, без рукавов, застегивался пряжкой под правой рукой. Летние гиматии изготовлялись из льна, зимние — из шерсти, но у Сократа, как тут сказано, был только один. Гиматий обычно носил и (во всяком случае, когда выходили из дому) поверх хитона — нижней одежды, подобия рубахи без рукавов или с короткими рукавами. Сократ же надевал гиматий прямо на голое тело.

Возможно, кому-то из читателей сразу припомнится Антисфен — ученик Сократа, демонстративно ходивший чуть ли не в лохмотьях. Но то, что у Антисфена порождалось своеобразной гордыней, у Сократа было вызвано, несомненно, совсем иным — его действительно имевшей место абсолютной неприхотливостью, полным равнодушием к внешним условиям существования. Вот как рассказывает об этом Алкивиад, упоминая свое совместное с Сократом участие в одном из военных походов:

«… Выносливостью он превосходил не только меня, но и вообще всех. Когда мы оказывались отрезаны и поневоле, как это бывает в походах, голодали, никто не мог сравниться с ним выдержкой. Зато когда всего бывало вдоволь, он один бывал способен всем насладиться… Точно так же и зимний холод — а зимы там жестокие — он переносил удивительно стойко, и однажды, когда стояла страшная стужа и другие либо вообще не выходили наружу, либо выходили, напялив на себя невесть сколько одежды и обуви, обмотав ноги войлоком и овчинами, он выходил в такую погоду в обычном своем плаще и босиком шагал по льду легче, чем другие обувшись. И воины косо глядели на него, думая, что он глумится над ними…» (Платон. Пир. 219 с слл.).