Подлянка, сэр! - читать онлайн книгу. Автор: Марина Воронцова cтр.№ 45

На кухню вошел недоумевающий Олег.

— Добрый вечер, девушки, — приветствовал он нас. — Что это у нас в соседнем подъезде творится? Милиции куча, «скорая» приехала.

Мария Гавриловна в красках описала ему подлость Марфы Лукиной.

— Да, неприятная история, — покачал головой внук, затем добавил: — Не знаю, насколько это вас утешит, но Марфа Андреевна всего этого сделать никак не могла.

— Почему? — оторопела Маша.

— Потому что умерла году эдак в шестьдесят девятом, — озорно улыбнулся Олег. — Не ожидали, сыщицы?

— Не поняла, — Мария Гавриловна грохнулась на табуретку и уставилась на моего внука.

— Бабушка, а покушать есть чего? — проигнорировал ее вопрос Олежек. — Я голодный как черт знает кто. За целый день не присел ни разу, даже чаю не пил. Подогреешь мне, пока я переодеваюсь, хорошо?

И умчался.

Мария Гавриловна густо покраснела.

— Вера, у тебя еще еда осталась? — сглотнув, спросила она.

— Не переживай, — я махнула рукой и достала из холодильника те блюда, что приготовила для себя.

Ничего, поест Олег один раз в жизни здоровой пищи. Не умрет.

Вернувшись на кухню в домашней майке и шортах, внук уселся за стол и в два приема слопал кусок булки с маслом, запив чаем, в котором Маша, мучаясь угрызениями совести, даже размешала ему сахар.

С треском наворачивая овощную окрошку на кефире и цветную капусту с морковно-ореховыми котлетами, Олег поведал нам новость дня.

При мумии, которую мы нашли на даче у Лукиных, оказались все документы. Женщина была в пиджаке, внутренний карман которого прекрасно сохранил паспорт, партбилет, профсоюзную книжку и даже справку о передаче Николая Фролова на попечение государству.

— Два варианта, — сообщил Олег. — Или тот, кто сунул ее в этот ящик, осуществил убийство спонтанно, заразив ее каким-нибудь агрессивным штаммом, следов которого за столько лет не осталось. Тогда, чтобы предотвратить распространение, он мог запихать Лукину в герметичный бокс, не зная, что у нее при себе все документы. Или убийца долго готовился и хотел, чтобы тело опознали, когда найдут.

Раздался тихий шорох, а потом грохот.

Последнюю новость дня Маша переварить не смогла. Ее перегретое стрессами сознание отключилось. Когда ее привели в чувство, она посмотрела на Олега совершенно стеклянными глазами и чуть слышно спросила:

— А кто жил в соседнем подъезде и завещал мне квартиру?

— Это мы в настоящий момент выясняем, — серьезно заверил ее мой внук.

— Что-то мне нехорошо, — схватилась за голову Мария Гавриловна. — Пойду я домой. Спасибо за чудесный вечер.

— Тебя проводить? — встревожилась я.

— Нет, сама дойду, — Маша поднялась на ноги и качающейся матросской походкой двинулась к выходу.

Утро следующего дня облегчения не принесло.

Мария Гавриловна отправилась проведать объект. Меня на всякий случай взяла с собой. Мало ли что. Квартира оказалась опечатана. Рядом на ступеньке сидел злой участковый.

— Не было печали, — заворчал он, увидев перед собой Машу, — и за что мне такое наказание? Сиди теперь тут круглые сутки, сторожи это добро! О, Господи! Ну за что? Скажите, за что мне такое наказание? А?

Мария Гавриловна согласилась, что участковый пострадал ни за что ни про что. Только утихли ее вздохи, лифт пришел в движение. Маша замерла, с ужасом уставившись на его двери.

— Только бы не сюда, — вырвалось у нее.

Но кабина замерла прямо рядом с нами, а из нее вышла худенькая блондинка в джинсовом сарафане и майке. Надо ли говорить, что девушка вытащила из сумочки ключи и в изумлении уставилась на опечатанную дверь.

— Здравствуйте, — мрачно обратился к ней участковый. — Вы новая владелица этой квартиры?

— Да, — испуганно закивала головой та. — А что?

— Двадцать четвертой будете, — вздохнул милиционер. — Давайте я вас запишу.

— Я… я не понимаю! — занервничала блондинка. — Мне прислали уведомление, что здешняя бабушка умерла, а я с ней договор заключала, что…

— Все знаю, — прервал ее участковый, — сочувствую, но сделать ничего не могу. Бабушка была предприимчивая, договоры умудрилась заключить с уймой народу, и еще вот, — он показал на Машу, — подружке завещала жилплощадь свою. Так что, как говорится, казус вышел.

— Ой, — тихо икнула девушка и вся пошла ярко-розовыми пятнами. — А как же… А как же мне теперь?

— Ну, милая, чего на свете только не случается, — развела руками Мария Гавриловна.

— Имя, фамилия, номер и дату заключения договора скажите, пожалуйста, — участковый вытащил из своего планшета блокнот и приготовился записывать.

— Рябикова, Светлана Юрьевна, — печально проговорила девушка.

Я схватилась рукой за стену.

— Это ты ходила к Марфе Андреевне уколы делать?! — взревела Маша.

— Д-да! А это вы мне звонили потом? — отступила назад Света, задрожав, как осиновый лист.

— Держите ее! Это убийца!

Мария Гавриловна в один прыжок настигла Рябикову и как раз успела подхватить бесчувственное тело.

— Что это с ней? — Маша обернулась к нам.

— Вы это… — милиционер смущенно махнул рукой в сторону Светы. — Не пугали бы так девочку. Как она теперь домой поедет?

Мария Гавриловна опустила глаза. Под ногами Рябиковой образовалась лужа.

— Надо же, какая чувствительная, — пробормотала Маша. — Вера, позвони внуку своему. Скажи, что мы главную подозреваемую поймали. Хотя…

Я поняла мысль Кондратьевой и согласилась:

— Да, что-то мне теперь тоже не верится, что она могла Марфу градусником убить.

Участковый вытаращился крабьими глазами:

— Это вы, извините, о чем?!

Рябикова пришла в себя. Она чуть приоткрыла глаза и тут же испуганно зажмурилась, увидев над собой лицо Марии Гавриловны.

— Не бойся, сейчас за тобой из прокуратуры приедут, — ободрила ее Маша.

Света раскрыла рот и, словно выброшенная на берег рыба, начала судорожно вдыхать воздух.

— Из про… про… Ах! — и опять отключилась.

— Вот уж не думал, что такие барышни еще в природе существуют, — крякнул участковый. — Прям реликт какой-то!

Олег примчался очень быстро. Полумертвую, ничего не соображающую от страха Светлану Рябикову обтерли мокрой губкой и усадили в машину.

— Мы забираем вас для дачи показаний. Это не арест, — мягко пытался втолковать ей внук.

Но Рябикова впала в транс и только повторяла, что она ничего не делала, ничего не знает, ни к чему не имеет отношения.