Подлянка, сэр! - читать онлайн книгу. Автор: Марина Воронцова cтр.№ 2

Осторожно, стараясь не греметь, — еще подумают, что подслушиваю, — я вынимала из шкафчика все, что накопилось на его стареньких пластиковых полках. Майор Пухляков что-то мерно бубнил о глухаре. «Надо же, — подумала я, — а с виду не скажешь, что лесными птицами увлекается». Но, похоже, начальник Олега про глухарей знал много. Говорил путано и непонятно. Из его слов получалось, что у нас в соседнем подъезде завелся редкий глухарь, каких раньше на их участке не бывало. Глухарь этот появился при участии некой банды. И теперь, как я поняла, они хотят сбыть незаконно нажитое за границу. Я покачала головой. До чего же некоторые люди бывают жестокими! И не жалко им птичку! Поймали в лесу и теперь хотят сдать в какой-нибудь иностранный зоопарк! По телевизору как-то показывали таких извергов. Возили обезьян в багаже. Те мучились ужасно, не все доезжали. Никогда не думала, что в соседнем подъезде может случиться нечто подобное. Надо же, редкого глухаря поймали и хотят продать! Похоже, это дело Федор Игнатьевич решил свалить на Олега. Что ж, оно, может, и к лучшему. Ему даже и делать ничего не придется. Мы с Марией Гавриловной поможем. Расспросим всех ненавязчиво, не видел ли кто птицу, про людей подозрительных. Нам расскажут. Милиции люди не доверяют, боятся, а от нас скрывать нечего. Интересно, у кого же в квартире может быть этот глухарь? Может, в той, что сдается? Там жильцы меняются постоянно. Месяц поживут — съезжают. Мне это всегда казалось подозрительным.

— Федор Игнатьевич, — раздался голос Олега, — ну не можем мы доказать, что это убийство! Не можем!

Я чуть не выронила пузырек с зеленкой. Какое убийство?! Неужели у нас в доме кого-то убили?! Из-за птицы?!

— Скажут, бабушка разбила градусник, не заметила, шарики под диван закатились, она не все собрала, а куда звонить в таких случаях — не знала, — чеканил каждое слово Олег.

У меня пол под ногами закачался. Неужели у Марфы Андреевны?! Это она на прошлой неделе преставилась, пусть земля ей будет пухом! Ужас. Все в точности, как Олег говорит, было. Оказалось, Марфа Андреевна парами ртути отравилась. Я после этого сразу выписала из «Желтых страниц» в книжечку, что всегда под телефоном лежит, куда звонить, если градусник разбился. А вообще надо со следующей губернаторской надбавки к пенсии пойти и разориться на электронный. Хоть он и четыреста пятьдесят рублей стоит, зато безопасный.

— А ты все равно попытайся доказать наличие умысла! Откуда эти племянники взялись? Братьев-сестер у бабки нет — племянники есть. Как такое может быть? — горячился Федор Игнатьевич. — Дело пахнет организованным преступным сообществом, говорю тебе. В три раза подскочила смертность среди одиноких бабушек! В три! За полгода.

— Я сделал краткую подборку всех дел, связанных с жилищным мошенничеством и преступлениями в отношении одиноких стариков, но этот случай в схему не укладывается, — продолжал упрямиться Олег. — Никаких договоров о пожизненном содержании с иждивением по шестьсот первой статье гражданского кодекса, никаких дарений — ничего! И племянники эти сейчас по архивам справки собирают! Вполне может оказаться, что они на самом деле в родстве состоят. У покойной фамилия мужа — Лукина. Племянники утверждают, что являются детьми старшего брата Марфы Андреевны Лукиной, в девичестве — Маргулис. У парня фамилия Яичников по матери, а у девушки — Мансилья-Гомес по первому мужу, иностранному корреспонденту. Придется попотеть, чтобы доказать родство с Лукиной, но теоретически оснований не верить им нет. Равно как и доверять. Понимаете, что я хочу сказать?

В ответ раздался только напряженный вздох Федора Игнатьевича.

У меня губы сжались. До чего же Олег упертый! Прямолинейный. Хитрости в нем никакой. Весь в отца, сына моего покойного. Надо было согласиться со всем. Сказать: «Да, Федор Игнатьевич, конечно», — а потом все по-своему сделать. Кто ж с начальником так в открытую спорит? Только разозлит сейчас его, и все. Хотя о чем идет речь — вообще непонятно. При чем тут Марфа Андреевна? Тут меня осенило. Вскочив с края ванной, на которую присела, чтобы было удобнее протирать склянки, заметалась от раковины к двери. Какая-то банда держит в пустующей квартире Марфы Андреевны глухаря, а чтобы не вызывать подозрений — притворяются ее племянниками! Ай, ловко придумали! Никто ведь не заподозрит родственников, что на похороны приехали. К тому же могут сказать, что не покойной Марфы Андреевны племянники, а мужа ее, тоже покойного, Михаила Евфстафьевича. Уж как он нас мучил сбором подписей за Зюганова! До сих пор с дрожью вспоминаю. Раз всему подъезду стояк с холодной водой перекрыл, чтобы подписи собрать. Сказал, пока все не распишетесь, вентиль не отдам. Пришлось подписаться, хоть я Зюганова на дух не переношу. Одна была надежда — что все наши подписи никакого значения не имеют. Кого надо, того и выберут.

— Так, — в голосе Федора Игнатьевича появилось усталое раздражение. — Ты опять за свое? Ты пойми, на одних экспертизах и аналитических выкладках далеко не уедешь. У меня предчувствие, что это те самые, о которых на городском совещании говорили.

— Предчувствие к делу не подошьешь, — тихо заметил внук.

Вот упрямец!

— Короче, — вздохнул Федор Игнатьевич, — неделя тебе на сбор информации. В следующую среду все, что имеет отношение к этому делу, пусть даже косвенно или намеком, должно лежать у меня на столе в виде рапорта. Это приказ — и он не обсуждается.

— Но вы могли бы укрепить мной следственную группу Данилова! По делу о махинациях на оборонном заводе! — протестовал Олег. — Им же не хватает аналитика!

— Данилов справится сам. Все. Сиди дома, смотри в окно и разговаривай с соседями. У тебя место преступления из окна видно. Чего еще желать? Никуда ездить не надо, даже на работу можешь не приезжать к девяти. Считай, что я тебя в служебную командировку отправил.

Прежде чем Олег успел ответить, я выбежала из ванной и стремительно распахнула дверь на кухню.

— Кулебяки-то попробуете, Федор Игнатьевич? По моему фирменному рецепту, от бабушки достался. Больше такой ни у кого не встретите.

И ловким движением вырезала самый аппетитный и румяный кусочек из серединки. Положила его на тарелку и поставила перед начальством.

— Бабушка… — начал было Олег.

— И тебе сейчас положу, с корочкой, — поспешно ответила я и как бы невзначай, для перемены темы, добавила: — А у Марфы Андреевны, что ртутью отравилась, муж в «почтовом ящике» работал. Секретное КБ. Чем занимался, никто не знал. Известно только, что за коммунистов сильно переживал. Все надеялся, что советская власть когда-нибудь вернется.

Но Федор Игнатьевич меня не слушал. Он уткнулся носом в кулебяку и сосредоточенно вдыхал аромат. Затем схватил кусок обеими руками и жадно откусил.

— М-м-м! — он замычал, вытаращив глаза и показывая Олегу на кусок. — Вкусно!

— А то я не знаю, — проворчал внук себе под нос и, уныло отковыряв кусочек вилкой, печально принялся его жевать.

— В каком КБ? — неожиданно очнулся от вкусового наваждения майор Пухляков. — Вы что-то сказали про КБ.