– Так мне подвезти вас завтра на виллу? Или хотите поехать туда одна? – спросил у меня Флориано, провожая к дверям.
– Пожалуй, с вами мне будет поспокойнее, – честно призналась я. – Кожей чувствую, что мне понадобится ваша поддержка.
– Отлично! Тогда завтра в час дня я за вами заеду. – Флориано одарил меня на прощание дежурным поцелуем, расцеловав в обе щеки. – Доброй ночи, Майя.
29
Всю ночь я проспала безмятежным сном. Наконец-то мой организм полностью адаптировался к новой часовой зоне. Я проснулась в девять утра и тут же отправилась на пляж. Кажется, ежедневные омовения в океане уже вошли у меня в привычку. Затем я снова вернулась к себе в номер и уже в который раз заново перечитала письма, делая по ходу чтения пометки. Не забыть спросить Яру о том-то и том-то. Потом я поднялась в ресторан на террасе верхнего этажа, позавтракала и даже заказала себе бокал вина для храбрости, чтобы немного успокоить нервы. Я прекрасно понимала, что если Яра откажется сообщить мне какие-то подробности, касающиеся того, почему и как Па Солт решил удочерить меня, или, что еще хуже, если она и вовсе не в курсе всего случившегося, то идти мне больше некуда. Тайна так навсегда и останется тайной.
* * *
– Надеетесь? – спросил у меня Флориано, когда я села в его «Фиат».
– Да. Во всяком случае, стараюсь не терять надежды.
– Вот и молодец! Нужно верить до конца, что Яра вам поможет. Расстраиваться будем потом, если что-то не сложится.
– Беда в том, что я вдруг поняла, насколько это все важно для меня.
– Понимаю. Да и по вам это вижу.
Когда мы подъехали к вилле Каса дас Оркуидеас, то не без внутреннего облегчения обнаружили, что хотя ворота и закрыты, но замка больше нет.
– Уже неплохо, – обрадовался Флориано. – Я подожду вас в машине.
– Уверены? Я совсем не против, если мы пойдем туда вместе.
– Абсолютно уверен. Знаете, мне кажется, что такой чисто женский разговор будет гораздо продуктивнее. Удачи вам! – Он слегка пожал мне руку перед тем, как я вышла из машины.
– Спасибо, – бросила я, сделав глубокий вдох, перешла дорогу и замерла перед воротами. Толкнула одну из створок, и она, издав жалобный звук, нехотя подалась назад, открывая мне проход. Уже за воротами я снова оглянулась. Флориано сидел в машине и внимательно наблюдал за мной. Я махнула ему рукой и побрела по дорожке к парадному крыльцу.
Дверь отворилась немедленно. Очевидно, Яра уже поджидала меня, притаившись за дверью. Она пропустила меня вперед, потом снова закрыла дверь и заперла ее на ключ.
– У меня совсем немного времени, – напряженно начала она, пока вела меня по темному коридору в ту самую комнату, в которой мы с Флориано беседовали с сеньорой Карвальо.
На сей раз все ставни в комнате были плотно закрыты. Горела лишь одна тусклая лампочка, отбрасывая причудливые тени на стены.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласила меня Яра.
– Спасибо. – Я уселась на стул. Яра, заметно нервничая, пристроилась на другом стуле прямо напротив меня.
– Прошу простить, если мое неожиданное вторжение доставило вам и сеньоре Карвальо беспокойство, – начала я первой. – Но у меня сложилось впечатление, что вы имели какой-то свой умысел, отдавая мне эти письма. Наверняка вы понимали, что когда я их прочту, то захочу узнать больше.
– Да, да… – Яра сосредоточенно потерла свой лоб. – Сеньорита, вы, я надеюсь, понимаете, что ваша бабушка умирает. Сама не знаю, что со мной будет, когда она уйдет. Одному богу известно, оставила ли она мне хоть какие-то средства к существованию.
Наверное, Яра намекает, что готова поделиться информацией в обмен на деньги. Да, но насколько эта информация представляет интерес для меня? Видно, заметив выражение моего лица, старая служанка поспешила развеять мои подозрения.
– Не подумайте, я не прошу у вас денег. Просто говорю, что если хозяйка узнает о том, что я встречалась с вами, то немедленно лишит той пенсии, которую предполагала назначить мне после своей смерти.
– Но почему? – совершенно искренне удивилась я. – Что за страшную тайну она так тщательно скрывает от меня?
– Сеньорита Майя, речь идет о вашей матери Кристине. Она ушла из этого дома более тридцати четырех лет тому назад. Понимаете, я не хочу, чтобы в последние дни своей жизни сеньора Карвальо заново переживала все случившееся тогда.
– Я тоже этого не хочу, – поспешила я заверить старую служанку, чувствуя, как напряглась каждая клеточка моего тела при одном только упоминании о моей матери. – Но тогда почему вы отдали мне эти письма? Ведь они были написаны моей прабабушкой восемьдесят лет тому назад, задолго до того, как я появилась на свет.
– Потому что для того, чтобы понять, что случилось с вами, вы должны знать, что было до того. Конечно, я могу лишь повторить то, что рассказывала мне моя мать. Ведь я сама была грудным младенцем, когда сеньора Изабелла родила дочь, будущую сеньору Карвальо.
– Пожалуйста, Яра! Заклинаю вас. Расскажите мне все, что знаете. – Я понимала, драгоценна каждая секунда моего общения с нею. Ведь Яра может испугаться и передумать в любой момент. – Клянусь, сеньора Карвальо никогда не узнает о нашем с вами разговоре.
– Даже в том случае, если вы узнаете, что имеете все права унаследовать этот дом?
– Даже тогда. Меня удочерил очень богатый человек, и я не нуждаюсь в финансовой подпитке.
Какое-то время старуха смотрела на меня неподвижным взглядом, потом с тяжелым вздохом сдалась.
– Те письма, которые вы прочитали, были написаны сеньорой Изабеллой моей матери до ее возвращения из Парижа. Более поздних писем не было, верно?
– Да. Последнее письмо Изабелла отправила, когда их пароход сделал короткую остановку в Африке, – подтвердила я. – А потом она вернулась в Рио. Я видела их с Густаво свадебные фотографии. Они хранятся в архиве.
– Все так. А сейчас я перескажу вам со слов моей матери все то, что случилось с Изабеллой в течение последующих восемнадцати месяцев…
Изабелла
Рио-де-Жанейро
Октябрь 1928 года
30
– Изабелла! Моя ненаглядная доченька. Наконец-то ты снова с нами! Жива и здорова! – не переставал восклицать Антонио. Изабелла спустилась по сходням на берег, где тут же попала в крепкие отцовские объятия. Но вот он слегка ослабил хватку и отстранился от дочери, чтобы повнимательнее разглядеть ее. – Что такое? Худая, одни кости. Тебя что, не кормили там, в этой Европе? И такая бледненькая, моя принцесса. Наверное, тамошний климат не пошел тебе на пользу. Но ничего! Горячее бразильское солнце быстро вернет краски на твои щечки. Пошли же скорее. Наверняка твой багаж уже загрузили в нашу машину. Она тут припаркована в двух шагах на пристани.