Русский штык на чужой войне - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Балмасов cтр.№ 224

Подпустив колонну приблизительно на двести метров, я крикнул: «Да здравствует президент Гондра!» – и бросился на инсургентов в конную атаку. Атакованные врасплох конницей, пехотинцы обратились в бегство и скрылись в апельсиновых садах. Взяв на дороге в плен восемнадцать солдат и двух сержантов, я отправил первый трофей правительственных войск к майору Торресу. Оправившись после неожиданного нападения, противник перешел в наступление вдоль садов и, под прикрытием проволочной ограды, принялся обстреливать нас ружейным огнем. Не желая понапрасну терять людей, я отошел на угол авениды Солнца. Лейтенанта Шеню я отправил в тыл с пленными и на его место назначил сержанта Рескина. Предполагая, что кавалерия вернулась в Асунсион, пехота снова перестроилась в поход-порядок и вытянулась по авениде Петтироси.

Воспользовавшись такой небрежностью противника, мы вторично опрокинули пехоту конной атакой. На сей раз мне очень помог расторопный сержант Рескин со вторым взводом, разбив противника. Я опять занял Лавровую улицу и, спешив затем драгун, рассыпал их цепью по соседним апельсиновым садам. В пешем строю мы отбили пехотную контратаку и удержали за собою улицу.

Поздним вечером нас сменил третий взвод, с лейтенантом Ортисом. Он подъехал ко мне и, обняв, поздравил с победою.

– Капитан русо, все мы, офицеры эскадрона Эскольты Президента, сегодня гордились вами. Майор Торрес и капитан Гарсия де Сунига просили передать вам их благодарность за вашу конную атаку.

На радостях я расцеловался с ним по русскому обычаю и в половине десятого вечера вернулся в Асунсион. Вокруг города были вырыты окопы, и в них сидела правительственная пехота с пулеметами. Нервное состояние было настолько сильно, что меня чуть-чуть не обстреляли, приняв наш возвращавшийся полуэскадрон за противника. Каждый раз приходилось останавливаться, ждать офицера, вести с ним долгий разговор и в иных случаях показывать даже свое удостоверение личности. Все это происходило потому, что большинство офицеров меня еще не знало и принимало наших драгун за инсургентов, желающих прорваться в столицу.

На авениде Южного Креста я встретил на белом коне майора Торреса со штабом и капитаном Сунигой. Мое появление их встревожило. В ночном мраке они неожиданно увидели драгун, шедших с неприятельской стороны. Майор Торрес выехал нам навстречу и громко крикнул:

– Какая часть?

– Полуэскадрон Эскольты Президента возвращается с улицы Лавров, – отвечаю я, подъехав к нему с рапортом.

Майор Торрес крепко пожал мне руку и сказал окружающим его офицерам:

– Сегодняшний бой на улице Лавров принес русскому капитану лавровый венок.

Но больше всех был доволен капитан Гарсия де Сунига, я прославил в первом сражении его эскадрон. Подъехав, он похлопал меня по плечу и протянул походную флягу с ромом. Тут только я вспомнил, что с утра еще не успел выпить кофе. Попросив у майора разрешения, я верхом отправился ужинать.

Проезжая по авениде Петтироси, я заехал к доктору Риттеру на виллу Ньяндути. Рудольф Александрович уже знал про атаку и поздравил меня с блестящим началом боевой репутации.

– Ну, вот видите, я никогда не сомневался в ваших боевых качествах. Но, мой милый, жалко будет расставаться с армией, а это последует неизбежно с приходом в Асунсион армии полковника Шерифе. Очень жаль, что вы не перешли на его сторону. Все же, как русский человек, приветствую в вашем лице наше доблестное офицерство. Очень рад за вас.

Я успокоил старого друга и сказал, что полковник Шерифе так легко не вступит в Асунсион. Рудольф Александрович покачал головою и назвал меня неисправимым оптимистом.

В ресторане «Альгамбра» посетители встретили меня аплодисментами, а услужливый гарсон любезно положил на прибор вечерний выпуск газеты «Эль Либераль», поздравив в лестных выражениях с боевым успехом. Я взглянул на газету и прочел на первой странице заголовок жирным шрифтом: «Капитан Сакро Дьябло».

Военный корреспондент с фронта описал на целой странице мою атаку на батальон майора Вейса, сравнив эскадрон Эскольты с донскими казаками, неустрашимо громившими врагов. Меня же он назвал, за трудностью произношения моей фамилии, Сакро Дьябло – кличкой, оставшейся за мною на все время службы в парагвайской армии. Откровенно говоря, мне было приятно чувствовать себя героем дня, и по этому поводу я выпил даже бутылку шампанского. На следующий день все газеты писали о нашей атаке, поместили даже мою фотографию и назвали «тузом правительственной кавалерии». Так счастливо прошел мой первый конный бой в Южной Америке под созвездием Южного Креста. Я был, конечно, счастлив, но в то же время и печален. Мне недоставало женского сочувствия и хотелось хоть немного любви.

На военном совете 29 мая решено было наступление армии полковника Шерифе.

В первых числах июня инсургенты окружили Асунсион, и жители столицы ожидали со дня на день штурма. В городе сразу замерла повседневная жизнь, улицы наполнились солдатами, грузовики проносились с амуницией, сестрами милосердия и врачами, разъезжающими по открытым бой-скаутами полевым лазаретам. Правительственная пехота окопалась на стратегических высотах, шесть полевых орудий были расположены на самих опасных пунктах, и кавалерия, стоя на флангах, охраняла столицу от неожиданных неприятельских атак. На реке Парагвае канонерские лодки «Эль Треумфо» и «Адольфо Рикельмо» защищали центральные позиции своими тяжелыми пушками «Виккерс».

Необходимо отметить необыкновенную энергию, с которой правительственная партия принялась за работу. Начиная с простого рабочего и кончая сенатором, все старались помочь общему делу в страшной схватке с военными инсургентами. Но в среде кадровых офицеров чувствовалось недоверие к добровольческим частям, и многие из них открыто предсказывали грядущую катастрофу. На столицу наступали три военных округа под предводительством лучшего стратега, и боевыми операциями руководили получившие опыт в минувшей Великой войне офицеры германского Генерального штаба.

8 июня в семь часов утра полковник Шерифе приказал своей армии начать наступление по всему фронту. Наш эскадрон Эскольты в это время находился на высотах местечка Ламбари, и, таким образом, мы были свидетелями разыгравшегося боя между правительственными войсками и инсургентами. Девятью батальонами пехоты при двенадцати легких орудиях и тремя эскадронами регулярной кавалерии полковник Шерифе начал штурм Асунсиона. Свою кавалерию он пока оставил в резерве при Ставке, надеясь использовать ее в последний момент, так сказать, во время своего торжественного вступления в побежденный город. Один только эскадрон лейтенанта Гарделя наступал спешенным в цепи вместе со штурмующей пехотой.

В этом сказывалась чисто германская тактика. Как ни просил полковника Шерифе начальник их кавалерии, старый, вступивший в строй из резерва полковник Хозе Хиль, дать ему возможность действовать самостоятельно со своей конницей и прорвать пехотный фронт правительственных войск, Генеральный штаб инсургентов, состоявший из германских офицеров, считал, основываясь на практике Великой войны, кавалерию отжившим родом оружия и не придавал ей никакого значения.