Античный мир «Игры престолов» - читать онлайн книгу. Автор: Айеле Лушкау cтр.№ 32

Важной частью, делающей эпос более динамичным, является взаимозаменяемость героев, даже учитывая уникальность каждого из них. В общем смысле положение вещей в героическом мире делает это абсолютно необходимым. Для того чтобы обеспечить приток свежего пушечного мяса, каждый из героев должен быть в какой-то степени заменим кем-то еще, в противном случае ни отдельные битвы, ни сами традиции эпоса не могли бы быть увековечены. Эней сменяет Ахиллеса, который занял место Геркулеса, а Ясон может сменить Одиссея, чтобы продолжить другую ветвь истории, и т. д. и т. п. Каждое поколение, как мы уже заметили, в какой-то степени не оправдывает ожиданий предыдущего, но общее ощущение эпоса как чего-то бесконечного сохраняется до сегодняшних дней. Основное качество эпического героя – успешность в бою, что в древности измерялось количеством убитых врагов и захваченных трофеев. Так как эпические герои в основном заинтересованы в сражениях с другими героями или чудовищами, сражениях, в которых они могут понять, чего стоят люди, которых они убивают, даже если они делают это в большом количестве, обычно описываются и называются по имени. Порядок действий на поле боя называется aristeia, или «демонстрация бесстрашия», и его недостаток, в свою очередь, является недостатком героя. Кажется, что это совершенно не свойственно Джейме, по крайней мере, насколько мы видим. Он проигрывает практически во всех битвах, свидетелями которых мы были: против войска Старков в Шепчущем Лесу, когда его взяли в заложники, а затем против Кровавых Скоморохов, когда удача совсем покинула его.

Но если Джейме не такой уж и герой, кто он тогда? На этот вопрос есть несколько ответов, и первый – это знание того, что наличие менее успешного героя само по себе является укоренившейся традицией. Мы уже видели, что со временем героические подвиги теряют свою значимость, так что быть разочарованием для старших – узнаваемая черта эпоса. С возрастом эпические герои, как Джейме, попадают в странную ситуацию – их почитают за мудрость и опыт, но в то же время над ними насмехаются и подвергают сомнению воинскую доблесть. Престарелый Нестор в «Илиаде» – яркий тому пример, как и отец Энея Анхиз: каждое указание, которое он дает сыну, оказывается неверным, но его все равно почитают и следуют за ним до самой его смерти. Случается, что герой ведет себя некомпетентно или глупо. Одиссей, несмотря на репутацию хитреца, умудряется потерять всех своих товарищей на пути домой в Итаку, аргонавт Ясон не может предотвратить убийство женой их сыновей, а Эней постоянно демонстрирует нежелание принимать решения и тратить на это время в погоне за своей целью. Джейме Ланнистер, исходя из этого, объединяет нежелание («Чего не сделаешь ради любви»), следующие из этого неудачи в достижении целей и произведении впечатления на поле битвы, и чувство, что он уходит в ностальгическое прошлое. Вместо того чтобы стать частью настоящего, герои восстания Роберта сражаются в заведомо проигранной битве за то, чтобы не быть погребенными в монументы истории слишком рано. И в этом смысле «Игра престолов» является историей кровавой и жестокой смены поколений, в которой стоит одному из них пережить пик своей славы, как другое изо всех сил старается занять освободившееся место в центре внимания.

Наконец, мы можем рассмотреть другой ответ: Джейме Ланнистер не столько эпический герой, сколько подражание ему. Другими словами, он выглядит, говорит и ведет себя как герой, но на деле является не великим протагонистом, Ахиллесом истории, а лишь тем, кого используют другие, чтобы проложить себе путь к славе. Один из признаков этого – факт, что Джейме один из двух близнецов. Это не значит, что в реальном мире близнецы – шифры друг друга, но в античной литературе у близнецов часто сложные отношения друг с другом, в которых один выполняет функцию альтер эго другого, желает он того или нет. Одним из лучших примеров таких отношений являются сыновья Эдипа, близнецы Этеокл и Полиник, чья история рассказывается в поэме «Фиваида», написанной Стацием в эпоху правления римского императора Домициана о событиях, последовавших за событиями «Энеиды». Этеокл и Полиник – плод более чем странных отношений: сыновья Эдипа и его матери Иокасты появились на свет в результате инцеста и, движимые чрезмерной одержимостью желанием определить и уяснить, кто они есть, доходят до войны и взаимного уничтожения ^[30]. Когда их отец отрекается от своего титула царя Фив, братья предстают перед дилеммой: так как они близнецы, невозможно определить, кому должен достаться трон. Вместо этого они решают управлять государством по очереди и меняться ролями раз в году: пока один правит, второй отправляется в изгнание. Этот хитроумный план, однако, разбивается вдребезги, когда Этеокл отказывается уступить трон в конце первого года и его брат-близнец решает заявить о своих правах, собрав огромную армию против Фив.

Фиванская война (или «Семеро против Фив», как называли ее в древности, отмечая семерых героев, возглавлявших поход) была частью войны, предшествовавшей Троянской, и, согласно хронологической матрице, представители этого поколения должны быть более великими и героическими, чем те, кто вел осаду Трои, хотя их сыновья оспаривали данную характеристику ^[31]. Эта идея лежит в основе способа, с помощью которого Стаций рассказывает историю в своей «Фиваиде», гиперболизируя и утрируя как самих героев, так и их различные поступки, включая ненависть братьев друг к другу. Кроме того, это делалось для того, чтобы «Фиваида» смогла отстоять свое превосходство над поэмами, написанными до нее, например, над «Энеидой», ее главным шаблоном и собеседником, и другими версиями мифов о Фивах – греческой пьесе драматурга Эсхила V в. до н. э. «Семеро против Фив» или утерянной поэме на ту же тему греческого поэта Антимаха. Наконец, литературные вкусы современников Стация сводились к гротеску и креативным изображениям мужества и смерти – это, прежде всего, век Колизея и гладиаторских боев, а также реконструкций мифологических сюжетов, в которых преступников наказывали, разыгрывая смерти мифологических персонажей. Далее, император Домициан сам один из двух братьев (второй тоже был императором), хоть и не близнецов, тем не менее имевших близкие – и сложные – отношения как друг с другом, так и со своим отцом. Все эти соображения влияют на то, как представлены в поэме отношения близнецов Этеокла и Полиника, и все они затрагивают тему личности, места человека в мире и отношений между жизнью и искусством. Стация хочется рассматривать как альтер-эго Вергилия, а Вергилия – как альтер-эго Гомера, в то время как оба хотели превзойти предшественников и установить планку, которую не смогут преодолеть будущие поколения.

Подобные соображения также прекрасно показывают, что Джейме отчасти является примером того, куда может скатиться карьера героя, что само по себе является главной темой сериала «Игра престолов»: Роберт Баратеон начинает славно, а заканчивает пьяницей; Нед Старк начинает с честью, а умирает, клейменный предателем; его сын Робб дерзко начинает кампанию по захвату трона и отмщения, но позорно умирает, и т. д. Даже Джоффри, в котором эпический героизм проявляется лишь в чувстве собственного достоинства, ждет ужасный финал. Этот список разрушенных надежд является, с одной стороны, авторской особенностью (Джордж Р. Р. Мартин любит убивать персонажей, чтобы поддерживать интерес к сюжету), а с другой – способом изобразить некоторые неотвратимые последствия эпической героической идеологии: ты либо погибнешь в огне славы, либо познаешь горе, попытавшись вести прежнюю жизнь. Тайвин Ланнистер, который особенно боялся поражения, сказал бы об этом иначе, несмотря на слова его дочери Серсеи: «Ты побеждаешь или погибаешь». Джейме, как и все остальные героические персонажи «Игры престолов», существует лишь в сером пространстве, где-то посередине.