Дом проклятых душ - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 36

– Да там же было на стене написано, на сколько! – перебила она меня не без досады. – Надо было только прочесть – и бежать оттуда бегом. Тогда бы и живы все остались, и тебя бы вовеки с панталыку не сбили, не заставили искать невесть чего… того, чего ты найти не сможешь!

Можно было бы ожидать, что сердце у меня разорвется от разочарования, однако я сам подивился своему спокойствию. Очевидно, к тому времени я уже смирился с тем, что дома или вовсе не было никогда, или сейчас нет. Я просто хотел точно знать, было ли то, о чем рассказал мне Тимофей. И никто не мог мне поведать об этом более точно и правдиво, чем эта старуха.

И все же голос у меня дрожал, когда я выговорил:

– Значит, у меня ничего не получится…

– Нет, – сочувственно ответила старуха. – У тебя не получится. Ведь ты к тем делам никаком боком не причастен. А вот у Свирина получилось бы, ибо его предок в том доме побывал. На том чердаке… А никого больше из завитинцев там не было. Вот и потомки их ничего о том доме не знают и видеть его не могут.

Не сразу до меня дошел смысл ее слов! А когда дошел – я задрожал пуще прежнего от нового приступа волнения.

– Так вы что сказать хотите? – прохрипел я. – Что этот дом есть, но его просто не каждый может увидеть?!

Она кивнула, глядя на меня уже с откровенной жалостью.

– И я не увижу?.. – пробормотал я, чувствуя, как по-детски отчаянно и безнадежно дрожит мой голос.

Слезы подступали к глазам. Зачем я поверил Тимофею? Зачем ухватился за этот почти сказочный шанс? Зачем потратил время на мечту?

– Увидишь, – ласково ответила старуха. – Не скоро еще… но перед самой смертью увидишь! И не только этот дом, но и еще кое-что.

– Сундук с золотом? – воспрянул я духом.

– Нет, его твой правнучок увидит. И сможет взять – если Горностай захочет отдать. Вторую его голову сыскать – это не так просто.

Я помотал своей головой, потому что в ней не умещалось то, что говорила старуха.

– Правнучок… Откуда он возьмется? У меня даже сына нет. Я и жениться не собирался.

– Ну так соберись, милок, – ухмыльнулась она. – Возьми да соберись, долго ли умеючи? Однако жениться надо тебе не на ком попало, а лишь на Наташке Скворцовой.

– Что ты за сватья баба Бабариха? – ухмыльнулся я, вдруг почувствовал недоверие к своей собеседнице.

В самом деле, это что за разговор пошел? Может, это какая-то родня Наташкина мне голову морочит? Знает, что Наташка по мне сохнет, да и сводит нас таким оригинальным образом?

– Дурака не валяй, – презрительно посмотрела на меня старуха. – Да потому, что она одной крови с Донжей. Была у Донжи молодая полюбовница, которая и родила ему дочку. Вот Наташа от того корня и пошла и есть. А правнучок ваш, значит, увидит то, что надо видеть.

– А почему не сын? – угрюмо спросил я. – Почему не внук? Зачем так долго ждать?

– Да потому что ни сыну, ни внуку твоему дела до этого дома и до Ивана Горностая не будет никакого.

– Но ведь я расскажу?.. – заикнулся было я.

– Не успеешь, голубок, – вздохнула старуха. – Не успеешь! Зато успеешь вторую голову зазвать в дом да тетрадку свою там бросить. И будет она лежать, пока не найдет ее правнук твой, который родится человеком непростым! Да, появляются иной раз на свет такие люди, а почему они именно такие, – никто не знает. Но только одолевает их неведомая маета душевная, верят они в сны и неупокоенных бродяг, живут не по законам своего мира, а по другим законам, и много им бывает дано… да, многого могут достигнуть, если не надорвутся, желая все разом унести. Получит ли он сокровище? Получит, если вторая голова захочет ему показать. А чтобы захотела, твоему правнуку подмога понадобится от той, чей родной крови я жизнью обязана. И вот тут-то ждет его самая главная заковыка…

Голос ее звучал странно, странно! Казалось, она сама не понимает, что говорит, такое впечатление производило ее тусклое, безжизненное бормотанье. В молодости, в той, в другой жизни, от которой теперь ничего не осталось, привелось мне побывать на спиритическом сеансе. Тогда, перед войной с германцами, модно было судьбу пытать. И помню, медиум, который общался с духом… ей-богу, уж не припомню, чьим! – повторял его слова таким же безжизненным, невыразительным голосом.

Но вот старуха провела ладонью перед глазами, словно сметая паутину, прилипшую к лицу, и перевела дух. И я то же самое сделал. Не знаю, как ей, но мне легче не стало.

– А зачем мне на Наташке жениться? – воскликнул я, с трудом сдерживая внезапно прихлынувшие к глазам слезы безнадежности. – Зачем стараться ради какого-то мальчишки, которого я даже не увижу никогда?! Не лучше ли бросить все и уехать отсюда?

– Да что ты, милый, – ласково промолвила старуха. – Никуда ты не уедешь. Судьба твоя была сюда приехать, чтобы костер разжечь. Другие в него дровец подбросят, но ты огонь разведешь, когда на Наташке женишься.

– Каких дровец? В какой костер? – спросил я изумленно, однако старуха словно не слышала меня и твердила свое:

– И захочешь убежать отсюда, а не сможешь. Будешь идти словно по половику, который из-под ног тащат! Да и зачем тебе уходить? Своего часа не минуешь, так доживи до него в радости. Не хватит ли тебе по белу свету без тепла человеческого мотаться, призрачного счастья искать? Оно вот, рядом, только руку протяни. Еще не раз мне спасибо скажешь и поймешь: синица в руках всегда лучше журавля в небе! Беда только, что твой правнучок этого понять не сможет. Глафира помешает! Ну да ладно, хватит об этом, оно когда еще случится!

Старуха вздохнула и пошла от меня.

Вот же привычка! Наговорила черт-те что да и прочь! Разгадывай сам эту головоломку!

Что-то подсказывало мне: не разгадаю. Да и ладно! Плевать на нее и на ее пророчества дурацкие!

– А ну как Натальина родня мне откажет? – насмешливо крикнул я вслед старухе.

– Не бойся, не откажет! – бросила она, не оборачиваясь. – От судьбы не уйдешь. Все сладится.

И оно в самом деле сладилось.

* * *

…Да, конечно, про то, что новый Горностай был местный, завитинский и взялся из 36-го года, – это он ляпнул не подумавши, размышлял Жука, глядя вслед Машке, скрывшейся за занавесками. Она не могла не обратить внимания на одежду этого парня! Но Машка тоже прокололась – слишком уж старательно уверяла, что не читала ту перевернутую красную надпись на стене. Любой нормальный человек попытался бы ее прочесть, а уж филолог-то – всенепременно! Нормального человека (Жука имел в виду прежде всего себя) сбивал с толку этот знак – ѣ, ну а филолог, конечно, сразу догадался бы, что это буква ять, а потом и другие буквы к нему подогнал бы.

Когда Жука – благодаря вовремя найденным запискам Василия Жукова – прочел надпись полностью, а не только первые три слова, он заинтересовался этой буквой. Почитал про нее в Википедии, даже смешной стишок выучил – так называемый мнемонический, для запоминания слов, в которых следовало писать эту букву ять, которая звучанием ничем не отличалась от нормального звука Е: