Дом проклятых душ - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 18

– Марусенька! Неужели ты?! Ну так и знал, что рано или поздно появишься!

Коза поднялась, смерила Жуку долгим взором своих косых черных глазок, дернула носом, подскочила, плюхнулась на землю – и пыль вокруг взвилась столбом, а когда через миг улеглась, то вместо козы на дороге стояла высокая худая старуха в бесформенной одежде.

Та самая, которую Маша уже видела в образе тени!

Вся разница, что тенью она была серой, а теперь оказалась облачена во все черное.

Как ни странно, Маша не очень удивилась. В конце концов, в русских сказках герои то и дело ударяются оземь (проще говоря, с размаху бьются телом о землю, что и проделала только что черная коза) и кем-нибудь да оборачиваются: или ясен сокол да серый волк добрым молодцем, или добрый молодец ясным соколом да серым волком, а то и злой колдун кем-тем, кто-что ему на данный момент в голову взбредет.

Конечно, в сказках чего только не бывает, но, насколько помнила Маша из курса древнерусской литературы (у нашей героини было, кстати сказать, высшее филологическое образование), не пренебрегали превращениями и герои былинные, то есть максимально сближенные с реальностью (Волх Всеславлич, к примеру, только этим и занимался!), ну а про князя Игоря, то есть персонажа подлинно исторического, и говорить нечего, стоит лишь вспомнить божественно прекрасный перевод «Слова о полку Игореве», сделанный Заболоцким:

(В горностая, заметьте себе!)

Маша, скорее, удивилась тому, что в этой перекошенной, нереальной реальности, в которой она оказалась и где смешались места и времена, требовалось еще и проделывать какие-то ритуальные телодвижения, чтобы свершилось очередное превращение. Казалось, все должно само собой происходить!

Так или иначе, коза обернулась мрачной черноглазой старухой и угрюмо буркнула, исподлобья косясь на Жуку:

– А ты что за спрос?

– Диву я тебе даюсь, Марусенька! – с прежней фамильярностью воскликнул Жука. – Неужели до сих пор не поняла, что я не позволю тебе добраться до этого парня? Раньше надо было думать, когда ты Ивана Горностая под вражью пулю подвела. А теперь все, шабаш, старуха, теперь ты к нему не подберешься, теперь я его охраняю.

Марусенька пренебрежительно бросила:

– Мели, Емеля, твоя неделя! – и, вызывающе подбоченясь, встала перед крыльцом.

Жука смотрел на нее с нескрываемой ненавистью, а Маша и Гав изумленно переглянулись.

Неведомо чему изумлялся пес, а Маша – тому, что все ее выводы насчет Жуки перевернулись с ног на голову. Или наоборот, не суть важно! Важно, что она совершенно клинически ошибалась, решив, что Жука какой-то злодей и опасный тип. Все вышло совершенно наоборот! Он никого не преследует – он старается защитить Ивана Горностая. А ведьма с таким милым и ласковым именем Марусенька – ведьма она и есть!

Стоп. Но ведь Маша видела Горностая во сне! Разве он существовал когда-нибудь на самом деле? Или Жука тоже стал жертвой какого-то сна?!

Так, кажется, вопросы, на которых не найти ответов, уже пора в столбик записывать… Или подряд, в строчку, а то бумаги не хватит: они налетали один за одним!

Интересно, Жука пытался Машу в Завитую не пустить только потому, что о ней беспокоился, или потому, что вспомнил, как ее бабушка некогда внучку Марусенькой называла?.. Однако всей прочей семье это имя казалось слишком старомодным и простецким, никто, кроме бабушки, Машу так не называл, да и сама бабушка в конце концов отступилась.

Да ну, глупости, имя – это не причина. Наверное, Жука и впрямь за подругу детства боялся: как бы не попала в беду, окажись в этой перевернуто-вывернутой Завитой!

А интересно, как сам Жука сюда попал и почему никаким здешним причудам не удивляется?

И еще интересно, почему он так же, как о Маше, не беспокоился о любом грибнике-ягоднике-дачнике, который вполне мог забрести в Завитую? Она ведь не окружена частоколом, обтянутым проволокой, по которой пропущен ток высокой частоты, и запрещающие знаки там и сям не расставлены, не развешаны! Кто угодно мог, выражаясь языком фантастических романов, которые Маша, к слову сказать, терпеть не могла, провалиться в эту дыру то ли времени, то ли места, то ли места-времени! Или… всем путь сюда, в эту Завитую, заказан, кроме Жуки и Маши?

Но почему? За какие такие заслуги или прегрешения?!

Господи боже, да что ж за путаница, что за чушь творится? И вообще, откуда Жуке знать, что Марусенька некогда подвела под пулю Ивана Горностая?

Они с Машей что, видели один и тот же сон?!

Так, про это она уже спрашивала невесть кого и не получила ответа. Все вернулось на круги своя. И из этого заколдованного круга непоняток никак не выбраться!

Сон, сон, сон… Но их Маша видела несколько. И в одном из них Марусенька сообщила, что она, Маша Миронова, везде пройдет и кого угодно спасет, дури у нее хватит.

Ведьма что, хотела, чтобы Маша спасла Ивана Горностая? Или не хотела?! И как быть с ее предупреждением, уже отнюдь не приснившимся, что здесь ни есть, ни пить, ни словом ни с кем обмолвиться нельзя? И, на минуточку, откуда это ощущение, будто черная коза нарочно дала Жуке себя обнаружить, чтобы он не заметил зазевавшихся Машу и Гава?..

Ох, нет, сил больше нет обо всем этом думать, разбираться во всех этих противоречиях! Но как быть с вычурной фразочкой, которую с вызовом бросил Жука: мол, он теперь охраняет Ивана Горностая? Он что, хочет сказать, будто своим бандитским обрезом преграждает Марусеньке путь к Ивану Горностаю? То есть баснословный герой Машиных снов и в самом деле где-то здесь, в этом доме? И продукты в пластиковом пакете Жука привез для него?!

Маша зажмурилась.

Есть такое выражение: усталость металла. Оно вполне применимо к мозгу. В том смысле, что любое количество извилин имеет предел вместимости. Вот как раз в этом состоянии и находился Машин мозг, и ее попытки осмыслить происходящее напоминали жалкие трепыхания тонущего в вязким болоте человека, уже смирившегося с тем, что на твердую землю ему не выбраться, однако все еще бессмысленно шевелящего руками и ногами.

Каким образом Иван Горностай, темноволосый и темноглазый красавец – в красной рубашоночке, хорошенький такой! – подстреленный невесть в каком веке, по наводке, так сказать, молодой ведьмы Марусеньки, из окна некоего деревенского дома, оказался в том же доме, но предположительно в 30-х годах XX века, под охраной Жуки, Павла Жукова, 1990 года рождения? А вышеназванный Жука пытается спасти Горностая от старой ведьмы Марусеньки…