Счастье волков - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 32

Сам же он открыл досье.

Чеченская община появилась в Турции еще в середине XIX века, просто чеченцев звали черкесами, как и любых кавказцев. Русские согнали их с родных мест, когда завоевывали Кавказ, а султан, который был защитником веры и всех правоверных, приютил их. Вторая волна миграции была в девяностые, по результатам двух новых кавказских войн. В Стамбуле жила община чеченцев, которые принципиально вот уже почти двадцать лет отказывались получать турецкое гражданство, считая себя гражданами несуществующей Ичкерии. Это заслуживало бы уважение, если бы не склонность чеченцев к криминалу. Эта проблема не стояла перед турецким государством в полный рост лишь потому, что чеченцы обычно в Турции надолго не задерживались, уезжали либо в Европу, либо в США, особенно молодежь.

Но они действительно могли бы сотворить такое – арендовать или угнать катер, взять несколько автоматов, и…

Если бы в этом во всем был какой-то для них смысл.

Какой им смысл это делать? Какой смысл им делать это сейчас? Почему именно сейчас им потребовалось развязывать бойню русских? На что они рассчитывали?

– Разрешите, эфенди.

В дверь протиснулся инспектор Адам Озкан, он был такой огромный, что с трудом проходил в дверь.

– Да, что там у тебя?

– Список гостей со свадьбы. Не обязательно полный, но…

– Где взял?

– Невеста обратилась в свадебное агентство. Не факт, что все были на том теплоходе, но…

…

– Двести пятнадцать человек.

Живыми выловили троих.

– Список у тебя?

– Да, эфенди.

Комиссар бегло просмотрел список, ногтем подчеркнул три фамилии.

Лидеры чеченской общины. Были приглашены на свадьбу и, скорее всего, были на этом корабле. Конечно, если выяснится, что они все трое под разными предлогами не пошли на свадьбу… это будет как признание вины.

Но что-то подсказывало комиссару, что они там были.

Версия о виновности чеченцев сыпалась на глазах.

– Адам, посмотри сюда. Отправляйся и выясни, живы ли эти трое.

– Да, эфенди.

Комиссар решился:

– А если они живы… тогда вот что. Запроси у телефонных компаний распечатки абонентов… все прибрежные вышки. Вчера… первая половина дня. Скажем, с девяти и до… часа дня.

– Эфенди, это же сотни тысяч фамилий.

– Плевать. И… никому не говори, что ты делаешь и зачем. Понял?

Раскрытие преступлений сейчас – это не гениальные озарения, это, скорее, работа с большими массивами данных.

Все мы оставляем следы. У каждого из нас есть мобильный телефон, мы звоним с него, отправляем СМС, делаем селфи, чекинимся в разных местах, выходим в социальные сети. Сейчас на многих зданиях есть камеры наружного наблюдения, потому что это дешево и этого требуют страховые компании. За дорогами постоянно следят камеры, они регулируют трафик, отслеживают нарушения правил дорожного движения и выписывают штрафы, просто следят за потоком. Каждый из нас в день несколько десятков раз попадает в поле зрения разных средств слежения и контроля, часто сам не зная об этом. И мало кто знает, как избежать засветок или хотя бы свести их к минимуму.

И потому сегодня лучший друг сыщика – это не напарник и полицейская ищейка, а компьютер с базами данных и средствами обработки изображений, позволяющими по нечеткому снимку составить фоторобот подозреваемого. В Турции работа полиции облегчалась еще и жестким контролем за оборотом мобильных телефонов и СИМ-карт.

Все операторы в порядке служебного обмена с полицией предоставили данные по интересующим полицию вышкам и промежутку времени, после чего огромный массив данных загрузили на сервер и начали прогонять через различные фильтры. Комиссар для начала исключил женщин, посчитав, что террористами могли быть только мужчины. Потом он исключил и всех, кто моложе шестнадцати и старше шестидесяти лет. Сократившуюся базу данных стали сверять с базами данных на радикальных исламистов, ранее судимых, членов этнических ОПГ и так далее. Каждые двадцать минут комиссар забирал список имен с временем, местом, номером мобильного и ссылкой на файл с криминальной биографией.

– Вот этот, эфенди суперинтендант.

Комиссар подчеркнул одно имя в списке, который отпечатал для старшего суперинтенданта Гуля. На улице стемнело, день стремительно шел к концу.

– Вахид Захар. Тридцать семь лет, уроженец Стамбула. Вся семья радикальные исламисты, отец сидел за запрещенную политическую деятельность. В семнадцать лет покинул Турцию, предположительно прошел курс обучения в медресе при Красной мечети, в Исламабаде. Предположительно связан с ДАЕШ ^[18], есть свидетельства его контактов с ними. В две тысячи одиннадцатом отметился в Каире, дальше – Сирия. Вернулся в Турцию в две тысячи шестнадцатом. Полицейское наблюдение снято в семнадцатом за недостатком средств. Согласно опросам соседей, ведет себя тихо, ходит в мечеть, работает в автомастерской. Семьи нет. Свидетельств того, что он по-прежнему радикально настроен, – тоже.

– Я как-то связи не вижу.

– На телефон Захара поступил входящий звонок. Оператор «Тюркселл», вышка в районе пристани Кабаташ, откуда отправлялся теплоход с русскими ворами. Время совпадает с датой отправки теплохода. Сам Захар находился в районе пристани Бостанджи, сразу после получения звонка он отключил телефон. И до сих пор его не включил, возможно, даже выбросил.

…

– Кто-то, кто находился на пристани Кабаташ, проследил за отправлением теплохода и позвонил Захару – теплоход отошел. Захар находился в районе пристани Бостанджи, скорее всего, именно оттуда отправился катер с убийцами. Маршрут теплохода примерно известен, достаточно знать, на какой остров он идет. Они перехватили теплоход и сделали свое дело. Кстати, человек, звонивший с пристани Кабаташ, больше на связь не выходил, телефон недоступен, скорее всего, он выбросил его в воду сразу после разговора. Зарегистрирован телефон на умершего, умер полгода назад. Сейчас мы проверяем все звонки на оба номера, а также всех абонентов, которые находились на одной и той же вышке сотовой связи одновременно с Захаром. Если они проявили неосторожность – мы их засечем. Также я отдал приказ собрать все видео с дорожных камер и камер наблюдения в этом районе, проверим все машины, шедшие в район пристани Бостанджи. Посмотрим, что удастся добыть.

– Захар не чеченец, – сказал суперинтендант.

– Но он мог быть связан с чеченцами. – Комиссар был готов к этому вопросу. – Среди лиц, подозреваемых в запрещенной деятельности, очень много чеченцев. Они почти все не только занимаются криминальной деятельностью, но и радикально настроены.

– Вы меня не поняли, комиссар.

…

– Я хочу, чтобы вы подготовили облаву на чеченский клан. Надо накрыть всех разом, привлечь жандармерию, накрыть все их притоны, все клубы, все места, где они торгуют наркотиками. Всех разом рассадить по камерам, потом будем разбираться, кто куда. Нам нужны быстрые действия, комиссар, чтобы люди могли спать спокойно по ночам, а Анкара больше не задавала мне вопросов относительно того, что происходит в городе. Я удивлен, что вы до сих пор не подготовили такую операцию, комиссар.