Дом на хвосте паровоза. Путеводитель по Европе в сказках Андерсена - читать онлайн книгу. Автор: Николай Горбунов cтр.№ 74

Илл. 22

Не тот ли самый пароходик?

Большим разоблачением оказывается обращение к оригинальному андерсеновскому тексту. В нем Вевэ не фигурирует вообще — вместо этого пароходик идет в Ферне (Vernex), а «чуть пониже» звучит как «under», что действительно можно перевести как «под». Что заставило чету Ганзенов столь радикально отойти от исходника, поди теперь разбери — не исключено, что подвела чрезмерная любознательность: спешка часто вынуждает переводчиков работать, не приходя в сознание, а эти не поленились открыть географический атлас. И тут важно то, что начиная со второй половины XIX века никакого Ферне в атласах запросто могло и не быть. Дело в том, что называть Монтрё городом, строго говоря, не совсем верно: с административной точки зрения это коммуна, изначально состоявшая из множества деревень (в 1877 году их насчитывалось более двух десятков) — Ферне как раз входила в их число. До середины XIX века (то есть как раз когда происходили события «Девы льдов») деревни были сравнительно невелики, и между ними сохранялось свободное пространство, но затем случился туристический бум, деревни пошли в рост и вскоре разрослись настолько, что границы между ними стерлись. Ферне оказалась в самом «центре тяжести» образовавшейся суперструктуры, поэтому какое-то время название агломерации просуществовало в форме «Ферне-Монтрё». Однако впоследствии топоним «Ферне» вышел из широкого употребления — сейчас его нет ни на большинстве карт, ни в базах данных онлайновых геоинформационных систем ^[97]. Память о старом названии хранит только набережная Ферне (Quai de Vernex), расположенная в аккурат посередине между современными причалами Монтрё и Кларана (Clarens),^{Илл. 23}— не исключено, что где-то там и приставал к берегу пароходик с нашими героями.

Что же до пансиона крестной, то логично было бы предположить, что Андерсен скопировал его с одной из гостиниц, где, будучи в Монтрё, останавливался сам. Например, это мог быть пансион мадам Депален, где Андерсен жил в том самом 1861 году и где произошла небезызвестная история с автографом Пушкина ^[98]. (Если так, то можно даже предположить, что «нарядно одетые, изящные, длинные и стройные» дочери англичанки — потайной привет Андерсена дочерям генерала Мандерштерна.) Пансион этот, правда, до наших дней не дожил, и точное местоположение его неизвестно, но небольшую подсказку можно выжать из текста в сопоставлении со здешним ландшафтом. Деревни, образующие коммуну Монтрё, располагаются не только в прибрежной полосе Женевского озера, но и на прилегающем горном склоне.

Илл. 23

Берег Женевского озера близ Кларана

В районе Ле Планш (Les Planches) склон прорезает глубокий овраг, по дну которого течет река Бе-де-Монтрё (Bays de Montreux). Андерсен пишет, что дорога к пансиону «шла в гору между двумя рядами белых, освещенных солнцем стен, которыми были обнесены виноградники», и это очень похоже на подъем по склону северо-западнее оврага, как раз напротив набережной Ферне. Эта часть склона — гораздо более обжитая, чем противоположная, и на ней, во-первых, есть виноградные террасы,^{Илл. 24} а во-вторых, нет леса, который загораживал бы вид на озеро^{Илл. 25} и Савойские Альпы «с разбросанными по ним городками, лесами и снегами на вершинах». Если принять эту версию за достоверную (виноградники — вещь долговременная, так что с некоторой натяжкой можно считать их ориентиром), то расположение пансиона проясняется с точностью до нескольких сотен метров — вполне достаточно, чтобы можно было хотя бы приблизительно повторить прогулку героев от пристани, а заодно и посмотреть Старый город. Если где и отдыхать от переваренного цивилизацией курортного побережья, то именно там: пространство в Старом городе живое и объемное, домики — маленькие, улицы — тихие и плавные, кофейни — немноголюдные, а вид на окрестности ничуть не хуже, чем с пансионного балкона.

Илл. 24

Виноградные террасы в Ферне-Монтрё

Илл. 25

Вид на Женевское озеро со склона в районе Ле Планш

Сделав заморских родственников Бабетты англичанами (что, кстати, исторически обоснованно: в XIX веке подавляющее большинство туристов в Швейцарии составляли именно англичане), Андерсен не упускает возможности вставить маленькую шпильку на национальной почве. Как вы помните, из пансиона вся компания отправляется на экскурсию — и крестная неспроста выбирает объектом культурной программы для гостей именно Шильонский замок.^{Илл. 26} Его значение как исторического и архитектурного памятника здесь, конечно, ни при чем.

Илл. 26