Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела - читать онлайн книгу. Автор: Гэвин Фрэнсис cтр.№ 7

Последняя глава книги Дикинсона посвящена анатомии различных сексуальных позиций, а именно их влиянию на попадание спермы в шейку матки и на вероятность зачатия. Он считал, что разнообразная сексуальная жизнь способствует зачатию, однако его занимало не только это.

Искусство не любит однообразия. Это относится не только к разнообразию в действиях, но и к разнообразию в атмосфере и приключениях: море и небо не являются слишком открытыми, а весенний лес и лунный свет – слишком изысканными в качестве фона и обстановки для упоения и великолепия.

После Дикинсона более достоверного представления об анатомии зачатия не существовало до 1990-х годов, когда появились точные аппараты МРТ. Голландские физиолог, радиолог, антрополог и гинеколог попросили семь пар заняться сексом внутри аппарата МРТ (антрополог и ее партнер тоже изъявили желание поучаствовать в эксперименте). Отчет об исследовании начинается со слов о том, насколько мало было известно об анатомии секса. Даже спустя 60 лет после Дикинсона ученые боялись проводить эксперименты из страха, что их назовут «похотливыми». Исследователи продемонстрировали изменения в расположении матки, происходящие по мере возбуждения, и отметили, что Дикинсон ошибался насчет формы пениса в ходе соития. Они обосновали, как меняется приток крови к влагалищу во время секса.

Только одной из привлеченных пар, антропологу и ее партнеру, удалось прозаниматься сексом достаточно долго, чтобы сканер сделал точные снимки. «Причина могла заключаться в том, что они были единственными участниками, действительно заинтересованными в исследовании с самого начала… и, как уличные акробаты-любители, они привыкли выступать, не обращая внимания на стресс», – говорилось в отчете.

Когда я увидел Ханну после вторых родов, она катила двойную коляску. Я спросил, как она справляется с двумя детьми (ее дочери на тот момент было всего 14 месяцев), и она вздохнула.

– Справляемся потихоньку, – ответила она. – Генри хороший. Когда мы вместе, у нас все получается.

Ее вторая дочь была более беспокойной; из-за бессонных ночей они с Генри оба были измождены. Тем не менее они не утратили способности смеяться. Ханна охотно показала мне место, где был расположен ее противозачаточный имплант. Он находился под кожей на внутренней поверхности руки. Размером он был со спичку, но при этом гладкий и эластичный.

– Не знаю, зачем мне вообще беспокоиться о контрацепции, – сказала она и грубовато рассмеялась. – Секс – это последнее, о чем мы думаем.

Когда ее младшей дочери было около четырех месяцев, я пришел на работу и увидел на своем столе записку: «Позвоните Ханне Молье. Это срочно».

– Вы не поверите, доктор Фрэнсис, – сказала она мне по телефону. – Я снова беременна.

– И что вы об этом…

– Я не могу пройти через все это снова. Просто не могу. Не думаю, что мое тело с этим справится.

В трубке стало тихо на несколько секунд.

– Я с отвращением думаю об аборте, но мне придется пойти на это. В последний раз я практически не могла ходить, не спала, мочилась под себя. Думаю, мне нужен аборт. Вам не кажется, что он необходим мне по медицинским показаниям?

Срок беременности был очень маленьким, зачатие произошло всего несколько дней назад. Я позвонил в отделение акушерства и гинекологии и описал ситуацию: двое маленьких детей, сильнейшая боль в спине, усугубляемая беременностью, неэффективность контрацептивов. Клиники, в которых проводят аборты, обычно связываются с клиникой, где было выписано направление, а не с пациенткой по ее домашнему адресу, так что на следующий день я позвонил Ханне, чтобы сказать, куда и в какое время ей нужно прийти на ранний медикаментозный аборт. Она встретилась с консультантом, который объяснил, что ей дадут таблетку, блокирующую выработку гормонов беременности, а спустя день ей нужно будет вставить пессарий, чтобы стимулировать отслоение эндометрия.

На следующей неделе мы снова поговорили по телефону.

– Вы не поверите, но я до сих пор беременна. Аборт не сработал. Мне сказали, что такое бывает один раз из тысячи.

Она снова встретилась с консультантом, снова приняла таблетку, снова вставила пессарий, и снова это не помогло.

– По моим подсчетам, теперь мой случай – один на миллион, – сказала она.

Мне было интересно, в чем дело: пессарий был некачественный или просто Ханна не смогла правильно его применить в домашних условиях.

Я встретился с Ханной неделю спустя, когда она пришла в клинику, чтобы извлечь из руки противозачаточный имплант. Ей предложили хирургическое прерывание беременности, но она отказалась.

– Я решила оставить ребенка, – сказала она, катая двойную коляску вперед и назад. – Почему таблетки не помогли?

– Понятия не имею, – сказал я, качая головой. – Думаю, вы правы: вы действительно одна на миллион.

– Если этот ребенок так сильно хочет остаться, возможно, мне следует позволить ему это сделать.

Ее голос становился то выше, то ниже, поднимаясь и опускаясь, подобно игле швейной машинки.

Некоторые из пациентов, пришедших ко мне в клинику, жалуются на симптомы, которые перемещаются из одной части тела в другую. Как только я начинаю понимать причину одного симптома (боли в коленях, например, или спазмов в животе), все резко меняется, и меня уже просят разобраться с другим. Как будто каждый описанный симптом менее важен, чем страдание в целом. Чтобы сместить фокус разговора с физических симптомов на психическое и эмоциональное состояние пациента, иногда достаточно спросить: «Как вы спите?»

«Ужасно», – отвечают иногда пациенты. Или: «Слишком хорошо – я почти не вылезаю из постели». Хроническая боль, как и перевозбужденный разум, могут являться причиной беспокойного сна, который совсем не восстанавливает человека. Чрезмерный сон обычно свидетельствует о недостатке гормонов щитовидной железы, однако он также может говорить о желании человека скрыться от мира. Для многих людей вопрос о сне не так страшен, как вопрос о тревожности и унынии.

Многие из тех, кто страдает хронической бессонницей, не способны переключать внимание: как только они начинают погружаться в сон, та часть мозга, которая все контролирует и рационализирует, снова будит их. Сканирование мозга показывает, что во время сна аналитические части мозга успокаиваются, в то время как области, связанные с инстинктами и эмоциями, активизируются. Когда человек засыпает, он будто бы покидает не только свое сознание, но и тело; нехватка контроля во время сна может ужасать некоторых. Бывает так, что поспать просто необходимо, причем срочно: таблетки, которые могут в этом помочь, вызывают сильнейшее привыкание, однако они в большинстве своем эффективны. Такое успокоительное средство, как валериана, является одним из старейших лекарств; опиум тоже использовался на протяжении тысячелетий.