Синяя луна - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Посняков cтр.№ 41

— Следует признать, что ремонт дорог, особенно загородных, где контроль со стороны властей значительно меньше, есть дело крайне выгодное на только для самого производителя работ, но и для всех рабочих, включая самого последнего землекопа.

Ого! Князь покачал головой — однако, интересное мнение у этого господина... господина... Баурджин наконец, нашёл написанное на краю свитка имя — Чжи Ань. Не имя — псевдоним.

А дальше читать стало ещё интереснее — куда там роману ужасов! — господин Чжи Ань своё мнение обосновывал, причём в самых мельчайших подробностях.

— К примеру, если рекомендованную и утверждённую ширину дорог в десять шагов сократить хотя бы на пол-чи, в результате производитель работ положив в свой карман по две связки яней с каждого ли ремонтируемого пути. Просто, если чуть-чуть уменьшит обочину. Однако, есть и другие пути мошенничества и обмана — перед ремонтом необходимо сделать вскрытие дорожного полотна, как врач вскрывает тело раненого. И, как врач ясно видит внутренности, так и производитель работ — причину ремонта. Однако вскрытие дороги не столь уж дешёвое дело, а поэтому можно её не вскрывать, а лишь наскоро подлатать сверху, забросав ямы мраморной крошкой, которую уже через месяц полностью выбьют копыта коней и колёса повозок. И тогда снова появятся ямы. Слишком уж рано! Чтобы крошка сохранилась, существуют разные хитрые растворы, применяемые нечистыми на руку мошенниками в зависимости от того, какой срок должно простоять дорожное покрытие до очередного ремонта — три месяца, четыре, полгода. А если делать ремонт как следует, то можно потом ездить по отремонтированному участку десять-пятнадцать лет, что, однако, вряд ли нужно ремонтникам, с этой дороги кормящимся...

Какие здравые рассуждения! Баурджин даже присвистнул — ну надо же! Умный и приметливый человек этот Чжи Ань. Интересно, кто он? Наверное, дорожный мастер, уж слишком хорошо разбирается в данном вопросе.

Ещё немного почитав, наместник, наконец, погасил светильник и закрыл глаза. Прогоняя сон, где-то за стеной крепости вдруг завыла собака. Потом громко заурчало в животе — наверное, съел что-нибудь не то. Затем показалось вдруг, будто в коридоре, у дверей кабинета, с кем-то громко ругается часовой. Князь приоткрыл глаза и прислушался — нет, не показалось, и в самом деле ругался.

Накинув на плечи халат, Баурджин прошёл в кабинет:

— Что там такое?

— Осмелюсь доложить — к вам рвётся наложница.

— Наложница? — удивился князь. — Я же сказал — сегодня никого не пускать! Это касается и наложниц.

— Она говорит — вы приказали ей входить в любое время!

— Что-о?! А ну, давай-ка её сюда!

Воин отодвинулся в строну, и в кабинет наместника вошла пышноволосая красотка Сиань Цо. Ничуть не смущаясь, вытащила из-за пояса какую-то бумаженцию, с поклоном протянула нойону.

— Чжи Ань, — взяв, машинально прочёл тот. — Что? Что это такое, Сиань?

— Это мой псевдоним, — девушка скромно опустила глаза. — Тот самый, под которым я подавала работу на дорожный конкурс.

Баурджин от удивления не знал, что и молвить. Лишь протянул:

— Что же, ни Чу Янь, ни Фань мне ничего не сказали....

— А они и не могли сказать, — засмеялась девушка. — Я просто стянула со стола псевдоним — они написали их на бумаге — а потом подсунула свою работу в общую стопку, И вот, кажется, победила!

— Ну, Сиань Цо... — Баурджин махнул рукой. — Ну, заходи, поговорим. Выпьешь вина?

— Охотно, мой господин.

Прикрыв дверь, Баурджин кивнул девушке на стоявший в углу диван, обтянутый зелёным шёлком, и самолично налил вино из пузатого кувшина:

— Пей, Сиань. И скажи мне — откуда ты это всё знаешь?

— Я же говорила, — наложница пригубила вино. — Мой отец долгое время работал дорожным мастером. Очень хорошим дорожным мастером. И что характерно — честным. Иначе б я не сидела сейчас здесь.

— Так ты скоро и не будешь сидеть! — хохотнул князь. — Отправишься на работу!

— Как — на работу?! — Сиань Цо чуть было не поперхнулась вином, и Баурджин легонько постучал по её спине ладонью.

— А так! С завтрашнего дня ты, душа моя, возглавишь отдел по ремонту загородных дорог! И наведёшь там должный порядок!

— Но... Но... — Сиань Цо в ужасе захлопала ресницами. — Но я же это всё в шутку! Просто хотела доказать, что и мы, девушки, способны на многое в этом мужском мире!..

— Так ведь и доказала! — Баурджин не мог удержаться от смеха. — Доказала, а теперь иди, работай!

— Вы это серьёзно, мой господин?!

— Более чем!

— Но, может быть...

— Хватит болтать, и никаких «может быть»! — сурово распорядился князь.

Девушка сидела рядом с ним — побледневшая, потерянная, она явно не думала, что её невинная шутка вдруг обернётся таким вот образом.

Баурджину даже вдруг стало её жалко, правда вот менять своего решения он и не собирался. Подвинувшись ближе, князь погладил девушку по голове и обнял за плечи:

— Ну, что ты, Сиань! Не такое уж это и трудное дело.

— Да-а, не трудное... — было такое впечатление, что несчастная вот-вот заплачет.

И чтобы этого не случилось, не терпевший женских слёз Баурджин поспешно поцеловал её в губы. А рука его быстро скользнула за ворот распашного девичьего платья, прикасаясь к нежной коже. Вот обнажилось одно плечо... второе... Вот показалась грудь... И Баурджин впился губами в сосок. Девушка застонала, выгнулась, сбрасывая с себя остатки одежды. Князь схватил девчонку в объятия, увлекая в спальню...

Ах, какой красивой была Сиань Цо! Правда, быть может, не такой утончённо-загадочной, как Турчинай, но зато куда более молодой и непосредственной в любовных утехах.

— Ах, мой господин! — выгибаясь, стонала наложница. — Как я всё-таки счастлива, что зашла сегодня к тебе. Ты ведь не прогонишь меня этой ночью?

— Не прогоню, — ухмыльнулся наместник. — Только помни — завтра тебе на работу.

Он вдруг пожалел, что и впрямь, очарованный Турчинай, давно не звал к себе в постель наложниц, вот хотя бы эту — юную большегрудую красавицу Сиань Цо. Какое у неё упругое, молодое тело, как тверда грудь... И как блестят глаза, как растянулись в улыбке томные губы... а зубы? Жемчуг, речной жемчуг, а не зубы!

— Иди ко мне, душа моя! — погладив девушку по спине, позвал Баурджин. — Иди ближе... вот так...

Наложница снова застонала, сладострастно и томно, и её лучистые карие глаза, казалось, светилось счастьем.

— Ну, вот, — наконец, произнёс князь. — А ты говорила — работа!

Подмигнув, он весело засмеялся, и Сиань Цо тоже заразилась, зашлась смехом. Так и хохотали вместе, долго-долго, покуда вдруг девушка не присмотрелась к висевшим на шее нойона талисманам. Один, серебряную стрелу, она уже видела и раньше, а вот второй — перстень с «тигриным глазом»...