Девушка с Легар-стрит - читать онлайн книгу. Автор: Карен Уайт cтр.№ 43

На следующее утро я проснулась оттого, что рядом со мной дрожал Генерал Ли – наше с ним дыхание витало облачками пара над нашими головами. Простыни и одеяла лежали грудами вокруг кровати, все четыре окна были широко распахнуты, длинные ярко-красные шторы трепетали, словно порхающие по комнате мотыльки. Прижав песика к груди, я кое-как закрыла окна, после чего вернулась в постель еще минут на двадцать, на сей раз под одеяла, пока мы с ним наконец не согрелись и не оттаяли настолько, чтобы снова выйти на улицу.

Я не боялась. Во всяком случае, этих призраков. Зная их с детства, я понимала: они просто напоминают мне о своем присутствии. Я даже удивила себя тем, что быстро уснула прошлой ночью, без излишних размышлений о том, как хорошо, что от смежной комнаты, где спит моя мать, меня отделяет всего одна дверь. Перед сном я попыталась читать – публикацию в университетском журнале о происхождении Фонда истории Чарльстона. Журнальчик дала мне Софи – для того чтобы я прониклась еще большей любовью к историческим зданиям города и усилиям по их восстановлению для нашего коллективного потомства. Уснула после первой же страницы. И вовсе не потому, что книга была плохо написана, а ее тема неинтересна; просто я каждый день на собственной шкуре испытывала все прелести реставрации исторического дома, и мои куцые ногти служили тому свидетельством. Не хватало мне перед сном усугублять мои страдания на сей счет.

Стараясь не обращать внимания на зеркальные потолки и стены, а также фестоны из красного бархата на окнах, которые куда больше подошли бы для борделя, я быстро приняла душ в соседней ванной комнате. Подставив спину под струи душа и держа один глаз открытым, чтобы видеть дверь, я намылилась, оттерла себя мочалкой, побрила ноги, вымыла голову и намазала волосы кондиционером. Втерев в кожу увлажняющий крем, я быстро оделась и направилась вниз. Генерал Ли увязался за мной.

Бормотание голосов – мужского и женского – привело меня в кухню. Я тотчас узнала голос моей матери и нечто похожее на ее хихиканье. Тотчас ускорив шаг, я подошла к кухонным дверям и распахнула их.

Мои родители, каждый с дымящейся кружкой кофе в руке и блюдом пончиков на столе между ними, сидели рядышком и смотрели друг на друга, словно подростки на вечеринке. На столе, рядом с чем-то похожим на стопку фотографий, лежал букет свежесрезанных розовых роз. Услышав, как я вошла, они одновременно подняли взгляд. В глазах обоих читалась смесь вины и ужаса, как будто их только что застукали за общением с врагом.

Мать резко встала. Кофе выплеснулся из кружки, и в этот момент моему взгляду предстал красный шелковый халатик, почти прозрачный, который едва прикрывал такую же ночную сорочку. Я открыла было рот, чтобы предложить принести мой махровый банный халат, но ничего не сказала, дабы не акцентировать тот факт, что моя мать носила более соблазнительное белье, чем я. Да и выглядела в нем гораздо лучше. Хотя нам обеим передались гены Приоло, отвечавшие за рост и стройность, ей неким загадочным образом достался ген неизвестной ветви генеалогического древа, благодаря которому у нее имелась грудь. В отличие от нее я в старших классах и колледже для галочки носила спортивные бюстгальтеры и даже сейчас могла бы легко обходиться без лифчика, и никто не заметил бы разницу.

– Доброе утро, – сказала я, в первую очередь для того, чтобы не дать сорваться с языка единственному слову, которое пришло мне в голову – «фу»! Подойдя к кухонному столу, на котором стояли кофеварка и чистая кружка, я налила себе чашку, после чего вывела Генерала Ли на улицу облегчиться. Когда мы вернулись, Генерал Ли мгновенно подскочил к миске с едой, в которую кто-то – должно быть, мой отец – уже насыпал корм. Я снова посмотрела на моих родителей.

– Доброе утро, Мелли. Твой отец заехал к нам и привез нам пончиков из пекарни Рут. Это было наше любимое заведение, помнишь? Я брала тебя туда маленькой девочкой.

Ощущая лицом горячий пар, я закрыла глаза. Как не помнить! Как бы я ходила туда все эти годы, если бы забыла? Но мне всегда не давал покоя вопрос: что тянуло меня туда снова и снова? Только ли чудесные пончики и кофе, которые там продавались, или же я пыталась найти там нечто такое, что давно потеряла, хотя и не могла вспомнить, что именно.

Я снова открыла глаза и повернулась к ним лицом.

– Нет. Пожалуй, не помню.

Неисправимая сладкоежка, я, не глядя ни на одного из них, подошла к столу и взяла глазированный пончик.

– Мне нравится твой костюм, Мелли, – сказала мать, критически на меня глядя. – Но юбку лучше слегка укоротить. У тебя потрясающие ноги, и их не стыдно немного показать людям.

– В моей профессии, мама, – сказала я, проглотив наконец застрявший в горле пончик, – важно, чтобы люди воспринимали меня серьезно. Если я начну одеваться как проститутка, то вряд ли этого добьюсь. – Сказав это, я бросила критический взгляд на ее откровенный наряд и откусила еще один кусок пончика. Странно, но мать не клюнула на мой намек и ничего не сказала по поводу щепетильных сорокалетних женщин, которым светит одиночество.

Вновь посмотрев на нее, я увидела, что ее взгляд устремлен на мою шею.

– Что это?

Я в замешательстве поставила кофейную кружку на стол и, потрогав вырез жакета, нащупала золотой медальон в форме сердца с буквой «M» на крышке. Сама не знаю, почему я его носила. Во-первых, его следовало хорошенько почистить, а во-вторых, я бы не сказала, что он мне нравился. Носить его, словно некий талисман, меня заставляло нечто похожее на чувство долга. Правда, что это за талисман, я точно не знала.

Мой отец тоже встал из-за стола.

– Ей его дал я, Джинни. Его нашли на том судне, и мы решили, что пусть он лучше принадлежит Мелани, а не лежит где-нибудь в пластиковом пакете. Полиция уже изучила его и задокументировала, так что никто не скажет, будто я присвоил ценную улику или что-то в этом роде.

Но мать, похоже, его не слушала.

– Он точно такой же, как и на портрете.

Я кивнула, и наши взгляды встретились. Она подняла было руку, но затем медленно опустила ее.

– Почему ты не показала мне его раньше? – едва слышно спросила она, чтобы ее не услышал мой отец.

Ответ был прост:

– Потому что я знаю, что он сделает с тобой.

Она недоуменно выгнула бровь:

– Вот уж не думала, что тебе это небезразлично.

Я на миг задумалась над ее словами. Мне давно хотелось попросить ее взять медальон в руки, чтобы узнать, скажет ли он ей что-нибудь, но я знала, что некоторые предметы делали с ней. Я хорошо помнила дни, когда она бывала лихорадочной, не могла есть, дни, когда видения и голоса не оставляли ее в покое, потому что до этого ей пришлось иметь дело с чьим-то мощным посланием. Именно поэтому она все время носила перчатки. И все же я не знала, почему ничего не сказала ей: то ли боялась, что это причинит ей вред, то ли, что она скажет мне «нет».

Я посмотрела на отца. Тот сделал вид, что даже не пытается слушать.