Огненная кровь. Том 2 (СИ) - читать онлайн книгу. Автор: Ляна Зелинская cтр.№ 78

Что с ними будет дальше?

Боги милосердные! Только бы Альберту удалось выбраться из Большого дворца! Только бы! Богиня Айфур! Помоги ему! Больше мне ничего не нужно…

— Выпейте, миледи, — тихо произнёс Нахди и поставил перед ней кружку, — это успокоит вас. А лучше ложитесь поспать, ожидание не приблизит вас к цели.

Жидкость в кружке пахла мятой и чем-то сладким, и Иррис прижалась ладонями к её горячим глиняным бокам. Тепло успокаивало. Она сделала пару глотков и незаметно уснула, положив голову на скрещенные руки.

Проснулась она уже на кровати, укрытая разноцветным одеялом, очень старым, сшитым из пёстрых лоскутов ткани. Был полдень — пятно солнечного света замерло на полу у самого подоконника, и, судя по ветвям за окном, комната, в которой она спала, находилась на втором этаже.

Как она здесь оказалась? И как могла проспать так долго?

Впрочем, ничего удивительного, переживания предыдущего дня, ночное бегство и тот отвар, который Иррис заботливо подсунул Нахди, сделали своё дело. Она села на кровати рывком, потёрла щёки руками — реальность медленно обрела очертания.

Альберт!

Эта мысль заставила вскочить и, почти не чувствуя под собой ног, Иррис бросилась вниз по лестнице.

Шиана сидела в нижней комнате и толкла что-то в ступке, Армана суетилась здесь же, помешивая закипающее молоко, и на кровати за занавеской, как и вчера, лежал Цинта. Но ещё до того, как Иррис успела что-то спросить, по лицам женщин она поняла, что Альберта здесь нет.

— Он не приехал, да? — спросила она, медленно опускаясь на стул.

— Нет, девочка моя, пока не приехал, — ответила Шиана.

— Но ведь…

— Выпей молока, держи вот, горячее, — произнесла Шиана ласково и протянула ей глиняную кружку.

Что-то случилось…

Дальше можно было даже не спрашивать. Она просто это знала. И случилось что-то очень плохое, потому что сейчас Иррис испытывала точно такое же ощущение внутри, как в тот день, когда она разорвала связь — холод и пустоту.

— Нет! Нет! Только не это! — пробормотала она, прижимая руки к вискам. — Неужели… они убили его…

Шиана подошла и обняла её за плечи:

— Тихо моя девочка, не говори такого! Мы не знаем пока ничего. Может, его задержали какие-то дела, может, не было возможности уехать сразу, не нужно отчаиваться…

— Я знаю! Знаю! — Иррис зарылась лицом в расшитый красными цветами платок Шианы, который та повязала на талии. — Я чувствую это… внутри…

Всё зря…

Она расплакалась, беззвучно и без слёз. Сухие безмолвные рыдания сотрясали её тело, и в этот момент ей хотелось только одного — тоже умереть. Она так устала от этого вечного напряжения и ожидания, от бесконечного страха, которым был пропитан каждый её день в Эддаре, и от того, что судьба забирает у неё последнее — надежду…

«…Я думаю, что надежда — это ветер, Иррис, а парус — это стремление. И если есть надежда, то стремление толкает нас вперёд. А что делать, если надежды нет?».

«…Тогда, нужно надеяться на чудо».

«…Тебе нравятся трагедии? Ну, так скоро ты сможешь наблюдать их вживую!».

Боги милосердные! Да почему же всё так?!

Шиана гладила её по волосам и успокаивала:

— Тихо, тихо, не плачь, моя девочка, пока ничего не известно. Я послала Нахди узнать, что да как, он вернётся к вечеру, а пока ты не должна думать о плохом, нам нужно надеяться. Мысли о плохом притягивают плохое. А ты должна верить в лучшее. Попей молочка…

Остаток дня Иррис просидела в оцепенении. Тоскливое ожидание отмеряло время по капле, и от мыслей, которые были одна хуже другой, ей было совсем тошно. Так же, как и ночью, она молилась и пыталась верить в лучшее, она перебирала чётки из оникса, которые ей дала Шиана, но ничего не помогало. В лучшее не верилось, потому что внутри Иррис знала — раз она не чувствует связи, значит она оборвалась. И оборваться она могла только по одной причине…

Его больше нет…

Проснулся Цинта и, цепляясь за остатки надежды, Иррис попыталась узнать у него, могло ли что-то задержать Альберта, и было видно, как тот пытался ей солгать, но притворщик из Цинты вышел совсем никудышный.

— Он должен был приехать сразу за нами, миледи, просто другой дорогой, — наконец, выдавил из себя Цинта, — но вы же знаете Альберта — я даже предположить не могу, во что он мог ввязаться.

— Что нам теперь делать? — спросила она в отчаянии.

— Он сказал — ждать. Значит, будем ждать, — вздохнул Цинта. — Что ещё мы можем сделать? Во дворец никому из нас нельзя.

— Ждать? И сколько? А если он… А вдруг он… Мы должны что-то сделать, Цинта! Мы же не можем вот просто так сидеть, сложа руки! — воскликнула Иррис.

— Можем, миледи. Можем. Ведь если он узнает, что я его ослушался, он с меня шкуру с живого спустит, а я и так не слишком-то здоровый.

— Тогда я пойду сама…

— Владычица степей! — воскликнул Цинта. — Вот уже про вас он мне так и сказал, что голову открутит, если с вами что-то случится, и это не фигура речи. За вас он меня убьёт на месте, я и пикнуть не успею. И потом, вас же поймают сразу и посадят под замок, а значит, всё было зря. Миледи, послушайте, — добавил он уже мягко, — дождёмся Нахди, узнаем, что он скажет, а потом будем думать, как поступить. А то ведь может оказаться, что мы только помешаем делу, может у Альберта есть причины… не быть здесь сейчас.

На какое-то время слова Цинты остудили порыв Иррис, и она с тоской смотрела в треклятую арку, наблюдая как медленно ползёт по двору тень от дома, и ожидая, когда же появится лошадь долгожданного гонца. Но внутри неё холод становился нестерпимым. И с каждым мгновеньем в ней крепла мысль, что если то, что она чувствует — правда, значит, эта проклятая семья добилась своего. И если они убили его, если это так, то она уйдёт отсюда, и никто её не остановит. Она возьмёт лошадь… Не дадут лошадь, пойдёт пешком…

Теперь она знает, как это сделать — веретено внутри сейчас было похоже на рой кружащихся ос. Она разрушит Большой дворец до основания и убьёт их всех — Гасьярда, Милену, Таиссу, Хейду… А потом… А потом всё уже будет неважно.

И желание бежать тот же час во дворец и сровнять его с землёй боролось в ней с верой, в то, что вдруг Цинта прав и нужно ждать, вдруг своими действиями она и правда помешает Альберту. Но сидеть в безвестности было просто невыносимо.

Из мрачных мыслей её вырвал, наконец, цокот копыт. Нахди въехал во двор и спешился, бросая поводья на большой крюк коновязи. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, и двор погрузился в мягкий вечерний сумрак.

Иррис вскочила, но замерла, словно прикованная к месту, и сейчас от пучины отчаянья до небес счастья её отделяло только одно слово, которое Нахди произнесёт с порога. Сцепив пальцы, она смотрела, как медленно открывается кособокая дощатая дверь, как входит сын Шианы, раскрасневшийся и усталый, весь в пыли, как стаскивает с головы барху — плоскую ашуманскую шапку…