Я знаю, кто ты - читать онлайн книгу. Автор: Элис Фини cтр.№ 47

Когда лавка наконец закрылась, было уже поздно. Я ужасно устала и проголодалась. Мегги обещала, что, как только они сосчитают и уберут деньги, на ужин будет жареная рыба с картошкой.

– Треска с картошкой, мое любимое блюдо, – говорит Джон.

Я поворачиваюсь к нему, и он делает лицо как у трески. Я корчу такую же рожу. Мы оба открываем рты, вытягиваем губы буквой «о», а потом смеемся своей тихой шутке в духе Мери Поппинс. Мегги не улыбается, ей это не кажется смешным, хотя это очень смешно. Она говорит, что мы столько заработали за день, что мне можно сегодня не подметать, мы сделаем это завтра.

Сьюзен уходит через парадную дверь. Она говорит, что оттуда ближе до автобусной остановки. Мегги запирает за ней дверь. Ее приглашали на ужин, но она отказалась, и я этому рада. Мне она все-таки не нравится, несмотря на весь съеденный мной шоколад, к тому же жареную рыбу мы обычно едим втроем. Как говорит Джон, нам никто больше не нужен.

Мегги стоит у окошечка и помогает Джону считать деньги. Слышно, как щелкает счетная машина. Я решаю, пока жду, построить в лавке крепость из обитых кожей стульев, а сверху положить газетные вырезки, упавшие со стен.

Все происходит очень быстро и со страшным грохотом.

Пробив стену, в лавку въезжает автомобиль. Он почти врезается в мою крепость. Время ненадолго останавливается. Я вижу Мегги и Джона за прилавком. Они смотрят на синий автомобиль, и у обоих широко открыты рты. Я понимаю, что и у меня рот открыт. Наверное, мы все сейчас похожи на треску. Глаза у Мегги стали огромными. Она что-то кричит мне, но я ее не слышу, слишком громко разбивается выбитое стекло и хлопают, открываясь, дверцы машины. Мои глаза смотрят на двух мужчин в масках, которые вылезают из машины, но тут мои уши вспоминают, как слышать, и я слышу Мегги:

– Беги, Эйми! Беги!

И я бегу.

Я бегу за прилавок, и Джон запирает дверь, которая отделяет нас от лавки. Мегги хватает меня одной рукой, а другой поднимает трубку телефона и зажимает ее между щекой и плечом. Она жмет и жмет красным ногтем на цифру 9, а потом бросает трубку и говорит, что нет гудка.

– Ублюдки, – говорит Джон, но Мегги не отвечает и смотрит на меня.

– Молись, – говорит она, и я понимаю, что нужно делать.

Я запоминаю все, чему учит меня Мегги.

Я бегу в заднюю комнатку, но, еще не добежав до полосатой занавески, слышу, как мужчины проламывают прилавок. Один из них машет огромным, больше меня по размеру, молотком.

– Открывай чертов сейф, – говорит другой, и я вижу, что он направляет пистолет Мегги в голову.

Джон наклоняется к сейфу, и я бросаюсь к столу. Заползаю под него, и мои пальцы нащупывают револьвер, приклеенный снизу к столешнице. У меня дрожат руки, но пальцы, кажется, знают, что нужно делать. Задняя дверь распахивается настежь, и входит еще один плохой человек. Меня под столом он не замечает. Я не понимаю, как он вошел, потому что помню, как заперла дверь, когда мы вернулись из банка. Но тут я вспоминаю Сьюзен, ворота, шоколадку и молчащие телефоны. Я понимаю, что она меня обманула, и разом становлюсь злая и растерянная.

Я больше не боюсь, только злюсь. Так, как еще никогда не злилась. Я стою за полосатой занавеской, стараясь держать пистолет ровно и не зная, куда сначала целиться, ведь их теперь трое. Один из плохих людей держит Мегги, второй целится из пистолета в Джона. Джон начинает открывать сейф, как ему велели, но вдруг все снова начинают кричать, и я слышу громкий выстрел.

На белом свитере Мегги расплывается красное пятно, и она падает на пол лавки.

Джон кидается к ней, и они стреляют в него тоже, два раза, в спину.

Я стою не шевелясь, а они пинают моих маму и папу грязными ботинками и говорят, что оба мертвы. Меня никто так и не заметил, как если бы я уже исчезла. Двое плохих людей наклоняются к сейфу, смеются и перекладывают наши деньги к себе в сумки. Я снова смотрю на Мегги и вижу, что ее глаза снова открыты, что она смотрит на меня.

Я стреляю из пистолета.

Я стою так близко у них за спиной, что не могу промахнуться.

Я делаю все так, как она велела: стреляю, пока все не перестают двигаться. И потом все равно продолжаю стрелять, пока не заканчиваются патроны.

– Иди сюда, малышка, – говорит Мегги.

Ее голос звучит хрипло и как будто издалека. Я ложусь на пол рядом и пробую руками остановить текущую у нее из живота кровь, как делают люди в кино, но кровь не останавливается. Уже натекла большая красная лужа, и пальцы у меня стали все красные.

– Дай сюда пистолет, – шепчет она, и я слушаюсь. Она вытирает пистолет о штаны, потом достает белый носовой платок из рукава и оборачивает вокруг рукоятки. – Больше его не трогай. Не трогай ничего. Иди и положи его Джону в руку. Давай, скорее, только осторожно, не прикоснись.

Я плачу и дрожу, но делаю все так, как говорит Мегги, потому что выучила, что когда я ее не слушаюсь, всегда происходит что-то плохое. Когда я вкладываю пистолет Джону в руку, он не двигается. Мне неприятно прикасаться к Джону, и, справившись с заданием, я скорее бегу обратно к Мегги. Она обнимает меня рукой, и я кладу голову ей на плечо, как обычно делаю, когда мы валяемся рядом на кровати. Потом закрываю глаза и слушаю ее дыхание и голос.

– Когда они придут, скажи, что ты просто пряталась в подсобке и нашла всех в таком виде. Не говори ничего про пистолет. Вообще ничего не говори. Я люблю тебя, малышка. Скажи им, что тебя зовут Эйми Синклер, больше ничего не говори и помни, что я тебя любила.

Я так рыдаю, что не могу говорить. Я лежу в ее объятьях, мое лицо и одежда покрыты ее кровью. Когда я нахожу в себе силы сказать, что тоже ее люблю, глаза ее уже закрыты.

Лондон, 2017

Я выхожу из туалета в клубе, заставляя свою голову держаться высоко и намереваясь убраться отсюда к чертовой матери как можно быстрее. Кажется, после моей стычки с Дженнифер Джонс на меня таращатся все присутствующие, и хотя ее и вывели из здания, я больше не могу здесь находиться. Она подтвердила то, что я подозревала с самого начала: меня пытаются подставить мой муж и сталкерша, которая притворяется мной. Я вспоминаю все эти старомодные открытки, которые нашла в обувной коробке на чердаке, – все надписанные ею, на каждой одна и та же короткая фраза:

Я знаю, кто ты.

Ну, кто она, я не знаю, но знаю, что они действуют сообща; в этом я просто уверена.

Раз женщина выглядит старше, чем я, это не может быть Алисия, а я не знаю больше никого, кто бы настолько меня ненавидел, чтобы пытаться меня вот так уничтожить. А что касается Джека…

– Так вот ты где! Я тебя везде ищу. Мне рассказали, что произошло, – говорит он, как раз в этот момент появляясь у меня на пути.

Его лицо так правдоподобно изображает заботу, что я ему почти верю.