Лорд Фокс сердито глянул на него:
– Я больше не доверяю ее поступкам.
– Вы намерены убить ее до того, как она найдет Первую Жатву?
Фокс медлил с ответом. Потом открыл было рот, чтобы что-то сказать, но так и не проронил ни слова, погрузившись в молчание.
Горвеканец перевел взгляд на лорда Халада, который сидел в глубокой задумчивости.
– А что насчет вас, Кузнец? Вы воевали бок о бок с ней, делили вместе надежды и страхи. Вы думаете точно так же?
Светловолосый молодой человек моргнул, стряхнув с себя остатки забытья.
– Я доверяю ей, милорд. Иначе бы не стал выковывать для нее сердце света.
– Но у вас имеются свои причины желать ей успеха, не так ли? – Голос горвеканца лился плавно, точно ласкающий кожу мех.
– Я бы предпочел об этом не говорить, милорд. – Пламя костра отбрасывало мерцающие блики и тени на лицо лорда Халада.
– Ночь имеет свойство удивлять, – пробормотал старик. – Безусловно, у вас есть все основания бояться тех, кто с избытком владеет Тьмой. Я повидал многих, кто поддался ее соблазну, был свидетелем того, как благородные души разлагались под ее властью. Но вместе с тем мне довелось видеть и то, как в упорной борьбе преодолевалось ее притяжение. Я очень сожалею о вашей второй сестре, лорд Фокс. Леди Тия тоже скорбит.
– Я не могу ее простить. – Лорд Фокс оставался непреклонен.
– Но вы по-прежнему любите ее?
Фамильяр отвел взгляд – уже этого ответа было достаточно.
– Почему вы помогаете ей? Она же провалила ваше испытание.
Мужчина улыбнулся почти с жалостью и сочувствием.
– Потому что это не так, генерал Пехлеви. Она его прошла.
17
Я проспала двенадцать часов подряд и проснулась только от наполнившего комнату аромата горячего супа, который принес Лик. Я боялась, что снова очнусь в той страшной пещере или что те странные видения каким-то образом просочатся в мои кошмары. Но когда я открыла глаза, мою руку накрыла большая ладонь Калена и сжала мои пальцы.
– Значит, все было по-настоящему? – тихо спросил Лик, наблюдавший за тем, как я ем. – Ты упоминала горящий Кион. Вряд ли что-то другое в этой горе могло обжечь тебе руку. Если только факелы?
Рана под повязкой, обернутая травами и смазанная лекарствами, горела от боли.
– Не знаю. Лучше спроси у Агнарра. Но теперь я понимаю, почему столько людей не смогло пройти испытание горой. Жаль, что я оказалась в их числе.
Лик насупился.
– Я бы предпочел высказать ему все, что думаю по этому поводу. Зачем вообще подвергать людей таким травмам?
– Потому что они хотят быть уверены. – Из Горы Чужаков я выбралась далеко не с одной обожженной рукой. – Горвеканцам известны компоненты сердца сумрака, но сами они не могут им завладеть. Оказавшееся в руках не той Темной аши заклинание способно погубить мир, а не сделать его лучше. Им нужен тот, кто готов ради него пожертвовать всеми своими стремлениями. Я не смогла.
– Еще бы ты не отказалась! Кион горит, тебе говорят, что ты умрешь – чего они ожидали?
Я молчала.
– Агнарр хотел, когда Тия будет в состоянии, еще раз с нами встретиться, – сказал Халад.
– Я буду готова, как только поменяю повязку, – ответила я, поднимая руку. – А то она уже начинает вонять.
– Я позабочусь о ней.
– Кален, ты не мог бы ненадолго составить Халаду компанию? – попросил Лик. – Мне нужно кое-что обсудить с Тией.
Кален взглянул на меня, я кивнула.
– Мы скоро вернемся, – пообещал он.
– Я не доверяю этому типу, Агнарру, – запальчиво начал Лик, как только молодые люди ушли. – Мне плевать, что он считает тебя неподходящей Темной ашей, хотя ты несомненно та самая. У нас нет в запасе еще двадцати лет, когда появится та, которая будет отвечать его требованиям. Потому что дрихтианцы и Безликие орудуют в Ядоше именно сейчас. Он с остальными горвеканцами может позволить себе спокойно отсиживаться в своем захолустье, но король Канс – нет!
Я следила за бушующим в стеклянном кулоне Лика калейдоскопом цветов, которые причудливыми узорами сменяли друг друга: серебристый, красный, синий, желтый. Но он злился по иным причинам. Не из-за того ли, что Агнарр назвал его леди Лик?
Я и не подозревала, что задала этот вопрос вслух, пока Лик не замер, а с его лица не слетело сердитое выражение. Я поспешно продолжила:
– Ты же ведь хочешь, чтобы тебя так называли? Признаться, довольно странно слышать, когда другие зовут тебя лордом или сэром.
На лице Лика вновь отразилась обида.
– Просто «леди» делает меня беззащитным, пробуждает другие мысли. Но неужели будет странным попросить, чтобы меня так называли?
– А ты этого хотел бы?
Несколько секунд он обдумывал мои слова, а потом выпрямил спину.
– Быть девочкой или мальчиком, Искателем смерти или ашей – весь вопрос не в том, кем ты родился, а кто ты есть. Ты не знаешь, кем ты рождена, как не знаю и я, но мой дар оставаться верным тому, кто я есть на самом деле, – причина, почему я стал ашей, а не Искателем смерти. И причина, почему ты – аша, а не Безликая.
Я не хочу, чтобы люди испытывали неловкость, и при этом хочу быть собой, здесь мое чувство достоинства должно быть превыше всего. Даже если нет заклинания, способного придать мне нужную форму, я не перестану считать себя женщиной, что бы кто там ни говорил. Можно… можно мне рассчитывать хотя бы на эту малость?
– И в этом я тебя поддержу, – с улыбкой пообещала я. – На всем твоем пути, леди Лик.
Лик одарила меня застенчивой улыбкой.
– На словах все намного проще, чем на деле.
– Истинная правда всегда проста. Только жизнь ее усложняет. Агнарр кажется мне довольно проницательным человеком, он быстро докапывается до сути дела. И я преклоняюсь перед его и твоей мудростью.
Лик неожиданно робко рассмеялась.
– Спасибо. Хотя я еще не до конца убедилась в его мудрости. Но вернемся к нашей насущной проблеме: что мы будем делать теперь, когда тебе отказали в сердце сумрака? Мы снова вернулись к тому, с чего начали до приезда в Истеру.
– Я не хочу становиться их избранной Темной ашей, Лик. Но надеюсь, мы сможем найти другой компромисс.
– Мы только что получили известие от горвеканцев, – сообщил нам Кален, входя в комнату с Халадом. – Они хотят нас видеть.
– Тогда не будем заставлять их ждать. – Халад перевязал мне рану, и мы встали. – Давай узнаем, чего от нас хочет лорд Агнарр, леди Лик.