Смерть в семье - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Данфорд cтр.№ 29

Мистер Бертрам побледнел, услышав титул отца, адресованный брату. Мистер Ричард снова положил руку ему на плечо:

– Это правда, Берти. Знаю, ты считаешь эту девицу чудом природы, но сегодня днем ее видели на постоялом дворе «Алый лев» с каким-то подозрительным типом, а она отказывается назвать его имя.

– И это все ваши улики? – Мистер Бертрам опять нетерпеливо стряхнул его ладонь. – Есть же вполне очевидное объяснение… – Он перехватил мой взгляд и замолчал в нерешительности.

– И что же это за объяснение, сэр? – спросил инспектор.

Мистер Бертрам отвел от меня глаза и вздохнул:

– Думаю, мой брат уже говорил вам о наших подозрениях насчет этой девушки, которые возникли сразу, как она приехала наниматься на работу в поместье.

– О подозрениях? – насторожился инспектор.

Мистер Бертрам пренебрежительно взмахнул рукой:

– Тут нет никакой связи с политикой. Подумайте сами: работу служанки в богатом доме ищет молодая женщина, явно хорошо образованная, без средств к существованию и… – Он понизил голос, подошел поближе к инспектору, но я все равно услышала следующие слова: – И очень привлекательная.

– Что же из этого следует? – спросил инспектор. Похоже, он не больше меня понимал, к чему клонит мистер Бертрам.

– Да по́лно вам, инспектор! Мы же с вами светские люди. Уверен, вам не нужно объяснять такие вещи. Скажу только, что для таких молодых женщин постоялые дворы – истинная приманка.

Я понятия не имела, о чем он толкует, но мне почему-то казалось, что лучше в это и не вникать. Что бы мистер Бертрам сейчас ни говорил, он был здесь моим единственным союзником, так что у меня хватило благоразумия не мешать ему и держать язык за зубами. В тюрьму мне как-то не хотелось.

– Понима-аю… – протянул инспектор. – То есть вы намекаете, что…

– Именно, – быстро сказал мистер Бертрам. – У меня есть некоторые предположения на ее счет, но не хочу вторгаться на вашу профессиональную территорию.

– Я считаю себя человеком широких взглядов, сэр, – заявил инспектор. С виду он был невозмутим, за воротничок себя больше не дергал, но, мне кажется, я заметила в его глазах что-то похожее на смятение. Этот человек определенно имел склонность благоговеть перед вышестоящими. Если бы он знал, каковы на самом деле эти люди!

– Моя сестра Риченда покровительствует таким молодым особам, – продолжал мистер Бертрам. – Выполняет для них обязанности адвоката в Лондоне. По-моему, она симпатизирует этой девушке. Если Риченде удастся завоевать доверие Эфимии, та, возможно, будет более откровенна с вами.

– Но это ее долг! – воскликнул инспектор. – Она обязана отвечать на мои вопросы по закону!

– И я уверен, она ответит, если вы не будете с ней так суровы. Вы наверняка сами знаете, что женщины, оказавшиеся в ее ситуации, с опаской относятся к закону, образцовым служителем которого вы являетесь.

Я подавила смешок и всем своим видом изобразила раскаяние. Мистер Бертрам покосился на меня.

– Видите, инспектор, как на нее действует само ваше присутствие? Девушка нервничает, но сомнений быть не может – она не имеет отношения к преступлениям, совершенным в этом доме. Говорит она иногда складно, и все-таки не забывайте – перед вами женщина, а значит, ее интеллект имеет естественные границы.

Я собралась было негодующе возразить, но мистер Бертрам перехватил мой взгляд, и я прикусила язык.

– Ну не знаю, сэр, – покачал головой инспектор. – Это как-то неправильно…

– Берти, не мешай человеку делать свою работу! – призвал брата лорд Ричард. – Одна ночь в тюрьме этой девице не повредит.

– Чистая правда, сэр! – влезла миссис Уилсон. – Это единственное разумное решение.

Инспектор неожиданно воспротивился:

– Чистая правда, говорите? Мэм, давайте вы не будете брать на себя мои обязанности. Если вы не возражаете, я бы предпочел действовать по плану мистера Стэплфорда.

Лорд Ричард пожал плечами:

– Воля ваша. Я не стану вмешиваться в расследование. – Он холодно посмотрел на брата. – И в чем же состоит твой план, Берти?

Но мистер Бертрам не спасовал под этим взглядом.

– Предлагаю отдать ее на поруки нашей сестре. Пусть Эфимия пока прислуживает Риченде – у той все равно нет горничной, а прошлый опыт поможет Эфимии разобраться со всеми ее нарядами и прочими женскими штучками. Может быть, сестре удастся расположить ее к себе и вызвать на откровенность. Тогда девушка расскажет все, что знает, и, возможно, вспомнит важные детали, о которых сама не подозревает.

– Сама не подозревает? – озадаченно переспросил лондонец.

– Именно так, инспектор.

– Что ж…

– В любом случае, это никак не повредит вашему расследованию, – добавил мистер Бертрам, – а если все получится, может, наоборот, существенно помочь.

– Эфимия, иди в бельевую комнату, – скомандовала миссис Уилсон. – Там простыни все еще нуждаются в штопке. А джентльменам будет сподручнее обсудить твою судьбу без твоего присутствия. – Она посмотрела на инспектора: – Если ваш констебль не откажется выпить чашечку чая на кухне, он заодно сможет присмотреть за ней, чтобы не сбежала.

– Отличная идея, миссис Уилсон, – кивнул инспектор. – Я даже завидую констеблю.

– Я отведу Эфимию вниз и распоряжусь, чтобы вам тоже подали чай, инспектор.

Миссис Уилсон бесцеремонно вытолкала меня из библиотеки. Я не сомневалась, что она сюда немедленно вернется и наговорит про меня всяких гадостей. Оставалось во всем полагаться на мистера Бертрама.

Открыв дверь бельевой, экономка дала мне хорошего пинка – такого, что я, споткнувшись, влетела внутрь. Дверь мгновенно захлопнулась у меня за спиной, и я с оторопью услышала, как в замке поворачивается ключ.

К своему стыду, я не сдержалась – закричала, требуя не запирать меня, и заколотила в створку кулаками. Но на помощь никто не пришел, и хотя на кухне слышалось какое-то шевеление, даже добрейшая миссис Дейтон, похоже, не собиралась выпустить меня из этой тюрьмы.

В каморке было почти темно, пахло сыростью, и я со злорадным удовлетворением подумала, как, должно быть, неприятно господам ложиться на свежезастеленные влажные простыни.

Дурная голова ногам покоя не дает, но вскоре выяснилось, что и рукам тоже: я и не заметила, как заштопала шесть простыней подряд, а на седьмой распорола и переделала шов, наложенный кем-то вкривь и вкось.

На свободу меня выпустила Мэри, окатив при этом таким презрением, будто я была грязнее грязи на ее ботинках.

– Противно думать, что я дала себя одурачить такой, как ты, – буркнула она. – Ты же не утешала меня, а потешалась, когда я скорбела по мистеру Жоржу! – И, повернувшись ко мне спиной, зашагала прочь.

Я, щурясь и быстро моргая от яркого света после полумрака, выскочила за ней в коридор: