Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции - читать онлайн книгу. Автор: Иван Лучицкий cтр.№ 57

Постепенно формировалось в городах иное настроение духа, чем то, которое создала Варфоломеевская резня. Теперь партия «рьяных» могла рассчитывать на большую поддержку, на большее число голосов на вече. Поэтому, едва только совершалось изменение в настроении большинства, как «рьяные» захватывали управление городом в свои руки и соединялись с дворянами для общей борьбы против власти.

Правда, без больших усилий досталась им победа. Партия монархистов, терявшая все более и более значение, пыталась иногда возвратить утраченное влияние на дела, захватить город в свои руки и сдать его королю, но ее усилия оказывались безуспешны. Так, в Милло уже в половине ноября состоялся заговор с целью впустить в город католиков в числе 500 человек под начальством Везена. Все было подготовлено, когда один из заговорщиков выдал своих сотоварищей. Зачинщик был казнен. Его повесили, потом отрубили голову и выставили ее на одной из городских башен ^[632].

Успешный исход дела зависел теперь вполне от дворян. Колиньи сказал однажды принцу Конде: «Ваш мир касается лишь дворянства и замков, кто же гарантирует жителей городов?» Дворяне должны были позаботиться и об этом, и от их искренности и уменья вести дело зависела прочность союза, заключенного с буржуазиею.

* * *

В самый разгар парижской резни, подле квартиры одного из дворян-гугенотов остановился отряд войска под предводительством барона Везена ^[633]. «Красный, как огонь, с широкою шпагою в руке, вломился Везен в спальню своего врага, дворянина Ренье из Кверси. Их вражда началась давно, и все усилия родных помирить враждебные стороны были безуспешны. Ренье молился, когда на пороге его комнаты показался Везен. Он думал, что настал его последний час. Но его ожидания не сбылись. Вместо смерти Везен принес ему приказ снаряжаться в дорогу. Принесены были: шпага, сапоги и плащ; Ренье одели, вывели из комнаты и посадили на дорогую лошадь. Окруженный пятнадцатью всадниками, выехал Ренье из Парижа. Везен молча проводил его до ворот замка Ренье в Кверси. Там он приказал ему слезть с лошади и объявил, что теперь он свободен. «Я надеюсь, — сказал Везен, — встретиться с вами на поле битвы».

Ренье принадлежал к числу энергических деятелей, и его привязанность к «cause» была чрезвычайно сильна. Едва только успел он явиться в свой замок, как тотчас же начал развивать свою деятельность в пользу восстания. «Везен не успел отъехать от замка и на два лье», как Ренье послал гонцов к виконту Гурдону, Сеневриеру и Жискару, с приглашением явиться к нему в замок. Два дня спустя все они были в сборе. Их отряд был мал, всего 25 лошадей, до 12 солдат, но у них было много энергии и решимости. Немедленно снарядились они в путь и с зарею двинулись к Монтобану. Они думали найти в нем поддержку и сделать его операционным базисом своих военных предприятий, но обманулись в своих ожиданиях. Горожане ничего и слушать не хотели о восстании, и поддержка «рьяных» не привела ни к чему. Ренье с отрядом вынужден был удалиться из города. Вести борьбу с властью было невозможно, и он решился запереться в своем замке.

В это время отряд Монлюка ^[634] двигался по направлению к Монтобану. Не успел Ренье добраться до реки Тарна, как этот отряд настиг его. Поставивши Жискара с десятью человеками в виде авангарда и совершивши молитву, двинулся он на королевское войско. Натиск был чрезвычайно силен, а, главное, его совершенно не ожидали. В рядах королевского войска произошло замешательство; отряд дрогнул и обратился в бегство, оставляя в руках неприятеля пять знамен и 50 человек пленных.

Победа была полная, и с триумфом, ведя за собою пленных, вошел Ренье в Монтобан.

Поражение королевского войска имело большое нравственное значение. Оно показало многим, что борьба возможна, что победа над властью не представляет неодолимых трудностей, что существуют еще лица, обладающие способностями и энергиею. Для партии «рьяных» это было торжеством. Число ее приверженцев увеличилось, и по их настоянию было созвано вече, на которое приглашены были и дворяне. Их победа, рассказ о страшном избиении гугенотов в Париже, свидетелями которого они были, их уверения, что цель тайного совета — истребление всех гугенотов без исключения, произвели сильное впечатление ^[635].

Но партия монархистов не отступала от своих мер, дебаты были очень горячи, и только после долгих прений было решено открыто взяться за оружие, запереть ворота и отказать власти в повиновении. Немедленно приступили к вооружению. Со всех сторон созвали солдат, укрепляли город ^[636].

Это происходило в первых числах октября ^[637]. К этому времени новая побудительная причина вызвала еще большую энергию и решимость в жителях. От Безы было получено письмо, адресованное на имя консулов Монтобана (от третьего октября).

Оно выражало вполне желания большинства умеренных, прибегавших к оружию, лишь для защиты своей религии, но не желавших бороться против короля. Беза снимал с короля вину и переносил ее на его советников, но требовал от горожан твердости и непоколебимости ^[638]. Он говорил, что «после спасения души и жизни, наиболее дорога для всех должна быть честь короля» ^[639], но в то же время приглашал их не поддаваться страху, не увлекаться льстивыми обещаниями ^[640], не вверяться тиранам, не сдаваться «тиграм, не имеющим ни веры, ни человечества» ^[641]. Он советовал им не допускать волнений в городе, не давать власти повода к вмешательству ^[642], но в то же время предупреждал их, что им «приуготовлена сильная борьба», что «Бог на их стороне», что «он воздвигнет освободителя» ^[643].