Чёрные крылья зиккурата - читать онлайн книгу. Автор: Морвейн Ветер cтр.№ 39

— Как это?

— Он не познаёт. Не творит. Его бесполезно учить. Он… не идиот, конечно. Но для валькирии она очень отстала и не только в знаниях и умениях… В развитии мышления. Правой или левой части — неважно… В нашем мире она могла бы делать только монотонную, повторяющуюся работу. До конца жизни остаться подмастерьем при талах-ан.

Риана переводила взгляд с одного даэва на другую. Клемента всё ещё смотрела на вышивку, но иголка в её руках больше не двигалась.

— Все валькирии, которых я видел, были такими, как она, — сказал Маркус наконец. — Как сказал Сант… Покорными и тихими.

Горькая усмешка исказила губы невольницы.

— Не потому ли ты позволил мне жить в твоём доме без оков и пут?

— Я никогда прежде не видел валькирий-воинов, — сказал Маркус, спокойно глядя в глаза Риане. — Только слышал о них в конце войны. Мне было интересно.

— Ты вообще никогда… — Риана сжала зубы и сделала глубокий вдох, — никогда не видел валькирий.

Она отвернулась. Маркус уже решил, что разговор окончен, но Риана заговорила снова.

— Они действительно покорные. Все талах. В них нет агрессии. Сотни и сотни лет их приучали жить без насилия. Они просто не могут ударить или даже просто отказать. Для них все живущие на материке были — братья. Поэтому сами они теперь — не талах.

— Стало быть — они? Тогда кто же ты? Тоже дикая валькирия?

Риана повернулась, глаза её сверкнули злостью, и Маркус осёкся.

— Я — валькирия. Катар-талах. Уничтожающая.

— Катар-талах были истреблены за тысячу лет до прихода даэвов. Истребили друг друга и больше касту никто не возрождал. Поэтому вы считаете, что валькирии — плохие воины. Они не воины вообще. Те талах, что научились держать оружие, они как Клемента, — Риана кивнула на девушку, и та, наконец, подняла глаза, — не умеют убивать. Знание, творение и жизнь — вот три наших божества. Ни первое, ни второе, ни третье мы не можем уничтожать. Они не могут.

Она замолчала, будто вспоминая что-то.

— Катар-талах — другое дело. У многих диких народов воины правят мастерами. Так было и у нас. Катар-талах не умели создавать, но умели подчинять и уничтожать. Талах-ар считают, что катар-талах рождались, чтобы защищать талах. И меня учили так же. Но я думаю — особенно теперь — что талах-ар лгали или ошибались. Катар-талах древних времён никого не защищали. По праву сильного они брали своё. Поэтому, когда каста уничтожила себя, её постарались забыть. Мир менялся. Теперь народом валькирий правили талах-ар.

Она подошла к столу и налила себе вина. Маркус отметил, что Риана давно уже ведёт себя в его доме как в своём, но промолчал.

— А потом мир снова изменился. Пришли вы. Талах-ар не могли противостоять магии даэвов. Не потому, что не могли противостоять магии, как другие народы, которые вы покорили. Нет. У талах-ар было достаточно оружия, которое могло смешать вас с пеплом. Но талах-ар не могли убивать. Впервые за несколько веков валькирии вспомнили о катар-талах. Им требовалось время. Наверное, это и была причина их гибели. Впрочем, у таких вещей всегда тысяча причин. Талах-ар тянули время. Они погибали, пытаясь спасти зиккураты и Амариль. Это всё, что имело значение тогда для них. Потому что в храмах уже воспитывались новые катар-талах. И всё же, им нужно было время.

— Война шла двадцать лет. Они выполнили то, что должны были.

— И да, и нет. Талах-ар торопились. Я и двадцать катар-талах, которых учили вместе со мной, впервые встали на стены летучих башен в тринадцать лет. Ты сказал, в пятнадцать лет ты служил в гвардии, — лицо валькирии снова озарила недобрая улыбка. — День своего пятнадцатилетия я встретила среди руин Возрождённого Помпея. Как ты говорил… «Тебе стоит знать, что обо мне говорят».

Риана замолчала, глядя в глаза Маркусу. Тот прямо встретил её взгляд.

— Помпейская Волчица.

Глаза Рианы вспыхнули. На секунду она действительно стала похожа на волка.

— Из двадцати катар-талах выжила одна. Так что нет, даэв, талах-ар не успевали штамповать солдат. Вы убивали нас быстрее.

— Думаю, конец я знаю.

— Думаю, знаешь. Вы преследовали меня четыре года. Ни одного города не осталось стоять на том пути, которым я уходила. А потом… Я устала и ошиблась. Устала смотреть, как умирают валькирии, и ошиблась, поверив, что валькирии на моей стороне.

Она перевела дыхание.

— Право, я столько не говорила восемь лет. Мне надоело. Да и какое тебе дело до детей мёртвого народа. Ты пришёл сказать, что нужно идти?

Маркус потёр пальцами глаза.

— Да. Я пришёл сказать, что нужно идти.

— Я думала, мы будем следить за домом снаружи, — заметила Риана.

— Я тоже, — подтвердил Маркус, — но сегодня прохладно. Возможно, пойдёт дождь.

Они вошли в переднюю галерею, и управляющий засуетился вокруг Маркуса. Риана стояла в стороне. Маркус поймал себя на том, что, глядя в большое зеркало на стене у входа, он изучает скорее валькирию, чем себя. Риана была чуть ниже его ростом, и заметно более стройной. Хотя она по-прежнему оставалась очень худой, за то недолгое время, что она провела в доме патриция, Риана стала выглядеть гораздо живее. Волосы её блестели и благоухали можжевельником (Маркус догадывался, где валькирия взяла это масло, но молчал). Они мягкой волной ниспадали ниже плеч, на красный атлас охотничец куртки. Маркус любил красный. Ни разу с того первого вечера Риана не показала, что рука её всё ещё нездорова, но сейчас Маркус заметил под тонкой тканью, что рабыня всё ещё старается не тревожить плечо. Как и тогда, на арене, она слегка сутулилась и смотрела на мир вокруг чуть исподлобья злыми голубыми глазами.

— Мы идём? — спросила Риана, перехватив его взгляд через отражение.

— Думаю, да.

Маркус одёрнул кружевную манжету и вошёл в гостиную.

Сегодня Сант не принимал посторонних. За круглым столом у камина сидело всего пять человек, среди которых был и сам Дариус. Ещё троих Маркус знал — все они служили в его полку. Один был ему не знаком.

— Часто вижу тебя и никогда твою сестру, — Маркус поклонился.

Сант фальшиво улыбнулся.

— Я тебя тоже вижу на удивление часто. Желаешь присоединиться к партии?

— Благодарю.

Цебитар взял свободный стул и пододвинул его к столу.

— А где же мой подарок? — спросил Сант, пока Маркус усаживался. — Что ты за человек такой, Цебитар. Вайне, Клемента… окружаешь себя красивыми вещами, а потом никому их не показываешь.

— Мне, друг мой Дариус, — Маркус широко улыбнулся, — не интересно показывать всё, что у меня есть. Меня и без того слишком многие хотят убить.

— Да… Слышал об этом. Но не будем портить вечер серьёзными разговорами. Давай играть.