Предводитель волков - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 54

Тибо с усилием разжал ей левую руку.

Там был флакон, который она накануне достала из ларца.

Он раскрыл другую ладонь. В ней оказалась записка.

Всего несколько слов: «Верна своему обещанию».

В самом деле верна слову, даже после смерти.

Графиня была мертва.

Иллюзии Тибо рушились одна за другой, как ускользают сны от человека, когда он просыпается.

Однако в снах других людей мертвые встают.

Мертвецы Тибо продолжали лежать.

Он вытер лоб, подошел к двери, ведущей в коридор; открыв ее, он увидел коленопреклонную Лизетту за молитвой.

— Так графиня умерла? — спросил Тибо.

— Графиня умерла, и граф умер.

— От раны, полученной во время боя с бароном Раулем?

— Нет, от удара кинжалом, нанесенного рукой графини.

— О, это совсем новая история, я ее не слышал, — Тибо попытался засмеяться среди этой мрачной обстановки.

Лизетта рассказала ему все.

Ее рассказ был простым, но страшным.

Графиня долго оставалась в постели, слушая, как звонят колокола в Пюизе, извещавшие, что тело Рауля переносят в Вопарфон, чтобы похоронить в семейном склепе.

К четырем часам пополудни колокола смолкли.

Тогда графиня поднялась, достала из-под подушки кинжал и, спрятав его на груди, направилась в спальню мужа.

Ей встретился радостный камердинер графа.

Только что ушел врач, сняв повязку с раны и объявив, что жизнь графа вне опасности.

— Госпожа графиня согласится, что это большая радость, — сказал ей слуга.

— Да, это в самом деле большая радость. И графиня вошла в спальню мужа. Через пять минут она оттуда вышла.

— Граф спит, — сказала она. — Не надо входить к нему, пока он не позовет.

Камердинер склонился перед ней и уселся в прихожей, чтобы быть наготове, как только хозяин окликнет его. Графиня вернулась к себе.

— Разденьте меня, Лизетта, — велела она горничной, — и принесите мне все, что было на мне в последний раз, когда он приходил сюда.

Субретка выполнила приказ.

Мы видели, с какой точностью, до мельчайших деталей, она воспроизвела наряд графини.

Затем графиня написала несколько строк, сложила записку и зажала ее в правой руке.

Потом она легла на свою постель.

— Госпожа не прикажет что-нибудь подать? — спросила Лизетта.

Графиня показала ей флакон, который держала в левой руке.

— Нет, Лизетта, я выпью то, что здесь содержится.

— Как? — удивилась Лизетта. — И ничего больше?

— Этого достаточно, Лизетта; стоит мне это выпить, и мне уже ничего не понадобится.

Графиня поднесла к губам флакон и одним глотком осушила его.

Затем она сказала:

— Вы видели человека, который ждал нас на дороге, Лизетта; сегодня вечером, от девяти до десяти часов, у меня с ним назначено свидание в моей спальне. Вы встретите его в условленном месте и приведете ко мне… Я не хочу, — совсем тихо добавила она, — чтобы обо мне говорили, даже после моей смерти, будто я не сдержала слова.

Тибо нечего было возразить: все было исполнено в точности.

Только графиня совершила месть одна.

Это стало известно, когда камердинер, беспокоясь о хозяине, приоткрыл дверь его спальни и на цыпочках вошел к нему: он нашел графа лежащим на спине, с кинжалом в сердце.

Хотели сообщить новость госпоже, но госпожу тоже нашли мертвой.

Слух о двух смертях тотчас же разнесся по дому, и слуги разбежались, сказав, что в замок явился карающий ангел. Осталась только служанка графини, чтобы исполнить последнюю волю хозяйки.

Тибо больше нечего было делать в этом доме. Он вышел, оставив Лизетту возле лежавшей на постели графини.

Как и сказала Лизетта, ему нечего было опасаться ни хозяев, ни слуг: слуги разбежались, хозяева были мертвы.

Тибо вернулся к пролому в стене. Небо было темным, и, не будь на дворе январь, можно было бы сказать — грозовым.

В парке едва можно было различить тропинку.

Два или три раза Тибо останавливался и прислушивался: ему казалось, что справа и слева хрустят ветки под ногами, подстраивающимися под его шаг.

Подойдя к пролому, Тибо явственно услышал голос, сказавший:

— Это он!

В тот же миг сидевшие в засаде жандармы напали на него: двое спереди, двое сзади.

Ревнивый Крамуази не спал и бродил по ночам; он видел, что прошлой ночью в парк тайком вошел, а затем вышел неизвестный человек; Крамуази донес на него бригадиру жандармов.

К доносу отнеслись особенно серьезно, когда сделались известными происшедшие в замке несчастья.

Бригадир послал четырех людей с приказом задержать любого подозрительного бродягу.

Двое из них спрятались у пролома, куда привел их Крамуази; двое других выследили Тибо в парке.

Мы видели, как по сигналу Крамуази вся четверка бросилась на Тибо.

Борьба была долгой и упорной.

Тибо был не такой человек, чтобы его легко могли свалить даже четверо; но он был безоружен: сопротивление оказалось бесполезным.

Жандармы особенно старались, оттого что узнали Тибо, который стал уже известным из-за происходивших вокруг него несчастий, и в округе все ненавидели его.

Тибо повалили на землю, связали по рукам и ногам и поставили между двумя лошадьми.

Третий жандарм возглавлял процессию, а четвертый замыкал ее.

Тибо сопротивлялся скорее из самолюбия.

Как известно, его возможности причинять зло были безграничны: ему стоило лишь пожелать — и четыре его врага упали бы мертвыми.

Но он всегда успеет это сделать. Даже у подножия эшафота, если у него останется хоть один волос на последнее желание, он сможет избежать человеческого правосудия.

Со связанными руками и спутанными ногами, с показным смирением шел он в окружении четырех жандармов.

Один из них держал в руке конец веревки, которой был связан Тибо.

Они шутили и смеялись, спрашивая колдуна, как это он дал себя схватить, обладая такой властью.

Тибо отвечал на их шутки известной поговоркой: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним».

Жандармы были уверены в том, что последними посмеются они.

Пройдя Пюизе, Тибо и жандармы вошли в лес.