История Центральной Европы с древних времен до ХХ века - читать онлайн книгу. Автор: Оскар Халецки cтр.№ 47

Такое развитие событий в будущем было трудно предвидеть в то время, когда внимание Сигизмунда I и его советников, желавших избежать ожесточенных конфликтов, отвлекали другие безотлагательные проблемы. Сравнительно легко прошло включение в состав королевства той части Мазовии с Варшавой, где боковая ветвь старой династии Пястов правила, как вассалы короны, до смерти своего последнего представителя в 1526 г. Региональная автономия, которая на определенное время должна была быть гарантирована этой чисто польской земле, не представляла опасности единству королевства. Но в тот же год вторжение в Венгрию Сулеймана I Кануни, которого так давно боялись, потрясло до основания государственную систему Ягеллонов.

Нападения ожидали по крайней мере с 1521 г., когда турки завоевали Белград – ворота в Венгрию. Сами венгры разделились на сторонников Габсбургов, которые напрасно рассчитывали на помощь Австрии против мусульман, и национальную партию, выступавшую против немецкого влияния и решительной борьбы против превосходящих сил султана, в которой, как они предвидели, венгры останутся в одиночестве. Это и случилось на самом деле в критический момент летом 1526 г., когда их армия при помощи немногочисленных польских добровольцев была разгромлена в Мохачском сражении 29 августа. Подобно своему дяде в Варне, молодой король Людовик II расстался с жизнью при обороне христианского мира. Старшая ветвь Ягеллонов исчезла вместе с ним.

Это поражение имело далекоидущие последствия для всей Центрально-Восточной Европы. Фердинанд I Австрийский, поддерживаемый авторитетом своего брата Карла V, который годом раньше разгромил западного противника Габсбургов, короля Франции Франциска I в сражении у Павии, сразу же ухватился за возможность понять наконец давний замысел своей династии – получить короны и Чехии, и Венгрии. Король Польши Сигизмунд I не видел возможности оспаривать право наследования у своего племянника. Его единственный сын Сигизмунд-Август был несовершеннолетним. Этого сына родила Сигизмунду I в 1520 г. его жена-итальянка Бона Сфорца, на которой он женился в 1518 г. и которая была решительно настроена против Габсбургов. Стареющий король едва мог сам управлять еще двумя странами. На Востоке угроза для него исходила от Москвы и татар, и он не добился успеха со своим планом союза с Францией. Таким образом, единственный гипотетический соперник практически покинул арену, оставив на ней Фердинанда, который был первым единогласно избранным королем в Чехии, а несколькими месяцами позже – и в Венгрии; в последней, однако, – лишь предводителем аристократии прогабсбургской партии. Оппозиция, в которую входила большая часть мелкопоместного дворянства, уже избрала урожденного венгра несколькими неделями раньше. Им был Янош Запольяи (Ян Заполья) – могущественный князь и воевода из Трансильвании.

Сторонники Запольяи первыми поняли, что правление Габсбургов в Венгрии и Чехии означает конец национальной независимости и прав сословий, мощное проникновение всего немецкого и главенство королевской власти. Критикуемые за свою слабость короли династии Ягеллонов никогда не представляли собой такой опасности, и замена их на Фердинанда – событие, которое иногда считают точкой отсчета правления будущих Дунайских Габсбургов, положило конец сотрудничеству обоих средневековых королевств с польско-литовской федерацией в свободной Центрально-Восточной Европе.

В случае Венгрии битва при Мохаче оказалась даже еще большей катастрофой. Из-за двойных выборов, которые последовали за поражением в войне с внешним врагом, прежде чем эта война закончилась, страна вступила в продолжительную гражданскую войну. Запольяи, сестра которого была первой женой Сигизмунда I, надеялся на помощь короля Польши и действительно пользовался большой симпатией у поляков. Но Ягеллон, который не выступал против Габсбургов даже в своих собственных интересах, был еще меньше склонен воевать с ними ради Запольяи. Он ограничился посредничеством, которое не имело шансов на успех, и дал национальному королю Венгрии убежище на Польской земле в критический момент его борьбы. Отношения Польши с Габсбургами, естественно, ухудшились, особенно когда она отказалась встать на их сторону в войне против Сулеймана I Кануни Великолепного.

Такая война неизбежно развернулась, так как султан, желавший сам управлять поверженной Венгрией, не был готов терпеть превосходство Габсбургов в этой стране. В 1529 г. турки в первый раз осадили Вену. Им пришлось отступить, но они продолжили поддерживать Запольяи, который, не найдя другого союзника, обратился к традиционному врагу Венгрии. В таких условиях Сигизмунду I пришлось соблюдать еще более строгий нейтралитет. Он полностью сознавал, что сотрудничество Запольяи с турками в конечном счете приведет к их господству на большей части территории Венгрии – господству, которое для Польши будет даже еще опаснее, чем власть Габсбургов по другую сторону Карпат. Однако в это же время он стремился избежать открытого конфликта с Османской империей, которая в любое время могла натравить на Польшу и Литву своего татарского вассала – крымского хана.

Даже при этом татарские соседи на юго-востоке постоянно доставляли неприятности, а некоторые из их неоднократных вторжений были реальной угрозой нормальному развитию Украины, как начиная с XVI в. назывались русские пограничные земли Великого княжества Литовского. Через эти слабо защищенные южные провинции Литовского государства татарские набеги часто проникали далеко в русские провинции Польши, которые к тому же страдали от неурегулированных отношений с Молдавией. Будучи польскими вассалами в прошлом, молдавские князья, которым все больше и больше угрожали турки, контролировавшие Валахию, теперь претендовали на сравнительно небольшой пограничный район в Карпатских горах, который стал источником бесконечных трений между двумя государствами. Победа Польши в 1531 г. не внесла коренных перемен в эту напряженную ситуацию точно так же, как успешное сопротивление австрийской армии турецкому нажиму на австро-венгерской границе в следующем году практически не повлияло на хаос и анархию, царившие на юге Польши. Поэтому было естественно, что Сигизмунд I продолжил осторожную внешнюю политику и попытки обеспечить более эффективную защиту своей собственной страны.

То, что, возможно, иногда кажется политикой умиротворения, становится понятным, если в добавление к растущей опасности на всех фронтах, включая русский, на котором Литва могла лишь заключать короткие перемирия, рассмотреть внутренние проблемы федерации Ягеллонов. В обеих ее составных частях изучались структурные (конституциональные) реформы, которые дали бы общему правителю необходимые финансовые средства для организации постоянной обороны границ. С расчетом на укрепление положения династии Сигизмунд I по предложению королевы устроил так, чтобы его сына выбрали великим князем Литвы, а затем и королем Польши еще при своей жизни. Но когда в 1530 г. эти действия привели к коронации Сигизмунда-Августа, которому тогда было 10 лет, его отец все еще был далек от улаживания всех проблем, вызванных растущей силой Польского сейма и соперничеством нескольких ведущих аристократических семейств в Литве.

Росту власти Османской империи и давлению, которое она оказывала на Европу в целом до конца XVII в., всегда способствовало отсутствие единства среди христианских государств. При власти Сулеймана I Кануни Великолепного, когда опасность, угрожавшая Европе с совершенно покоренного Балканского полуострова, была самой большой, и христианская Реформация, и враждебные отношения между династиями Габсбургов и Валуа сделали совершенно невозможным создание общего фронта всего христианского мира. Эти события на Западе также сильно повлияли на ситуацию в Центрально-Восточной Европе. Дипломатия короля Франции Франциска I, который в 1536 г. заключил официальный союз с султаном, поддерживала всех противников Габсбургов в Дунайском регионе, но оказалась неспособной помочь им в их борьбе за свободу и с немецким, и с турецким господством.