Будни учителя  - читать онлайн книгу. Автор: Павел Астапов cтр.№ 39

Вот поэтому в некоторых странах и изучают какие-нибудь дроби в восьмом классе, потому что гораздо полезнее фундамент сделать прочнее, чем настроить двадцать семь этажей без какой-либо опоры внизу.

– А как тогда человек поймет, что ему близко, если школа будет давать только базовые знания?

Вот серьезно, кто из вас сидел в школе и вдруг:

– О, деепричастный оборот! Русский – это мое! До этого урока даже предположить такого не мог.

Или на алгебре:

– Это что парабола? Вот теперь-то я понял, что у меня склонность к математике!

Пока государство будет требовать от выпускников школ знаний студентов филологических вузов,

далеко мы не уедем.

Все эти соподчинения, типы придаточных, бессуффиксное словообразование – это узкоспециальные темы, которые понадобятся, дай бог, одному ученику из целого класса, а для обычного человека они вовсе не обязательны. Так почему программа требует этих знаний от всех выпускников, если по факту они больше никогда не столкнутся с подобными заданиями? Зачем тратить столько времени на абсолютно пустые теоретические моменты, вместо того чтобы просто учить ребенка грамотно писать и разговаривать? А вот это как раз таки он и должен уметь делать, а не превращать сложноподчиненные предложения в причастные обороты.

Пока сдача ЕГЭ будет конечной целью обучения в школе, по улицам нашей страны будет ходить все больше и больше симпОтичных девчЁнок. А что? Проверочное слово – симпотный!

Недавно я высказал схожие мысли у себя на канале, и меня буквально забомбардировали сообщениями, в которых возмущенные знатоки русского языка утверждали, что ни о какой грамотности без изучения причастий и деепричастий говорить не приходится. Спешу успокоить, эти самые милые причастия и не менее очаровательные деепричастия как раз таки и входят в эту злополучную базу. Без изучения этих частей речи банально не получится грамотно писать. А вот зачем ребенку в пятом классе «а крышечкой», а девятикласснику, который не собирается поступать в гуманитарный вуз, типы придаточных предложений, для меня до сих пор загадка.

– Но ведь именно такие знания и повышают общую культуру языка!

Все это, безусловно, так. Только, когда заходишь почитать комментарии в Интернете, отчетливо видно, что для того, чтобы повышать культуру языка, для начала нужно хотя бы ЖИ-ШИ правильно научить писать. Тотальная безграмотность населения просто поражает. И я сейчас говорю не о каких-то сложных правилах, а о самых обычных безударных гласных в корне. Выпускник школы пишет зЕма, но зато с легкостью находит предложение с тремя придаточными, потому что именно над этим корпел последние годы. Пригодится ли ему этот навык в реальной жизни? Ну… возможно. Останется ли он безграмотным? Лично для меня этот вопрос уже не стоит. Справилась ли со своими функциями школа? Конечно же! ЕГЭ-то сдали!

Одно дело – создание в головах учеников научной картины мира, и совсем другое – вдалбливание огромного количества частных фактов каждой из наук. Возможно, поэтому результаты экзаменов и говорят, что часть выпускников (и не пара человек, а гораздо больше) не умеет даже круговой диаграммой пользоваться,

зато формулу дискриминанта знает.

Именно когда я осознал, что в очень большой мере наше образование направлено не на практическое применение знаний, а на успешную сдачу экзаменов, мне стало понятно, что учителем, скорее всего, я долго не проработаю.

Об огромном по любым меркам отдыхе педагогов знают абсолютно все. Три месяца летом, каникулы в течение года, так еще и уроки заканчиваются полтретьего.

Про короткий рабочий день мы уже поговорили. Пришло время затронуть летний отдых.

– А что вы там летом делаете? Детей же нет, – достаточно часто можно услышать подобный вопрос, когда люди узнают, что уходят в отпуск учителя чаще всего в начале июля, а выходят на работу задолго до сентября.

Так как с самого детства у меня перед глазами стоял пример мамы, я никогда не сомневался, что работа в школе даже летом точно найдется. Но я даже предположить не мог, что буду настолько ненавидеть конец мая и июнь. Я очень редко употребляю слово «ненавидеть», меня в принципе тяжело вывести на сильные негативные эмоции, но уже в начале мая меня начинало нервно потрясывать: приближалось самое жаркое во всех смыслах время.

Начнем с очевидного: ни один нормальный человек, а уж тем более ребенок, не захочет читать громадный параграф по физике или разбираться в хитросплетениях философии Достоевского, когда за окном плюс двадцать пять. Но ничего не поделать…

Седьмой урок, в кабинете распахнуты все окна, но жара стоит просто нереальная. Десятый класс пришел с физкультуры, на которой дети сдавали кросс – просто комбо! Дети вареные, ты в таком же состоянии, но изо всех сил делаешь вид, что в воздухе царит рабочая атмосфера… Что же, самое время поговорить о взаимоотношениях Андрея Болконского с дубом!

На какие только ухищрения не приходилось идти, чтобы как-то разнообразить учебный процесс и превратить майское просиживание потных штанов в нечто, хотя бы отдаленно напоминающее урок. Можно, конечно, заламывать руки и взывать к детской совести, пугая итоговыми оценками, но когда тебе ничего не видно на доске, потому что солнце даже сквозь шторы слепит, птицы прямо окнами устраивают концерты не хуже Киркорова, детские мысли сами собой улетают куда-то не туда.

Единственным по-настоящему действенным мотиватором являются итоговые контрольные, к которым, хочешь не хочешь, а готовиться нужно. И большинство школьников это отлично понимает, мужественно собирая последние крупицы воли в кулак.

А потом тебе приносят график экзаменов и итоговых работ, и твое лицо буквально перекашивает от восторга: твой класс пишет финальный диктант тридцатого апреля. АПРЕЛЯ!!! А это значит, что целый месяц ты будешь вынужден объяснять варенным от духоты детям, которые уже вроде как отстрелялись, зачем мы, собственно говоря, занимаемся повторением.

– Мы же в сентябре все равно все забудем! – бесхитростно заявляет со второй парты Юля.

– Но, если мы все вместе попытаемся… – и далее следуют мои совершенно неправдоподобные объяснения, хотя я сам отлично понимаю, что в сознании большинства присутствующих серьезные уроки русского языка в этом году для них закончились как раз в тот момент, как были объявлены оценки за административный диктант.