Советистан - читать онлайн книгу. Автор: Эрика Фатланд cтр.№ 47

В поисках растений Вавилов исколесил всю территорию Советского Союза, Японии, Китая и Кореи, Соединенных Штатов и Канады. Он забирался даже в далекие горные перевалы Афганистана, в Сахару и Эфиопию, где как-то раз его пытались ограбить бандиты. Всегда безукоризненно одетый в темный костюм, сшитый по индивидуальному заказу, в белую рубашку и галстук, он распространял вокруг себя хорошее настроение и неутомимую энергию, которая помогала ему заводить друзей, где бы он ни находился. План Вавилова был амбициозным. Он хотел полностью искоренить голод путем скрещивания различных съедобных растений, таких как картофель, пшеница и рожь, с генетически более выносливыми. По его мнению, многие из диких видов этих растений несут в себе ценные генетические признаки, которые были утеряны в окультуренных видах. Например, некоторые из них могут выдерживать экстремальные перепады температур, поэтому путем скрещивания диких и культурных растений друг с другом появится возможность разводить сорта, вобравшие в себе лучший генетический материал от обоих видов. Во времена «детства» науки генетики его идеи были новаторскими.

За годы многочисленных путешествий Вавилов собрал внушительную коллекцию семян. Этот банк семян хранился в учрежденном Вавиловым в Ленинграде Институте генетических исследований и был первым в мире и единственным в своем роде. Благодаря своим трудам ученый приобрел международное признание, а в 1920-х годах он уже один из самых известных биологов мира. Ленин понимал экономическую ценность исследований Вавилова и давал ему полную свободу действий. Вавилов был назначен членом Академии наук и награжден за свою работу самой престижной ученой наградой Советского Союза – Ленинской премией.

После смерти Ленина в 1924 г. удача от него отвернулась. У Сталина появился другой любимый ботаник, Трофим Лысенко. В то время как Вавилов развивал идеи австрийского ботаника XIX в. Грегора Менделя о скрещивании и передаче наследственности, Лысенко вдохновлялся трудами французского биолога XVIII в. Жан-Батиста де Ламарка, который считал, что приобретенные признаки могут быть переданы потомству. Лысенко считал, например, что если какое-либо растение, пережив длинную, холодную зиму, вдруг распустилось по весне, то его потомство тоже зацветет весной, даже если ему предстоит пережить длинную, холодную зиму. Другими словами, он утверждал, что растения можно обучить определенным свойствам, которые будут потом передаваться следующим поколениям ^[11].

Ошибочные теории Лысенко, которые давно уже опровергнуты в Европе, были основополагающими в советской сельскохозяйственной политике вплоть до 1960 г., что привело к катастрофическим последствиям как для советского сельского хозяйства, так и для Вавилова, который был непримиримым критиком Лысенко. Во время своей исследовательской поездки на Украину в 1940 г. Вавилов был арестован и приговорен к смертной казни. Спустя два года смертная казнь была заменена на двадцатилетний срок тюремного заключения, но это оказалось слабым утешением: 26 января 1943 г. Николай Иванович скончался. Человек, посвятивший всю свою жизнь искоренению голода, сам умер от голода в тюрьме.

Благодаря преданным сотрудникам Вавилова банк семян пережил даже 28-месячную осаду Ленинграда. Власти не принимали никаких мер по защите 250 000 семян, однако за это взял на себя ответственность сам персонал, перенеся семена в большой ящик в подвале, который они сами же по очереди и охраняли. Ни один из охранников не поддался искушению съесть даже несколько семян. Прежде чем осада была снята весной 1944 г., девять из них умерли от голода.

После смерти Сталина приговор в отношении Николая Вавилова был отменен посмертно, и он снова занял свое место в кругу великих ученых Советского Союза.

Уж коль скоро я оказалась в городе яблок, то решила отправиться на рынок отведать местную продукцию. На крупном овощном рынке толпились пришедшие сюда за покупками домохозяйки; в воздухе пахло землей и сладостями. Множество прилавков манили к себе огромными, сочными яблоками. Я выбрала внушительного размера зеленое яблоко и, заплатив, вонзила в него зубы. По вкусу оно напоминало летнее утро. В меру кислое, в меру сладкое, идеальной консистенции.

– Мне кажется, что это лучшее яблоко, которое я попробовала в своей жизни! – вырвалось у меня.

Продавец, пристроившийся за аккуратными штабелями из фруктов, в ответ просиял.

– Все наши яблоки специально импортируются из Китая, – сказал он с гордостью.

Как у большинства правозащитников, у него почти не было времени. Мы еще были в поисках скамейки, а он уже начал разговор о наиболее актуальных проблемах, стоящих перед демократическим Казахстаном, о многочисленных должностях, занимаемых тремя дочерьми президента, и об их солидных банковских счетах, об экономическом положении большинства населения и набирающей вес цензуре.

– Ситуация здесь хуже, чем в России, – заявил он. – Казахстан более закрытая страна, и у нас отсутствует интеллигенция. Назарбаев руководит страной как Большой Начальник. Вокруг него крутится кучка людей, получающих деньги и привилегии и целиком и полностью от него зависящих. Никто точно не знает, каким количеством денег обладает он и его семья. Речь идет о нескольких миллиардах долларов. Назарбаев руководит Казахстаном как обществом с ограниченной ответственностью, в котором он одновременно и держатель контрольного пакета акций, и управляющий.

Галым Агелеуов – худой, жилистый мужчина лет сорока пяти. Узкое, тонкое лицо обрамляет густая, непокорная шевелюра, нарушающая весь баланс, создавая впечатление слишком тяжелой головы для такого хрупкого тела. Голос тихий и мягкий, а когда он смеялся, его смех звучал в немного кроткой и ироничной манере (отличительная особенность правозащитников во всем мире).

– У нас здесь нет реальной оппозиции, – пояснил он. – Власти систематически арестовывают кандидатов от оппозиции. Можно говорить свободно, но только до тех пор, пока вы не делаете этого публично или не начинаете самоорганизовываться. Вот тогда они принимают меры.

Сам он тоже был арестован после участия в демонстрации 2012 г., после чего его приговорили к 15 суткам тюремного заключения. Его поселили в камере размером 18 м² вместе с 14 другими заключенными, запретили кому-либо звонить и, разумеется, не предоставили адвоката. Так как дело было летом, в камере стояла невыносимая жара, а заключенным позволялось мыться всего раз в неделю. Если не считать прогулочных часов на открытом воздухе, то они почти все время находились в переполненной камере. Тем не менее Галым был одним из счастливчиков, ведь многим киргизам и узбекам даже не удалось попасть в камеру, поэтому пришлось спать на холодном бетонном полу в коридоре без крыши над головой.

– Вы боитесь, что вас снова арестуют? – спросила я.